Сельский врач из Коми: Люди в деревне во всем терпимее

Новая рубрика Sobesednik.ru «Выжить по-русски» — о буднях в российской глубинке. Сегодня — о сельском враче из Коми

Фото: Расстояние – большая проблема. Иногда на один вызов уходит 2–3 часа // РИА «Новости»

Новая рубрика Sobesednik.ru «Выжить по-русски» — о буднях в российской глубинке. Сегодня — о сельском враче из Коми.

Евгений Шаршаков работает врачом скорой помощи в селе Визинга Республики Коми. В течение 9 лет он каждый день видит, как и чем живут в одном из самых непростых регионов страны.

Миллион

– Я городской – вырос в Сыктывкаре. После учебы решил уехать по контракту в сельскую местность, потому что хотел тишины, жизни без суеты – такой у меня характер. Ни с кем из близких это не обсуждал, все удивились, конечно, когда узнали. Честно говоря, я предполагал, что на месте увижу разруху, пустые магазины и пьяных на улицах. А оказалось, что все совсем не так. Визинга – маленькая столица с такими же ценами, с кинотеатром, спортзалом, банками, приличной торговой сетью, хорошей больницей. До Сыктывкара около 100 км, это час на автобусе.

Мне было 24 года. Никакого миллиона я не получал, программа «Земский доктор» появилась позже. Рассчитывал на подъемные в 15 тысяч рублей, но по приезде узнал, что их отменили. Расходы на переезд мне компенсировал главный врач больницы, еще дали жилье – сначала комнату в коммуналке на трех специалистов, потом однокомнатную служебную квартиру. Сейчас живу в двухкомнатной – она уже собственная, частично оплаченная государством по программе «Молодой специалист».

Деревни Визинга – райцентр, тут

8 тысяч жителей. Всего в Сысольском районе живут 13 тысяч человек. В месяц у нас бывает около 500 вызовов, из них примерно 50 – по району. В дальних деревнях всё, конечно, печальнее. Там медработники на ФАПах (фельдшерско-акушерских пунктах. – Ред.) почти все предпенсионного возраста или уже на пенсии, на смену к ним никто не едет даже за 350 тысяч подъемных, которые сейчас выделяет республика молодому специалисту. А жителей там много – по 200–300 человек в деревнях. Удаленность деревень – самая большая наша проблема. Порой на один вызов уходит 2–3 часа. Был у нас случай года четыре назад: 53 км от Визинги, самая крайняя деревня, куда уже нет дороги – только тропинка. Дали информацию, что там женщина порезала вены. Проехали, сколько могли, еще 2 км шли пешком – зима, очень холодно, руки так мерзли, что ящик было нести невозможно. На месте оказалось, что жена, чтобы попугать мужа, сделала несколько насечек на коже. Причем уже пять дней прошло – скорую вызвали, вероятно, когда протрезвели. Ничего страшного, просто раны чуть загноились. Мы их обработали, наложили повязку, рекомендовали лечение. Тот вызов занял около 5 часов.

Дороги

Сейчас у нас работают одновременно две бригады скорой помощи, а раньше была одна. Если экстренная ситуация, диспетчер может отозвать бригаду, даже если она уже едет к пациенту. Например, мы выехали на температуру, а где-то случилось ДТП – нас снимают с первого вызова, и мы едем на второй. Район у нас находится на пересечении двух трасс – федеральной трассы «Вятка» и республиканской Визинга – Кажим. Есть еще ответвление на Архангельскую область в 97 км от села – это все зона работы нашей скорой помощи. Дороги хорошие, зимой их обрабатывают. Но там по полосе в каждую сторону, и водители выходят на обгон – так чаще всего и случаются ДТП. Такие вызовы, конечно, всегда экстренные. И в условиях дефицита бригад и сложной погоды работа получается жесткая. Но приспосабливаемся.

[:image:]

Электронные карты

В 2010 году я стал заместителем главврача по организационной работе. Объем работы очень большой, а помощников не было – работал почти без выходных с 7:30 утра до 10 вечера. Это был период, когда развивалась информатизация в здравоохранении и пришлось внедрять много новшеств. Электронная карта, может, не очень нужна пациентам, но это удобно для врачей. К сожалению, на скорой этот формат не приживается: у нас нет планшетов и ноутбуков, пациент на месте расписывается в бумажных документах. Но с этого года региональный мин-здрав все-таки обязует нас вести электронные карты, значит, придется заниматься переписыванием. А это опять задержки и переработки. В общем, на должности заместителя я не выдержал и через три года ушел обратно на скорую рядовым врачом. Сейчас работаю пять дней в неделю по 8 часов, а зарабатываю больше. Сумму озвучивать не стану, но мне хватает. Никто из окружения на зарплату пока не жаловался.

