Вне закона: как сегодня решаются проблемы мигрантов в России

Россия стабильно входит в тройку стран-лидеров по числу находящихся на ее территории мигрантов, а численность иностранцев на территории РФ составляет на сегодняшний день около 10 млн человек, сообщил глава МВД Владимир Колокольцев 8 ноября депутатам в рамках «правительственного часа» в Госдуме. Ранее за миграцию в России отвечала Федеральная миграционная служба (ФМС), которая была расформирована в 2016 году, а ее функции передали МВД. Колокольцев также сообщил депутатам, что доля нелегалов продолжает сокращаться.

«Полиция не может заниматься гуманитарными проблемами»

К МВД помимо контроля за нелегальной миграцией перешли и другие проблемы, которые раньше полицейские не решали. По мнению Светланы Ганнушкиной, председателя комитета «Гражданское содействие», полиция плохо справляется с новыми функциями:

— Наше министерство внутренних дел однозначно репрессивное, его сотрудники наделены соответствующим образом мышления. МВД — то ведомство, которое не готово заниматься гуманитарными проблемами. Эти функции попали к ним совершенно для них неожиданно. Так, институт убежища никакого отношения к МВД и правоохранительным органам не имеет, это гуманитарный институт. К МВД перешли проблемы интеграции беженцев и адаптации мигрантов, которые также не свойственны МВД. Полиция не должна этим заниматься. В МВД нет представления о том, что такое убежище. В связи с этим возникло уже достаточно проблем. Число беженцев, имеющих официальный статус, не достигает 600 человек на всю Россию-матушку.

Раньше планировалось создание отдельной службы, которая занималась бы проблемами убежища, однако на сегодняшний день никаких изменений нет, рассказывает эксперт:

— Нет понимания того, что нужно уменьшать число лиц без гражданства, как это делается во всем мире. Россия так и не присоединилась к двум конвенциям ООН в этой области. Какой смысл в том, что множество жителей России, у которых нет страны гражданства, годы живут без всякого статуса нелегалами? Они никуда не уедут, потому что им ехать некуда, и выслать их невозможно, — продолжает Ганнушкина. — Есть у меня подопечный, уехавший из СССР. Как диссидент он получил статус беженца в США, уехал оттуда в Европу, откуда его депортировали в Россию за «плохой характер». Почему Россия его приняла, мне неясно. Он никогда не был российским гражданином. Отправили его в Петербург по месту последней советской прописки. И там он, пожилой больной человек, оказался на улице без документов, без пенсии, без жилья.

— По России бродят нелегалы, которые не могут ни легализоваться, ни выехать. Афганские дети-сироты, например, были привезены в СССР, когда им было по 10 лет, а теперь им всем за 40. Они потеряли все связи со своей родиной. Часть из них легализовали, но не всех. Они женаты на гражданках России, у них дети, но они не могут спокойно ходить по улице. Они становятся жертвой каждого полицейского, который обратит на них внимание, который остановит их, перепугает до смерти, оберет. Это не миграционная политика, а бессмысленная жестокость государства, — возмущается Ганнушкина.

Десятилетия вне закона

Афганец Муса (имя героя публикации изменено по его просьбе) с группой детей-сирот в 1984 году по соглашению между СССР и  Демократической республикой Афганистан прибыл в Советский Союз. Программа была рассчитана на обучение и профессиональную подготовку афганских граждан.

— Всего нас было несколько тысяч детей в возрасте до 10 лет, — рассказывает Муса. — Всех вывезли для учебы. Эта программа существовала для подготовки специалистов в разных отраслях для Афганистана, советские войска пробыли там до 1989 года. Как считали власти, программа позволила бы создать в стране общество похожее на то, которое было в Советском Союзе, при помощи нас — афганцев, воспитанных в СССР.  

В 1992 году Демократическая республика Афганистан пала в войне с моджахедами. Советский Союз, который помогал ей, развалился годом ранее.

— Мы же были воспитаны против исламистов, которые находятся у власти до сих пор. Нас на родине считали коммунистами, связи со страной оборвались, — говорит Муса.

Он окончил школу в Ташкенте в 1989 году, до 1993 года обучался в медицинском училище в Донецке. По его словам, всех детей, прибывших из Афганистана, направляли учиться после школы в те сферы, которые им были интересны. На выбор также влияло количество мест в учебных заведениях в разных регионах. Также всем обещали бесплатное высшее образование, но Мусе не удалось его получить. Он считает, что в посольстве люди, которые тогда занимались данным вопросом, продвигали вперед «блатных».

— В начале 1994-го года я уже был в Москве. К сожалению, из-за отсутствия гражданства мне приходилось заниматься только неквалифицированной работой, при этом у меня был диплом фельдшера. Все это время я нахожусь в России нелегально, работал в основном грузчиком. Возвращение в Афганистан я не рассматриваю: в России у меня жена-москвичка, взрослая дочь и трехлетний сын, они россияне. Куда мне теперь ехать? Я не буду подвергать в Афганистане риску свою семью. 

Для того, чтобы получить российский паспорт, Муса, по его словам, обращался во все инстанции. Когда он отправился учиться в Донецк, на руках у него был афганский паспорт, долгое время Муса пользовался им.

— Я обращался в ФМС 2004 году, о чем мне выдали справку. В 2007 году мне отказали в гражданстве, я обжаловал это решение, потом было повторное рассмотрение, но мне опять отказали. В 2010 было заново рассмотрено мое дело, мне дали статус беженца, который действовал ровно три года. С 2013 года по сегодняшний день я вновь продолжаю находиться в стране нелегально.

В своих бедах Муса винит не только себя: из-за отсутствия легального статуса он попадал в разные ситуации, которые до сих пор могут влиять на отношение к нему российской власти:

— Возможно, мне не дают гражданство из-за судимости: в 2000 году меня посадили по 228-й статье [УК] за наркотики. Три года я сидел в Мордовии. Сейчас судимость погашена, но ничего не меняется. Возможно, это все равно как-то влияет. Никто из тех афганцев, что прибыли со мной и с кем я поддерживаю отношения, в Афганистан не вернулся.

Единая миграционная политика

Беженцами на местах теперь занимаются ГУВД субъектов федерации, которые теперь подчиняются главам территориальных подразделений МВД, они выведены из единой структуры, занимающейся миграцией, напоминает Светлана Ганнушкина:

— Передача функции ФМС в МВД нарушила структуру управления миграцией. Есть миграционные органы на местах, раньше был федеральный миграционный орган, которому они подчинялись. А сейчас миграционные органы на местах вошли в состав местных ГУВД. Главное управление по МВД по вопросам миграции «подвисло», так как у них нет подведомственных структур. Есть главк в составе МВД РФ и есть управление в составе главка субъекта федерации. Сейчас уже невозможно ни с кем договориться. Получается, что Главное федеральное управление по вопросам миграции МВД превращается в консультирующий орган. Оно не может кого-то назначить или отдать приказ. Этим разрушена система управления. Хотели навести порядок, а его и разрушили.

Многие мигранты находятся на нелегальном положении, хотя считают, что их проблемы решены — за деньги. Данные вносятся в базы на время, а потом вновь оттуда убираются, рассказывает Вячеслав Поставнин, президент фонда «Миграция XXI век», бывший замдиректора ФМС России: мигранту могут «продать» регистрацию, оставить на некоторое время в базе, чтобы он оформил патент, а потом, чтобы не осталось никаких концов, человек из базы данных пропадает.

— Сейчас надо менять идеологию всей системы, — говорит Поставнин. — Тот регистрационный учет, который сейчас есть — на основе адресной системы и миграционных карт, — уже перестал работать. Привязывание человека к конкретному адресу, к принимающей стороне никак не удается главному управлению по вопросам миграции. Мигранты постоянно перемещаются по стране, меняют принимающую сторону, место проживания. Весь вопрос в итоге свелся к коррупции огромных масштабов.

В середине октября правительство продлило до 1 июля 2018 года сроки завершения ликвидации Федеральной миграционной службы (ФМС), а также Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН). Распоряжение подписал председатель правительства Дмитрий Медведев. Причина переноса сроков упразднения служб не называется.

По прошлому распоряжению Кабмина службы должны были быть ликвидированы к 1 октября 2017 года, а первым сроком упразднения ФМС и ФСКН было названо 1 июля. 5 апреля 2016 года президент Владимир Путин подписал указ об упразднении ФМС и передаче ее полномочий Главному управлению по вопросам миграции Министерства внутренних дел РФ. Во время вышеупомянутого «правительственного часа» Колокольцев ничего не сообщил о процессе слияния структур.