Дочь Михаила Жарова: Никулин любил лазить к нам через забор

Мятый картуз, пиджак с чужого плеча, хитрый взгляд из-под бровей. Именно в таком обличье молодой артист Михаил Жаров сыграл одну из своих знаменитых ролей – вороватого конторщика Дымбу в фильме «Выборгская сторона». Наверняка эта роль так и осталась бы незамеченной, если бы не блатная песня, которую его герой пел в кадре: «Цыпленок жареный, цыпленок пареный, цыпленок тоже хочет жить». Потом с этим «цыпленком» Жарова так допекли, что он даже попросил у правительства Москвы машину, которая бы возила его по городу. Поклонники шагу не давали ступить известному актеру. «Смотри, цыпленок жареный идет!» – глумились над Жаровым уличные мальчишки.

- Эта песня действительно сидела у папы в печенках, – вспоминает дочь великого актера Анна. – Но он никогда не показывал своего раздражения. Просто проходил мимо и бурчал что-то себе в усы. Он ведь после этой роли стал известным. Пошли награды, дипломы, премии. Ему было это очень приятно.

У многих людей Михаил Жаров ассоциируется с деревенским детективом Анискиным, который раскрыл не одно запутанное преступление.

– Папа очень обрадовался, когда ему предложили эту роль, – говорит Анна Михайловна. – В первых двух фильмах отец играл с удовольствием, а когда он соглашался на третий, то здесь немалую роль сыграл гонорар. Можно сказать, что он снимался ради денег. Ну а что ему было делать? Он был уже человеком пожилым, работу особо не предлагали…

Михаил Иванович был единственным кормильцем в семье. Жена Майя, которая была младше своего мужа на тридцать (!) лет, занималась домом и дочерьми – Анной и Елизаветой.

– Разница в возрасте между родителями никогда не чувствовалась, – рассказывает Анна Жарова. – Папа маму очень любил, пылинки с нее сдувал. Она его ласково называла «папа». Никаких «солнышко», «милый». Только  «папа». Отец очень любил вкусно поесть, и мама иногда по несколько часов проводила у плиты, чтобы побаловать его. Больше всего папа любил жареную курочку с картошкой и мозги. Еще любил водочку, делал ее сам – на чесноке, с перчиком. В хорошей компании мог выпить рюмки две-три, не больше. И еще делал настойку на перепонках грецких орехов. Ну, и коньяк любил. Вино не позволяла язва.

На даче Михаил Иванович все делал сам: постоянно мастерил, что-то вырезал, то полочку повесит, то ящик сделает.

– Когда мы жили на даче, папа очень любил печку разжигать, возиться с огнем. С утра сам в телогрейке, со свечкой спускался в подвал, чтобы разжечь. Еще любил строить скворечники, ящики, полочки. Читал постоянно в шезлонге. И еще помню его почти всегда в таких полосатых пижамных штанах и старом-престаром пиджаке, который мама то и дело просила его выбросить.

Часто к семейству Жаровых на огонек заходил живший по соседству актер Юрий Никулин. Но стучаться в дверь знаменитый клоун считал слишком скучным, поэтому он… перелезал через забор!

– Помню, однажды мы с папой выходим на крыльцо, глядим – а Юрий Владимирович висит на заборе, перекинув одну ногу. Папа с минуту смотрел на него, а потом как засмеется! «Ты заходить-то будешь?» – отсмеявшись, спросил он у Никулина. Юрий Владимирович часто засиживался у нас допоздна, рассказывая отцу свежие анекдоты, до которых папа был большой охотник.

Своим дочерям Жаров позволял буквально все, готов был выполнить любой их каприз. Строгой в семье была мама, а из отца девочки буквально веревки вили.

– Помню, когда мы с сестрой учились в школе, нам очень нравился один мальчик, – говорит Анна Михайловна.

– Такой симпатичный был! Этот парень носил синюю куртку, которая нам тоже очень нравилась. И мы как-то попросили папу купить нам такие же куртки, мужские! Папа долго ворчал, мол, зачем вам это, но на следующий день, когда мы проснулись, увидели, что куртки лежат у нас на кроватях.

Как и полагается любящему отцу, женихам своих дочек Жаров устраивал настоящий допрос с пристрастием, когда те приходили свататься к нему. Одно неверное слово – и будущий жених вылетал за дверь.

– Когда я знакомила отца с будущим мужем, то очень переживала, – вспоминает Анна Михайловна. – Папа очень вспыльчивым был. У него был пунктик – он не хотел, чтобы его дочери вышли замуж за актеров. Инженер, космонавт – кто угодно, но не актер.

Ходили слухи, что с возрастом у Жарова появилась «звездная болезнь». Якобы на съемках фильма «И снова Анискин» Михаил Иванович устраивал страшные скандалы, если видел, что оператор уводил от него объектив кинокамеры, и требовал снимать крупные планы.

– Никогда не замечала за папой признаков звездности, – возражает Анна Михайловна. – Отцу нравилось, что его узнают на улицах, просят автографы, но он никогда этим не кичился, не задирал нос. И нас с сестрой к этому приучил.

Несколько лет назад вокруг доброго имени знаменитого актера разгорелся настоящий скандал. Дочь Жарова Анна подала в суд на писателя Владимира Сорокина, который поместил лицо Михаила Ивановича на обложку своей книги со странным названием «Голубое сало». В этом романе речь идет о сверхсекретном веществе под названием «голубое сало», которое делает людей бессмертными.

– Какое это имеет отношение к отцу? – недоумевает Анна Михайловна. – Мало того что сюжет книги оставляет желать лучшего, так в ней еще есть и элементы порнографии. Мы были в ужасе, когда начали ее читать с сестрой. А ведь к тому моменту, когда ее приобрели мы, она уже продавалась вовсю. Мне кажется, эта книга просто опорочила доброе имя отца.

Свои права на портрет Михаила Жарова его дочь Анна оценила в кругленькую сумму – 22 миллиона рублей, но в итоге не получила ни копейки.

– Мне не важны были деньги, – уверяет Анна Михайловна. – Главное, чтобы лицо папы убрали с обложки. И этого я добилась. Теперь там красуется звезда. Вот и на здоровье.