Дмитрий Язов: "В боях за честь Отчизны я не щадил ни сил, ни жизни"

25 февраля скончался последний маршал СССР, последний министр обороны Советского Союза Дмитрий Тимофеевич Язов. В ноябре прошлого года ему исполнилось 95. В вооруженных силах страны его считали человеком-легендой...

Школьный аттестат получил в 1953-м

Дмитрий Язов был единственным главой Минобороны СССР, кого назначили на эту должность в звании генерала армии. И – последним, кто понюхал пороху на фронтах Великой Отечественной войны. В его послужном списке потом будет много чего – и спецоперация «Анадырь» во время «карибского кризиса», и вывод войск из Афганистана… Но Великая Отечественная – особый разговор. Он воевал на Волховском и Ленинградском фронтах, прорывал оборону Ленинграда (и был тяжело ранен), участвовал в блокаде Курляндской группировки фашистских войск…

Молодой комвзвода позже вспоминал: «Страшно [под огнем противника], пока думаешь, что вот надо подняться и повести за собой в атаку. Очень страшно. А как вскочил, то тут уже ни до чего. Нам, молодым пацанам, было легче, а 50-летних поднимали матом...».

Было тогда комвзвода всего 18 лет.

– Я как-то спросил Дмитрия Тимофеевича, как так получилось, что школьный аттестат он получил только спустя 8 лет после войны, – рассказывает сослуживец Язова генерал-полковник Леонтий Шевцов. – Он мне ответил: «Время было такое: военкоматы штурмовали во всех уголках страны, а меня не брали. Ну и приписал себе год: в деревнях (а Язов родился в Омской области, в деревне Язово – ред.) паспортов не было. Мне поверили на слово. И отправили в военное училище». А после войны Дмитрий Тимофеевич был уже замкобата, майор.. И решил он поступать в академию им. М.В. Фрунзе. Только тут и выяснилось, что у него нет школьного аттестата. Майору Язову пришлось отправиться в вечернюю школу... Думаю, он был одним из последних людей этого поколения. Ведь тогда действительно штурмом брали военкоматы – таких, как Язов, было много: 16 дивизий только народного ополчения выставила Москва, 10 – Ленинград… Туда записывались профессора, студенты, преподаватели… Это поколение заслуживает почтения и уважения.

Год держал траур

В 1975-м умерла первая жена Дмитрия Тимофеевича – Екатерина Федоровна. Они прожили вместе 29 лет. Со второй женой Эммой Евгеньевной они прожили 40 лет…

– С ней Язов (тогда уже генерал-майор) познакомился в поезде Москва-Алма-Ата, – рассказывает Андрей Крайний, который в свое время брал интервью у обоих супругов. – Они всю ночь простояли в коридоре вагона, все это время он читал ей стихи, про себя особо не рассказывал, а в погонах она не разбиралась… Эмма Евгеньевна была женщиной одинокой, с ребенком. Рассказала ему, что работает преподавателем в техникуме… После той поездки Язов пропал на год… И вот однажды, как рассказывала мне Эмма Евгеньевна, коллеги на работе ей говорят: «К тебе какой-то военный». Она вышла, смутно знакомый человек спрашивает ее: «Вы меня помните?». «Припоминаю...», – отвечает женщина, вспомнив поэтическую ночь в вагоне поезда. Тут он ей говорит: «Я зову вас замуж. Ну все, поехали». «Как замуж? Куда поехали?». Оказалось, Язов так долго не встречался с женщиной, которую полюбил, потому что год держал траур по первой жене. Эмма Евгеньевна рассказывала, что Язов буквально схватил ее в охапку и увез на Дальний Восток, куда получил назначение первым замом командующего войсками ДВО.

Чему равен куб разности двух чисел?

А летом 1984-го Язова назначили командующим войсками ДВО. Позже он вспоминал, как встречался в КНДР с Ким Ир Сеном и Ким Чен Иром. Ему даже удалось побывать в знаменитом спецвагоне вождя КНДР: «Чисто уютно, продуманно. Посередине – большой стол из красного дерева. Было что и выпить, и закусить. Я, например, водки шарахнул. «Ленинградской». Хорошая водка. Ким уже, наверное, мои вкусы знает».

