Михаил Полицеймако: За границей комфортно только тем, кто обворовал Россию и свалил

Михаил Полицеймако родился в актерской семье. У него не было выбора, кем он станет в будущем. В детстве он много часов проводил в театре за кулисами, ожидая своих знаменитых родителей – мать Марию Полицеймако и отца Семена Фараду. Его бабушка и дедушка тоже были из актерской династии. Он прошел творческий конкурс почти во все театральные вузы и выбрал ГИТИС.  Михаил рассказал о своем знаменитом отце и семейных традициях.

О детях 

– Папа я нестрогий. Но, может, только к сыну строг, потому что Никита уже взрослый, ему тринадцать лет. Он уже играет в Молодежном театре, где я раньше работал. С Эмилией и Соней я лоялен. Миля ходит в музыкальную школу, школу эстетического воспитания, на танцы, на подготовительные занятия к школе, а Соне пока только три года. Я работаю по 24 часа в сутки, а дети в это время растут. А работать надо, иначе жить неинтересно. Но как только у меня появляется выходной, мы обязательно куда-нибудь отправляемся все вместе. Не понимаю родителей, которые водят своих малышей на бесконечные кастинги, заставляют их часами сидеть в коридорах «Мосфильма». Дети должны радоваться жизни, много смеяться, веселиться. Я не считаю, что ребенок должен расти полным бездельником, но важно, чтобы все было в меру. У меня было очень хорошее детство. Даже несмотря на то, что мне приходилось ходить в музыкальную школу, которую я просто ненавидел!

Об отцовском бескорыстии и поклонниках

– Меня поражало, что при всей внешней папиной мрачности он никогда никому не отказывал в помощи. Все время устраивал кого-то в больницу, решал чьи-то бесконечные проблемы. Недалеко от Театра на Таганке была химчистка. Там работала женщина, которая принимала у папы вещи вне очереди. У нее случилось несчастье: сына посадили в тюрьму. И папа туда поехал – 400 км от Москвы, Вологодская область. Два дня выпивал с начальником тюрьмы, и тот помог скостить парню срок! 

[:image:] 

Папу любил народ. Это было очевидно. Как-то мы отдыхали в Крыму и пошли гулять. Смотрим, молодежь лупит друг друга битами. Местные гоняли приезжих. Нас тоже окружили. На наше счастье, папу узнали. И папа два часа расписывался на битах. С ним постоянно случались какие-то интересные истории. Например, в Грузии за ним шел человек с ящиком коньяка. Шел и молчал всю дорогу. Незнакомец дошел до номера и перед номером, где жил отец, оставил этот ящик и молча вышел из гостиницы. 

О розыгрышах Фарады

– Помню, папа попросил меня приехать и сыграть ему джаз на выход. Он участвовал в «Юморине». Дескать, музыкант заболел, а замену так быстро найти не могут. А у меня в то время были какие-то репетиции в институте. 

«Папа, я в трениках, грязный», – пытался я ему объяснить. «Да какая разница, играть за кулисами будешь», – продолжал он настаивать. В итоге я прямо в гриме и в костюме помчался его выручать. Приезжаю  – рояль не за кулисами, а в углу сцены. Но деваться некуда  – я успокаиваю себя мыслью, что на аккомпаниаторов все равно никто не смотрит. И тут ведущий торжественно объявляет: «На сцене заслуженный артист России Семен Фарада и его сын, студент ГИТИСа Михаил Полицеймако!» Зрители аплодируют папе, потом переводят глаза на меня  – и замирают… У сына Фарады прическа а-ля ежик в тумане, выцветшие до рыжины старые ботинки, засаленные треники и знававший лучшие времена пиджак. Это был не самый крутой папин розыгрыш. В «Гамлете» отец играл могильщика. Одному актеру вместо воды он налил водки. Тот едва выдохнул от неожиданности. 

[:image:] 

О семейных традициях 

– Мы с родителями жили в Выхино, а потом они получили просторную квартиру на «Красных воротах» и перевезли туда каждый свою маму. Это было больше тридцати лет назад. Мои бабушки Ида и Женя были очень разными. У них был вечный спор: можно ли кормить Мишеньку колбасой. Помимо нас, там жила еще и моя няня. Все умудрялись ладить. По сей день мы всей семьей живем в этой квартире. Нам хорошо. Я не представляю, что мы с моей женой Ларисой и дочками куда-то переедем от мамы. Мне нравится, когда всё вверх дном! Когда был жив папа, мы всегда очень весело отмечали его день рождения. Он родился 31 декабря. С утра отец с друзьями отправлялся в Сандуны, лет с 12 он начал меня брать с собой. Все было, как в фильме «Ирония судьбы». Но папа не брал пример с рязановской комедии, у него эта традиция была намного раньше. Домой мы возвращались к пяти вечера. В новогоднюю ночь папа отмечал день рождения. Мама метала на стол угощения, а тем временем в квартиру набивались гости. Их бывало по 60 человек. Отец надевал майку, на которой было написано «Я молодой». Так мы его в этой майке и похоронили… Все изменилось с болезнью папы. К больному отцу приходили существенно меньше человек. Не более пятнадцати. Это были родственники и близкие друзья. 

[:image:] 

О Владимире Высоцком

Владимир Высоцкий был маминым хорошим другом. Но и с отцом они общались. В 1979 году они поругались, а через какое-то время Высоцкий к ней подошел: «Давай помиримся, а то я чувствую, что скоро умру». И они помирились. Вскоре он умер… Владимир Семенович был отзывчивым человеком. Он ценил дружбу. Мама мне рассказывала, как он не дал помереть мне от голода. Это было в 1976 году, когда я родился. При рождении я весил 4200 г. Аппетит у меня был просто зверский. Мне не хватало молока, я стал кусать маму, у нее началась грудница, кормить она меня не могла. Папа бегал за молоком на молочную кухню. Когда о нашей проблеме узнал Высоцкий, он привез из валютного магазина огромную банку датской сухой смеси, в те годы в СССР о такой диковине мало кто слышал. Сухого молока, подаренного Высоцким, мне хватило на несколько месяцев. 

О том, чего не вернуть

– Нельзя вернуть близких людей. Я очень ревностно относился к тому, что папа приходил на мои экзамены, показы. Потом я стал сниматься в сериале «Простые истины», он достаточно критично на это все смотрел. В моей голове постоянно крутилась мысль, что надо вместе с отцом что-то сделать. Он со мной соглашался. И мы решили сделать постановку по Чехову. Выбрали два водевиля. Найти общее время для репетиций было очень сложно. Мы садились вечерами в креслах друг против друга и по ролям читали пьесу. В 1996 году у папы случился очень тяжелый инсульт. Как сейчас помню, это было летом. После этого он больше не снимался в кино, не играл в театре. Я жалею, что папа пожил мало. Мы не успели с ним вместе выйти на сцену. Это невозможно изменить.

[:image:] 

Об удовольствиях

– Я рад тому, что в своей жизни научился не оглядываться назад. Когда ты оглядываешься назад, невольно останавливаешься. Не люблю останавливаться. Иногда у меня появляется прореха во времени, и я не знаю, что делать. Это начинает меня разрушать. Хобби у меня нет. Хорошо иногда поплавать, но не до фанатизма, а ради удовольствия. Я очень люблю поиграть с друзьями в футбол. Обожаю вкусного чего-нибудь поесть, посидеть с компанией, поржать. Бильярд не люблю, а вот боулинг, кстати, ничего. «Несчастный случай» выезжает куда-то кататься на серфинге. Я не получаю от этого кайфа. Я получаю удовольствие от того, когда моим близким хорошо. И конечно, после спектакля, когда видно, что зрителям все понравилось. 

[:image:] 

О нелюбви к скандинавам

В Европе есть замечательные страны – Испания, Франция. Но я их не люблю. Чопорные они. Туда можно иногда летать на уикенд, как любят сейчас говорить. Например, в Париже мы отмечали день рождения моей жены. Другое дело, что жить там нашим людям сложно. Там, может быть, комфортно человеку, который наворовал зерна и уехал туда на ПМЖ. А нам что там делать?! Другая ментальность, улыбки искусственные, к соседям за спичками не зайдешь. Мне нравятся наши славянские бедные побратимы  – Болгария, Черногория. Мы с женой и детьми любим отдыхать на болгарском побережье. Поляков и скандинавов не люблю. Они такие скучные, что хочется налить им стакан водки и сказать: ребята, ну выпейте, но хоть поорите. Они же как выпьют, так сразу орать начинают. Я однажды видел пьяных норвегов на Мальте. Это реальные викинги. Орут так, что перепонки лопаются, а трезвые такие, что кажется, у всех пониженное давление.

Иванов Артем