В двух словах. Посадят ли Познера за то, что он атеист?

Познер напомнил в эфире Первого канала, что он атеист, и спросил, грозит ли ему суд. Sobesednik.ru ищет ответ

Фото: Владимир Познер // Global Look Press

Познер напомнил в эфире Первого канала, что он атеист, и спросил, грозит ли ему суд. Sobesednik.ru ищет ответ.

Вечером 15 мая в эфир Первого канала вышел очередной выпуск программы «Познер», в финале которой ведущий традиционно обращается к телезрителям с небольшим прощальным словом об актуальных событиях последнего времени.

На этот раз Владимир Познер процитировал приговор Руслану Соколовскому, осужденному по делу о «ловле покемонов в церкви»:

«По мнению судьи Екатерины Ш[о]поняк, оскорбление чувств верующих было сформировано — я цитирую — "Через отрицание существования бога, отрицание существования основателя христианства и ислама Иисуса Христа и Мухаммеда".

Хотел бы напомнить вам, что когда закон об оскорблении чувств верующих был принят три с небольшим года тому назад, многие предупреждали, что он будет использоваться для преследования противников церкви. Вот оно и произошло. Человек отрицает существование бога, то есть он атеист.

Я, как известно, атеист, — напомнил Владимир Познер. — Следовательно, считаю, что бога нет. Я не то чтобы бегаю кругом и кричу "нету, нету" с утра до вечера, но и не скрываю своих убеждений. Я хотел бы получить исчерпывающее разъяснение: исповедуя этот взгляд, я нарушаю Уголовный кодекс РФ? Может быть, Патриарх Кирилл скажет, оскорбляю ли я его религиозные чувства, утверждая, что бога нет? Может быть, председатель Конституционного суда скажет мне, имею ли я право думать то, что я думаю, и высказывать то, что я высказываю? Может быть, глава государства внесет ясность, не ожидает ли меня суд и, даст бог (извините за каламбур), мягкий приговор?»

Итак, грозит ли известному телеведущему приговор суда за его религиозные убеждения — вернее, за их отсутствие?

Вряд ли.

В России действительно в последнее время нередко преследуют людей, отрицающих ту или иную религию. Однако трудно не заметить, что при этом учитывается также форма, в которой они это делают.

Так, в случае Руслана Соколовского на это обращал внимание сам подсудимый в своем последнем слове:

«И, как сказали сами эксперты, вина моя заключается не в том, что я отрицал бога, а в том, что я отрицал бога, используя мат. Я не понимаю, почему мат является экстремизмом в том случае, если он был применен».

Другой нашумевший случай — история Владимира Краснова из Ставрополя, который в беседе в соцсети написал, что «Бога нет», а Библия якобы представляет собой «сборник еврейских сказок». Правда, кроме этого Краснов прибавил, что ему «на эту бохаслужебную литературу и на чуйства верующих» [орфография и пунктуация сохранены] мягко выражаясь, наплевать (в действительности было употреблено другое слово). Чуть позднее, уже в другой дискуссии в том же сообществе «ВКонтакте», обвиняемый тоже не особо выбирал выражения: в его комментариях присутствовали, например, фразы про «кривославный жидовский праздник».

После заключения экспертов, которые пришли к выводу, что комментарии «носят оскорбительный характер в отношении христианства и направлены на унижение или оскорбление религиозных чувств верующих», Краснову грозило до года тюрьмы, однако в конечном счете дело закрыли за истечением срока давности.

Наконец, самое знаменитое «религиозное» дело последних лет — «дело Pussy Riot» — имело предметом рассмотрения не только скандальное выступление в Храме Христа Спасителя, но и смонтированный по его мотивам видеоролик, который позднее внесли — наряду с еще несколькими клипами Pussy Riot — в федеральный список экстремистских материалов.

Что же до самого выступления, то оно «в соответствии с показаниями потерпевших, свидетелей, подсудимых, вещественными доказательствами заключается во внезапном появлении в яркой, разноцветной одежде, разноцветных масках, балаклавах, покрывающих лица. Участницы группы совершают резкие движения головой, руками и ногами, сопровождающиеся нецензурной бранью и другими словами оскорбительного характера. Такое поведение не соответствует канонам поведения Православной церкви вне зависимости от того, происходит оно в храме или за его пределами», подчеркивалось в приговоре:

«Перенос же данного действия в православный храм меняет объект преступления. В этом случае он представляет собой комплекс отношений между людьми, правил поведения, установленных нормативными актами, моралью, обычаями и традициями, обеспечивающими обстановку общественного спокойствия, защищенности людей в различных сферах жизнедеятельности, нормального функционирования государственных и общественных институтов. Нарушение внутреннего распорядка Храма Христа Спасителя явилось лишь одним из способов проявления неуважения к обществу по мотивам религиозной ненависти и вражды и по мотивам ненависти в отношении какой-либо социальной группы. Суд приходит к убеждению, что действия Самуцевич, Толоконниковой, Алехиной и неустановленных лиц унижают и оскорбляют чувства значительной группы граждан, в данном случае по признаку отношения к религии, возбуждают у них ненависть и вражду, тем самым нарушают конституционные устои государства. <...> Бранные слова, которые произносились в храме, являлись хулой в отношении Бога и недвусмысленно понимались как проявление религиозной ненависти и вражды».

Отметим, что Pussy Riot судили по части 2 статьи 213 УК — «хулиганство, то есть грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное... по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы... группой лиц по предварительному сговору или организованной группой». Статья 148.1 — пресловутое оскорбление религиозных чувств верующих — появилась в Уголовном кодексе почти через год после приговора по этому делу. Вышеупомянутому Виктору Краснову ее уже вменяли, а в деле Руслана Соколовского обвинений по этой статье семь штук — против девяти по «экстремистской» 282.1 и одного за «шпионскую» ручку.

Таким образом, почти во всех случаях скандальных религиозных процессов речь идет скорее не о проблеме свободы вероисповедания, а о проблеме свободы слова — и о том, где, с точки зрения российского законодательства, начинается злоупотребление ею или злоупотребление свободой массовой информации. Что, впрочем, не отменяет существования в России проблем и со свободой вероисповедания, и, конечно, со свободой слова, даже когда она не касается возможности излагать свои религиозные взгляды поматерно.

[:wsame:][:wsame:]

Рубрика: Общество

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика