Кушанашвили: Промяукав облезлой кошкой, повредившейся в уме
Отар Кушанашвили по итогам последнего альбома Бьорк «Vulnicura» заявил, что певица окончательно лишилась рассудка
Отар Кушанашвили по итогам последнего альбома Бьорк «Vulnicura» заявил, что певица окончательно лишилась рассудка.
[:rsame:]
Она была для меня тем же, чем была Барбара Брыльска для моего папы, сибирских лесорубов и мордовских зэков. Она доброе десятилетие служила эстрадной метафорой для обозначения потустороннего совершенства. Она была непонятна мне ровно так же, как были непонятны тексты концептуалистов (оказавшиеся на поверку дребеденью), – и именно по этой причине гипнотизировала.
...Остервенело экспериментируя со звуком, упражняясь в горловом пении и шаманских завываниях, она через это звуковое трюкачество и себя не забыла превратить в живую инсталляцию и записала альбом, который дослушать может либо антропофаг, либо Куценко в подпитии.
«Vulnicura» уже не трогает, не раздражает, не вжимает в кресло, он промяукан облезлой кошкой, повредившейся в уме. Бьорк уже не певица, не менестрель, не городская юродивая, а престарелая кокотка с плачем псевдо-Ярославны: альбом посвящен расставанию с благоверным. (Надо же, у Бьорк был муж, верно, йети.)
[:image:]
Эти песни о черной материи и изъянах мастурбации женщины за сорок суть свидетельство умопомешательства, и я не стал бы писать про эту эксплицитную историю угасания, если бы эта ДЖИГУРДИЗАЦИЯ исландской перечницы не касалась моей магистральной темы – исчезновения собственно песен как жанра.
К черту ваши арт-проекты, дайте мне мотивчик, чтоб я напел его и бледность завладела личиком любимой, и мы обнялись.
А Бьорк пусть и дальше шифрует пустоту, она ж пришелец, с них взятки гладки, даже когда песни их гадки.
[:wsame:]
[:wsame:]