– В 1985-м я, тогда подполковник и начштаба дивизии, проводил занятия в учебном центре, – вспоминает Леонтий Шевцов. – И тут поступила команда – прибыть к командующему округа. У кабинета Язова стояло еще два полковника. Нас вместе провели к Дмитрию Тимофеевичу. Речь шла о назначении комдива в город Спасск-Дальний Приморского края. Кого из троих? Тут Язов вдруг спрашивает одного из полковников: «Что вы помните из школьной программы наизусть?». Нетипичный вопрос при назначении на должность. В общем, оба полковника на каверзные вопросы Язова ответа дать не смогли. Остался я.  «Чему равен куб разности двух чисел?», – огорошил он меня. А я школу закончил 21 год назад… Но меня выручило то, что я закончил Ташкентское высшее общевойсковое командное училище. В то время в стране было таких 9, и в каждом был свой уклон. Мое училище делало акцент на физике и математике. Гоняли нас по этим наукам, дай бог! И все формулы у меня буквально впечатались в мозг. В общем, ответил я на каверзный вопрос. И, кстати, получил назначение.

«Вы думаете, я так просто спрашиваю», – объяснил свой экзамен Язов. – «Я проверил ваши аттестаты зрелости, какие училища вы заканчивали. Так вот, у вас (кивает полковникам) – одни тройки, то есть посредственно. А у него (кивает на меня) – одни четверки и пятерки. Значит, у него память хорошая. А мне на дивизии посредственность не нужна». Но, конечно, он оценивал не только старые аттестаты – это так, штрих – главным образом смотрел на предыдущую службу, ее результаты.

Но вопрос меня долго мучил, – заканчивает историю Шевцов, – почему он меня именно про куб спрашивал. И вот, когда в 2014-м году я пришел поздравлять Дмитрия Тимофеевича с 90-летием, все же спросил. А он отвечает: «Я документы привык хорошо изучать. И посмотрел, кто что заканчивал».

«Сколько детей в семье?»

– Если случалось какое ЧП в дивизии, – вспоминает Шевцов, – Язов первым делом спрашивал: кто поехал разбираться? И если не сам комдив, всегда ругался: «Тебе что, самому лень съездить, вникнуть?». А дальше начинал интересоваться: кто пострадал (не дай бог, если умер), откуда родом, сколько еще детей в семье… «Тебе мать сына отдала, а ты его погубил! И ты даже не знаешь, может ли ей кто-нибудь теперь стакан воды подать!», – ругался страшно. Но такой подход к людям надолго запоминается, и потом сам его стараешься применять.

– Меня только месяц как назначили комдивом, – продолжает Шевцов. – А комдив – еще и начальник гарнизона. И у меня, как у начальника Спасского гарнизона, различные соединения и части (в том числе 3 авиаполка, ракетные бригады), и приходилось отвечать за всех, особенно в плане воинской дисциплины… Все – в разных местах расположены. ЧП случилось в ракетной бригаде – палец оторвало солдату. А Язов приходил на работу в 5 утра, и начмед клал ему на стол сводку – где кто заболел, где человек погиб, где что случилось… Видит он и ЧП в ракетной бригаде… В 6 утра у меня раздается звонок от Язова. У меня уже была общая справочка на этого солдата… Но вопрос о том, сколько у него еще человек в семье поставил меня в тупик.

Спрашивал жестко, но ценил трудяг. У Язова было любимое выражение: «На должности надо не красоваться, а работать!» Были и похлеще – иногда час отходишь от его головомоек… И никогда не спекулировал ни на присвоении званий, ни на назначении на должности, ни на награждениях.

Вместо академии – еще одна дивизия

– В 1987-м меня решили отправить в Академию Генштаба (АГШ), – вспоминает Шевцов. – Это была мечта любого офицера, большая честь. Я ушел в отпуск, а по возвращении – буквально у трапа самолета – мне телефонистка передает: срочно связаться с Язовым. Меня две недели не было, гадаю не случилось ли чего? Вначале позвонил командарму 15 армии генерал-лейтенанту Виктору Андреевичу Копылову. Он сообщил: «Язов хочет тебя назначить командиром в другую дивизию, в 40-ую». Прощай Академия? Эта дивизия занимала последнее место. Ее командир, полковник, закончил АГШ, 3,5 года ею командовал, а ему не то что звания генерала не дают, а вообще с должности снимают…

Шевцов спросил у командарма: как же быть с поступлением в АГШ? Копылов ответил, что этот же аргумент выдвинул Язову. И тот ему выговорил:

«Вы мыслите не по-государственному. Я ему дам дивизию. Справиться – на следующий год получит генерала, и поедет в Академию. А не справится, так ему и не хрен делать в этой Академии».

В АГШ Шевцов уехал через год, подтянув отстающую дивизию, и получив звание генерала…

19 августа 1991-го

В 1987-м Язов стал министром обороны СССР. Вскоре выяснилось, что со многими решениями Горбачева, касающимися вооруженных сил, Дмитрий Тимофеевич был не согласен. В кругах сторонников перестройки он был не слишком популярен. А в 1991-м выступал против предлагаемого Горбачевым союзного договора, считая что он не позволит сохранить единую систему управления ВС. В общем, логично, что он поддержал ГКЧП в августе 1991-го… По его приказу в Москву ввели танки.

– Он мне сказал: «Я не Пиночет, я дал команду солдатам патроны не выдавать. Я не собираюсь проливать кровь народа», – рассказывает Андрей Крайний, который брал у маршала интервью 19 августа. – Эту же фразу он чуть раньше сказал жене, которая после аварии была в коляске, но, услышав по радио, что в столицу вошли танки, бросилась в Минобороны, где раньше практически не бывала... А ведь Язов вполне мог утопить в крови Москву. Но это было для него совершенно принципиальным. Я разговаривал с Дмитрием Тимофеевичем в два часа дня 19 августа, и уже тогда он думал, как бы это все свернуть. И это ведь по его команде 21 августа войска начали уходить из Москвы.

Арестант

Не успел Язов спуститься с трапа самолета после возвращения с Горбачевым из Фороса, как его арестовали по обвинению в «измене родине» и поместили в «Матросскую тишину», где он провел 498 дней.

– Он был единственным, кто во время моего «медобхода» пожаловался именно на здоровье: «Что-то с глазами, вижу все хуже и хуже...», – рассказывает Олег Шаповалов, которому в начале 1992-го удалось, благодаря знакомым ОМОНовцам, попасть в «Матросскую Тишину» под видом доктора и сделать сенсационный материал о том, как переживают свою участь арестанты. – Кстати, Язова ОМОНовцы уважали. Даже в его незавидном положении он сохранял и выправку, и человечность. На прогулке в тюремном дворике, заметив, как переминается на морозце рядовой охраны, Язов, и не надышавшись-то как следует, скомандовал: «Пошли внутрь, служивый». Когда у маршала кончились сигареты, он однажды не курил четыре дня, не считая возможным стрелять курево у сокамерников. Охрана уважительно называла его «дедом».

Бессеребренник

– Когда его посадили в 1991-м, – вспоминает Андрей Крайний, – выяснилось, что министр обороны ядерной державы не имеет своей квартиры и из имущества у него лишь Жигули шестой модели. Что живут они с женой в доме приемов Минобороны. А когда Эмму Евгеньевну хотели выселить оттуда, как жену изменника родины, выяснилось, что выселять ее некуда. Дали команду: дать семье Язова квартиру… В Минобороны подобрали 5-комнатную. Администрация президента сказала «нет». Потом была 4-комнатная – снова «нет», 3-комнатная – «нет». Наконец, им дали 2-комнатную. За Язова не платили ни копейки, хотя он был фронтовик, имел право на льготы. Его жена жила тем, что продавала подарки.

Язова амнистировали в 1994-м. Позже ему вернули и пенсию фронтовика. Маршал СССР до последних дней называл события августа 1991-го не «путчем» и «заговором», а «последней попыткой спасти СССР» – страну, за которую он не раз проливал кровь. Родину, назвавшую его «изменником», он простил. И до последней возможности старался быть ей полезным.

Язов писал стихи. Но не соглашался их публиковать. Он, знавший наизусть всего «Евгения Онегина», зачитывавшийся стихотворениями Лермонтова и других классиков, говорил: «Публиковать свои? Это даже не смешно, после таких титанов...». Между тем, на граните под бронзовым бюстом Язова, установленным – редчайший случай – при жизни маршала (в 2017-м) на его малой родине выбиты именно его строчки:

«В боях за честь Отчизны

Я не щадил ни сил, ни жизни.

И, прошагав в строю полвека,

Министром был и человеком».

Материал вышел в издании «Собеседник» №08-2020 под заголовком «Дмитрий Язов: "В боях за честь Отчизны я не щадил ни сил, ни жизни"»