"Меня уговорили сказать на камеру, что ЧП в Египте – теракт"

Sobesednik.ru пообщался с авиаэкспертом, чьи слова о бомбе в Airbus A321 вырезали из эфира российского телеканала

Sobesednik.ru пообщался с авиаэкспертом, чьи слова о бомбе в Airbus A321 вырезали из эфира российского телеканала.

Ранее Sobesednik.ru писал, что американский военный спутник зафиксировал тепловые вспышки рядом с местом падения Airbus A321 на Синае. По словам источника в Пентагоне, 31 октября в районе авиакатастрофы наблюдалась военная активность.

Также стало известно, что за несколько минут до исчезновения лайнера с радаров ситуация на борту оставалась штатной. По всей видимости, ЧП произошло настолько внезапно, что экипаж не смог подать сигнал бедствия.

Напомним, что среди возможных причин трагедии в небе над Египтом называют теракт, неисправность двигателя и трещину в хвосте самолёта. 2 ноября глава Росавиации Александр Нерадько попросил авиационную общественность воздержаться от поспешных выводов о причинах гибели Airbus A321.

Порталу Sobesednik.ru удалось поговорить с авиаэкспертом, который, с его слов, два дня отбивался от журналистов, считая преждевременным рассуждать о причинах трагедии. По его мнению, 224 человека погибли в небе над Египтом по вине террористов.

Наш собеседник попросил не называть его имя, потому что считает, что его высказывание о теракте до окончания официального расследования может быть воспринято как нарушение профессиональной этики. Запись разговора имеется в распоряжении редакции Sobesednik.ru.

— Вам не кажется, что версия о теракте с каждым часом становится всё более вероятной?

— У меня вчера один федеральный канал интервью брал вживую. Я сказал о теракте, но это не показали. По характеру очень быстрого падения скорости самолёта похоже, что это взрыв. Был хлопок. По информации Flightradar24, лайнер за две минуты потерял скорость с 570 до 170 километров в час. За эти две минуты произошёл взрыв. Была потеряна аэродинамика. Она теряется только при взрыве.

Говорят, что лопатка двигателя оторвалась. Если она оторвалась, то должно было пройти какое-то время, чтобы события развивались по самому тяжёлому варианту. А если она и пробила фюзеляж — ну и что? Вошла она в фюзеляж и вышла. Могла произойти разгерметизация. Но время-то было, чтобы снизиться. Однако не зафиксировано ни одного слова лётчиков: они просто не успели ничего сказать.

— А где взорвалось?

— Ну а куда могли затащить взрывное устройство? Куда-нибудь в багажный отсек. Хвост же оторван. Видимо, террористы что-то затолкали в самолёт. Но это всё гадания. Они некорректны. Вскроют «чёрные ящики», и всё будет понятно. Что бежать впереди паровоза?

— Некоторые эксперты сомневаются, что «ящики» что-то покажут.

— Они всё покажут, там будет буквально всё: переговоры экипажа до самой земли, если они были. Там будут указаны обороты двигателя, все опасные сигналы в двигателе, температура.

Меня тут терроризировали-терроризировали с интервью. Уговорили сказать на камеру, что это теракт. Меня просто подловили. Я сам вопросом мучился: теракт это или нет? А потом нашёл цифры — потеря скорости за две минуты — и сформировал своё мнение. Я два дня отбивался от комментариев. Чего гадать? Ты что, умнее всех? А вчера меня на эмоциях поймали, и я поделился своим мнением.

Но я понимаю, что если говорят, что это теракт, то возникают проблемы в «большой лиге». Мёртвым-то уже всё равно, а возникают всякие там сложности. Да и нет никаких других оснований, кроме этих цифр, чтобы говорить о теракте. Вот если на телах найдут следы взрыва...

[:image:]

— Многие заметили, что телеканалы пытаются замять версию о теракте или хотя бы не выпячивать её.

— Да, видно это, видно. Теракт убирают, убирают, убирают. Моё интервью было о теракте, а от него осталось только о лопатке двигателя.

— Когда мы узнаем, почему упал самолёт? Египетские власти сказали, что работа над докладом о ЧП займет от одной до четырех недель.

— Это работа над докладом. А «ящики» откроют, снимут параметры и послушают разговоры экипажа, может, раньше чем через неделю. «Ящики» в хорошем состоянии, они всё покажут. Успели ли пилоты сказать: «Коля, Ваня, что это?»

По всей видимости, был взрыв. Потеря скорости за две минуты, причём потеря скорости идёт без потери высоты. Конечно, он просто взрывается, происходит торможение, аэродинамическое тело перестаёт существовать.

— Правильно ли поступили авиакомпании, которые решили не летать над Синаем до окончания расследования?

— Бережёного бог бережёт. Пока нет результатов расследования, официальных сообщений по событию, они не будут летать.

— Мы сейчас все замерли в ожидании. А что, если это теракт? Я вас спрашиваю не как авиаэксперта, а как гражданина.

— А для чего мы сейчас это обсуждаем?

— Любопытно узнать.

— Любопытство — это вещь не совсем... хорошая. Если теракт... Мёртвым не поможешь, а всякие разные моменты вплоть до политического могут всплыть. А для египетской стороны теракт — это не дай бог. Если теракт, то начинаются санкции. Ой-ой-ой что там начинается! Авиационные власти Египта должны были принимать повышенные меры безопасности, особенно после того, как ИГИЛ [запрещённая в РФ террористическая группировка — ред.] и вся эта террористическая сволота объединились против России.

Вот Израиль, например — у них авиационная безопасность на высочайшем уровне. У них всегда так: самолёт израильский прилетел — работники безопасности вышли и аккуратненько встали, чтобы к самолёту подойти никто не смог. Они всё отслеживают. А здесь наверняка было тяп-ляп. Все эти мелкие авиакомпании, все эти чартерные рейсы... Конечно, эта компания не в состоянии обеспечить контроль и отследить пронос взрывчатки в самолёт. Поэтому тема терроризма самая неугодная, — заключил эксперт.

* * *