Максим Шевченко: Современная зона превращается в ГУЛАГ

Бороться с насилием в колониях неспособны ни прокуратура, ни СК, ни сам ФСИН, рассказали члены Совета при президенте.

В среду, 15 февраля, в Москве члены Совета по правам человека при Президенте (СПЧ) отчитались об итогах выездного заседания в республике Карелия. (Глава Совета Михаил Федотов особо подчеркнул, что прошедшее мероприятие никак не связано с отставкой местного губернатора Худилайнена.) Одной из главных тем заседания были пытки в карельских колониях: ИК-7, о порядках в которой сообщил Ильдар Дадин, увы, далеко не единственная, где заключенных подвергают различным издевательствам. Так что по итогам в отставку следовало бы уйти представителям республиканского УФСИН. Которые продолжают исполнять обязанности и даже получают благодарности. К слову, в ходе поездки членам СПЧ не удалось посетить местные колонии.

— Мы, как обычно, уведомили о нашем приезде местные ФСИН и МВД, сообщали о нашем намерении посетить колонии и СИЗО, — сообщил член СПЧ Андрей Бабушкин. — В МВД нам разрешение дали, а вот во ФСИН — нет. Собственно, отдельных членов Совета и раньше не пускали в колонии, но сейчас карельский ФСИН вышел на новый уровень. Не допустил 20 членов СПЧ во главе с Федотовым. Полагаю, это произошло потому, что большинство местных колоний — пыточные: там всё — и режим, и правила, и положения — направлено не на исправление заключенных, а на то, чтобы их раздавить и унизить. Спровоцировав тем самым и неуважение к власти и обществу.

Правозащитник привел один показательный пример отношения к з/к в ИК-7: заключенный Г. пожаловался лично омбудсмену Татьяне Москальковой на пытки во время ее посещения зоны. И сразу же после ее отъезда угодил в штрафной изолятор (ШИЗО).

— Потому что молился (Г. — мусульманин. — Ред.) во время, отведенное для написания писем, — продолжил Бабушкин. — Я видел запись его конфликта с сотрудниками колонии: разобрать, что он говорит, невозможно из-за громыхающей музыки — я бы от такой сошел с ума сразу. Это тоже настоящая пытка. Молитва считается нарушением правил внутреннего распорядка (ПВР). Но в распорядке начальника колонии [Сергея] Коссиева вообще нет личного времени. Даже время для посещения туалета регламентировано — один раз в день. А мера взыскания там только ШИЗО. Если вы полагаете, что так только с мусульманами, то ошибаетесь: к христианам такое же отношение. И это не только в «семерке». В ИК-1 в карантине также процветает избиение осужденных. Проводилась проверка — не заметили только фактов избиений. При такой системе есть что скрывать и есть зачем не пускать СПЧ.

Также правозащитники сообщали, что на проведенный в рамках выездного заседания круглый стол с участием представителей СК, местных депутатов, заместителя губернатора и прочих важных лиц представитель местного ФСИН не явился.

— Такое ощущение, что федеральный ФСИН утратил контроль за процессом, — резюмировал Бабушкин. — Создание пыточных колоний в республике поставлено на широкую ногу, и бороться с этим никто не намерен. Даже когда пытаются, получают по рукам. И ни у прокуратуры, ни у СК, ни у того же ФСИН нет механизмов для выявления этих фактов. Даже простейшие вещи, вроде сохранения видеозаписей или замера громкости музыки, не делаются. Прокуратура, например, отменила несколько взысканий к заключенным ИК-7 — так начальник колонии Коссиев пошел их обжаловать в суд! Невероятно, но он по-прежнему на месте и незадолго до нашего приезда за что-то получил благодарность.

— Недопуск членов СПЧ, полагаю, это позиция руководства страны, — высказался член СПЧ Максим Шевченко. — Из колоний поступают чудовищные жалобы, но нам не дали в них удостовериться. Это очень тревожный сигнал. Я считаю, власть хочет создать прецедент изоляции зон от правозащитников. Современная зона превращается в ГУЛАГ, о котором выжившие потом смогут написать мемуары, но о том, что творится там сейчас, знают только хозяева. Теперь везде, откуда приходят сигналы о пытках и использовании рабского труда (а когда з/к, работая по 10 часов в сутки, получает 18 рублей — я не оговорился — в месяц, это именно рабский труд), может случиться подобное. Эта система становится все более бесчеловечной, а ее начальники, в отличие от гулаговских, уже не боятся в открытую обогощаться за счет заключенных.

По мнению Шевченко, попытка саботажа диалога с СПЧ карельским УФСИН вызвана тем, что в колониях творится такой ад, что им проще пойти на подобный скандал, чем пустить за решетку правозащитников.

Подводя итоги, Михаил Федотов отметил, что карельский ФСИН мотивировал свой отказ пустить правозащитников в зоны тем, что по закону они не имеют на это права без особого разрешения.

— Но именно поэтому мы каждый раз это разрешение и просим, — возмутился глава СПЧ. — Так что логика тут совершенно непонятная. Выход один: предложить Госдуме переписать закон и включить в список лиц, имеющих право на посещение зон, членов СПЧ. «Пыточные» колонии имеются не только в Карелии, и мы не готовы коллекционировать отказы от ФСИН. Нужно добиться изменения законодательства, чтобы наш допуск в места лишения свободы уже даже не обсуждался.

[:wsame:][:wsame:]