Профсоюз

Я состою в межрегиональном профсоюзе работников здравоохранения «Действие». Вступил из-за недоверия к тому профсоюзу, который существует в нашей больнице еще с советских времен – там не могли решить ни одной проблемы, с которыми я обращался. В конце концов мы, работники скорой помощи, решили создать свой профсоюз, а вскоре узнали про «Действие» и присоединились к нему. Это многое дает. Мы, например, добились более детальной оценки условий труда и присвоения более высокого класса вредных условий, что дало дополнительные льготы – допустим, сокращенную рабочую неделю. Проф-союз наш вырос уже в 10 раз – до 71 человека. Конфронтации с работодателем нет – если возникают проблемы и недопонимание, собираемся и находим компромисс. Люди не боятся и видят, что профсоюз более грамотный в плане соблюдения прав, чем обычные работники.

Машины

Технически сложнее всего работать зимой, когда мороз ниже -20 градусов. Ты приезжаешь с вызова и переносишь из машины в помещение все сумки и укладки, которых около 10, – акушерский, травматологический, детский наборы, противоожоговый и пр. Все это мы постоянно возим с собой, но зимой оставлять укладки в машине нельзя – замерзнут. Нужно заносить в тепло, а потом снова выносить. И так по много раз за смену. Со мной в паре работает девушка-фельдшер, так что эта работа достается мне. А автопарк у нас хороший. На две бригады есть реанимобиль 2015 года, две машины – 2013-го.

Еще одна скорая – с 2009-го, вроде не так давно, но она уже в полном износе и требует замены. Вот ждем новую – Мин-здрав обещал по федеральной программе.

Алкоголь

На селе все друг друга знают. И люди тут терпимее ко многому. Даже если вызов неэкстренный и приезжаешь с задержкой, относятся с пониманием – если, конечно, адекватные, трезвые. С выпившими бывают разные ситуации. Как-то приехали на вызов через 10 минут – могли бы раньше, но неправильно дали адрес. Нас встретила пьяная компания. Только двое были адекватные – остальные просто бросались на нас. У пострадавшего там была черепно-мозговая травма – он упал, ударился головой. А друзья решили, что умер. Говорят, Коми признана одним из самых пьющих регионов в стране. Но я бы не сказал, что в нашем районе много людей, употребляющих алкоголь. Да, есть пьющие, человек 10–15, мы их знаем, и они нас тоже. Ни разу за 9 лет работы не встречал у нас отравлений суррогатами. Кстати, 1 января я работал и могу сказать, что было на удивление мало вызовов по поводу алкогольной интоксикации – всего 3. В основном простуды, гипертонические кризы и травмы из-за падений. Ни одной криминальной.

Благодарность

Врачи скорой помощи – как реаниматологи. Они порой к жизни людей возвращают, но не получают никакой благодарности. Врачей поликлиники и стационара у нас, например, благодарят в местной газете или в журнале отзывов. На скорой тоже есть журнал, но мы его с собой не возим, а пациенты что? Скорая уехала – и они всё забыли. Хотя лет пять назад была история: парализовало молодого мужчину. Парню было, если не ошибаюсь, 22 года. Мы приехали за 5 минут, благо было недалеко. Увидели всю клинику инсульта, причем оказалось, что это уже второй. Мама парня очень на нас кричала, оскорбляла, требовала срочно вызвать вертолет, чтобы везти сына в кардиоцентр в Сыктывкаре. Пришлось повысить голос и попросить ее выйти. После оказания помощи пациент прямо на глазах стал оживать. Оказалось, у него была транзиторная ишемическая атака, в таком случае все симптомы инсульта полностью проходят. Парня мы, конечно, госпитализировали. А после лечения он опубликовал в газете благодарность – пожалуй, это был единственный раз на моей памяти.

Будущее

В прошлом году было желание уехать назад в город. Наша работа – это же не только вызовы. На мне, например, постоянные отчеты – месячные, квартальные, годовые, ответы на запросы разных ведомств, и эта дополнительная работа напрягает. В столице врач отработал смену и ушел домой, он только оформляет карты вызова – остальной бумажной работой занимается статистический отдел. Выходных дней у него больше, а зарплата из-за ночных смен выше. У нас же врачи на скорой по ночам не работают – только фельдшерские бригады. Но подошла очередь на жилье, а в этом случае ты подписываешь обязательный контракт на пять лет. И я остался. Как будет дальше, посмотрим.

[:wsame:][:wsame:]

Рубрика: Общество

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика