На дне меж Волгой и Доном

Участники последней ударной комсомольской стройки уже тридцать лет живут в прогнивших вагончиках без воды и отопления.

Участники последней ударной комсомольской стройки уже тридцать лет живут в прогнивших вагончиках без воды и отопления. 

Кладбище металлолома
 

От Волгограда до поселка Ерзовка – 60 километров. Прямо от остановки видно место, которое чужой человек наверняка примет за свалку, в лучшем случае – за склад металлолома. На самом деле это жилой поселок, просто вместо домов в нем – жуткого вида железные вагончики. Тут живут семьи бывших строителей канала Волго-Дон-2. 

В начале 60-х годов в Волгограде соединили Волгу с Доном, построив судоходный канал Волго-Дон. Уже спустя десять лет стало ясно, что с нагрузкой он не справляется – чтобы разгрузить, решено было строить еще один канал, Волго-Дон-2. Последняя комсомольская стройка в истории СССР началась в 1980 году в поселке Ерзовка. 

Но уже в конце августа 90-го года строительство было заморожено. Как объяснял тогдашний председатель Волгоградского облисполкома Иван Шабунин, комиссия сочла, что «потребуются слишком значительные капиталовложения, которых РСФСР на данный момент позволить себе не может». 

Татьяна Степанова – та самая комсомолка, которая 30 лет назад приехала в Ерзовку вместе с мужем из Ивановской области. Было много планов и надежд: получить жилье на новом месте, родить детей, поставить их на ноги. Вместо этого у Степановых – железная времянка с провалившимися полами и ржавыми стенами, истрепанные нервы и хронический бронхит. Это все, чем «наградила» родина ее и других таких же наивных активистов. В 80-х годах их было почти 200 человек. Сейчас – несколько семей. 

Место прописки: вагон №36 

К гостям жители ерзовских вагончиков равнодушны. За долгие годы кто только не сочувствовал бывшим строителям канала: журналисты, чиновники всех мастей, просто любопытные. Стучать в их двери приходится громко и долго. Здесь никогда не было никакого отопления, поэтому, спасаясь от зимнего холода, люди так укрепили изнутри свои странные жилища, что звуков из внешнего мира почти не слышат. Несколько лет назад из-за этого в поселке случилась трагедия: ночью начался пожар, и за полчаса сгорело пять времянок – вместе со всем имуществом и документами. Соседи стучали друг другу, но помешала самодельная звукоизоляция, и люди выбегали из горящих вагончиков лишь в самый последний момент. 

Когда идешь по этим железным трущобам, трудно отличить жилой вагончик от заброшенного. У крайней времянки лениво брешет цепной пес – мокрый черный нос торчит из крепкой деревянной будки. Ловлю себя на мысли, что в чем-то собаке повезло больше, чем ее хозяевам. Нынешнее лето словно ставило на жителях этого места жестокий эксперимент: когда на улице +46, проржавевшие металлические стены вагончиков – как раскаленная сковорода. У их обитателей нет и никогда не было газа, и в Ерзовке по этому поводу грустно шутят: а зачем им газ – картошку летом можно на крыше жарить. 

В одной из таких душегубок живет семья Шестовых: мама, папа и трое детей. Татьяна Шестова говорит, что под вагончиками в жару собираются все окрестные крысы: 

– Они давно наши соседи. За детей страшно, как бы не покусали. 

Из всех благ цивилизации в поселке – лишь электричество, но и его отреза€ли почти на два года. Канализации нет – вместо туалетов самодельные постройки, а нечистоты от стирки и готовки просто стекают вниз по улице. Воды тоже нет: чтобы попить, помыться, постирать или полить огород, люди таскают ее из родника в 40 минутах ходьбы. 

А коммунальный рай, где все это есть, видно прямо из вагончиков: на соседней улице уже десять лет строится дом, в который обещали переселить обитателей вагончиков. 

– Жить невыносимо, – жалуется Татьяна Степанова, глядя на этот самый дом. – Детей стараемся на лето отправить куда-нибудь. Они в этих вагончиках от жары в обморок падают, а зимой из пневмоний не вылезают. Отапливаемся буржуйками – греемся, а сами боимся, как бы не опрокинулись. 

У Степановых двое детей и трое внуков. Старшая дочь с мужем живут на съемной квартире. Все остальные ходят к ним купаться и говорят, что помыться в ванне – это как будто мечта исполнилась. Татьяна рассказала, что два года назад из поселка ушел ее сосед дядя Коля – сказал, что лучше бомжом скитаться, чем жить в таких условиях. 

– Нам идти некуда, – говорит Татьяна Шестова, соседка Степановых. – Иногда думаю: умирать здесь придется, а людям и помянуть по-человечески будет негде. Крыша протекла и провалилась, полы прогнили, но мы ремонтируем, как можем, жить-то больше негде. У меня в паспорте стоит отметка о прописке: п. Ерзовка, вагон №36. 

Если деньги будут...
 

Недавно обитатели вагончиков задумали оформить свое чудо-жилье в собственность. Хотели приватизировать его, чтобы потом снести напрочь всю эту ржавую гниль, а на ее месте построить один на всех коттедж. Получили от ворот поворот. Чтобы железные времянки приватизировать, их должны сначала перевести в жилой фонд. Местные власти к такому повороту явно не готовы. Выходит, признать эти злосчастные вагончики жилыми нельзя, а жить в них почему-то можно. 

Глава ерзовской администрации Валерий Голованов о бедственном житье бывших строителей канала конечно же знает. Баллотируясь во власть, он обещал жителям времянок оказать посильную помощь. Видимо, она пока не по силам. 

– Всех жителей вагончиков мы уже неоднократно обещали расселить в многоквартирный жилой дом, что достраивается по улице Молодежной, – объяснил Голованов. – Если деньги будут, то в следующем году они должны отметить новоселье. 

В общем, ждите: денег, следующего года, новоселья. 30 лет ждали – не привыкать. 

Степановы рассказывают, что иногда ходят к тем местам, где когда-то строили второй Волго-Донской канал. Замороженная стройка огорожена сейчас бетонным забором. От кого – непонятно. Все, что можно было растащить, уже растащили. Местные  говорят, что даже от отстроенных шлюзов не осталось уже ничего. Про Волго-Дон-2 сейчас вспоминают разве что волгоградские экологи – по их мнению, вторичное объединение Волги и Дона в районе Ерзовки могло привести к резкому обмелению Дона и к экологической катастрофе. 

На другом конце страны, в Амурской области, строителям другого объекта государственной важности, похоже, посчастливилось решить проблему жилья. В последних числах августа премьер Путин затеял автопутешествие по новой трассе Хабаровск–Чита. Навстречу ему вышли местные женщины – с пирожками и... жалобой, что уже 10 лет ждут переселения из времянок в нормальные дома. 
Жаль, что мимо волгоградской Ерзовки премьер никуда не ездит. 

Евгения Семенова. 
Волгоград. 

Рубрика: Общество

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика