Эммануэль Беар: Я не считаю себя жертвой, но слышу много мерзостей

Стоило Эммануэль Беар раздеться в далеком 1986-м, как она сразу же стала символом чувственности. В 40 она разделась для обложки главного французского женского журнала, обеспечив тому лучшие продажи в истории

Фото:

Стоило Эммануэль Беар раздеться в далеком 1986-м, как она сразу же стала символом чувственности. В 40 она разделась для обложки главного французского женского журнала, обеспечив тому лучшие продажи в истории. Сегодня, перевалив за пятьдесят, Эммануэль живет с актером, который на семь лет ее младше, воспитывает троих детей от разных отцов и по-прежнему пребывает в отличной форме. Лучшее тому доказательство – только что вышедший в наш прокат фильм «Желтоглазые крокодилы» с обладательницей премии Московского международного кинофестиваля.

Как говорил о вас режиссер Клод Шаброль, голова ангела – тело распутницы. Как вы относитесь к этому определению?

– Когда он придумал его, я нашла это очень забавным. А потом сказала себе: всяко лучше, чем если бы было наоборот.

– Ваше отношение к раздеванию часто потрясает людей.

– Голое тело волнует, конечно. Но когда я обнажена в фильме «Очаровательная проказница» или на обложке модного журнала, в этом нет ничего провокационного. В те моменты у меня чаще всего возникало чувство, будто в одежде больше нет необходимости.

– Ближе к тридцати вы решили изменить свои губы. Вы делаете пластику постоянно?

– Я не считаю себя жертвой. Но то, что слышу про актрис, очень мерзко. Почему у актеров не интересуются, будут ли они делать себе инъекции ботокса, когда им стукнет пятьдесят? Почему эти вопросы задают только женщинам?

[:image:]

– Вас ранят эти нападки на ваш внешний вид?

– Однажды бабушка напомнила мне историю. В три года меня отверг мальчик. Я пожала плечами, повторяя: очень жаль. Для кого жаль, спросила бабушка. Я ответила: для того злюки. Я всегда жила в этом духе. У меня нет времени на то, чтобы терять его на подобных дурных людей. Во мне есть холодность, которая позволяет абстрагироваться от агрессии в худшие моменты моей жизни, когда критикуют мою внешность или мои поступки. В ежедневной жизни я прагматик. У меня трое детей, которых люблю больше всего. У меня ответственность перед ними, поэтому я двигаюсь вперед. Я весьма странная смесь бульдозера и танцовщицы – наверное, потому, что воспитывалась вместе с мальчиками. Единственным спортом, которым я могла заниматься из-за отсутствия в семье денег, был футбол. Ненавидела девчачьи штучки. Тем удивительнее было стать символом чувственности.

– Было ли у вас чувство, что на вас слишком рано свалилась ответственность?

– Я много занималась братьями и сестрой. И когда в восемь лет становишься ответственным за младенца, это забирает у тебя детство. Есть часть меня, которая стала матерью слишком рано. Я была намного более основательной и разумной, нежели моя мать. Если вспоминать детство, у нас даже телевизора не было. Нас много раз пытались выселить... Сегодня об этом забавно говорить, но тогда для меня это было убийственно.

[:image:]

– Ваша дочь Нелли родилась от брака с актером Даниэлем Отейем. Логично, что она хочет стать актрисой?

– Она только закончила очередной курс по праву в университете – хочет быть адвокатом. К сегодняшнему дню ни один из моих детей не сказал мне, что хочет быть актером.

– В прежние годы вы писали. До сих пор делаете это?

– Я начала писать в 13 лет. Когда отец во время каникул запретил мне гулять и потребовал идти в дом. Там оказалось много книг, часть из которых я успела прочесть. С тех пор у меня скопилась масса дневников, где все мои эмоции, впечатления, вопросы без ответов, – рассказала Эммануэль Беар Paris Match. – Я могла все это сжечь, но предпочитаю думать, что однажды дети найдут их и узнают о своей маме что-то неизвестное.

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика