Дина Рубина: Муж меня пока не бросил, хотя несколько раз порывался…

Наш корреспондент побывал на презентации литературно-музыкального произведения Рубиной, которая состоялась 21 марта в стенах Российского государственного гуманитарного университета

Фото:

Новая книга Дины Рубиной «Русская канарейка. Желтухин» — как музыкальная шкатулка. Каждая страница полна звуков: то весенний ветер перебирает струны голых деревьев, то трио дворняжек исполняет концерт, заходясь в визгливом лае, то один из главных героев громоподобно сморкается в клетчатый платок, за что получает именование «трубы иерихонской». Наш корреспондент побывал на презентации литературно-музыкального произведения Рубиной, которая состоялась 21 марта в стенах Российского государственного гуманитарного университета.

Накануне вечером академический большой хор РГГУ проводил репетицию перед концертом с рабочим названием «Форшмак для Дины Рубиной», который планировалось подать после главного блюда завтрашнего дня — презентации «Русской канарейки». Первый тенор хора, преподаватель математики Роман, говорит: «Если хочешь сделать человеку приятное, то прочитай ему дифирамбы, а ещё лучше — спой и покажи все движение своей души. Дина Рубина вызывает у нас самое искреннее уважение и признательность. Нам хочется сделать для неё подарок».

[:image:]

Дирижёр хора одет в толстовку с интернет-мемом, некоторые хористы поют по закачанным в телефоны и планшеты нотам, но «Аве Мария» от этого звучит не менее торжественно. Немногочисленные в этот час студенты и преподаватели, проходя мимо зала, где репетирует хор, ступают на цыпочках. Иногда люди точно так же проходят по лестничным площадкам в полупустой части РГГУ, когда там, расстелив на полу коврик или пакеты, молятся студенты-мусульмане.

* * *

«Давайте обойдёмся без скандала!» — просит финансовый директор хора Ольга — она обращается к студентам и преподавателям, столпившимся перед аудиторией, в которой через пару минут появится Дина Рубина. Ольга объясняет, что не может пустить в аудиторию людей без приглашений, пока не придут все VIP-гости. «Дискриминация!» — с достоинством говорит профессор. «Если в вузе всё решают VIP-ы, то мы идём куда-то не туда!» — возмущается преподаватель, которая с утренних занятий ждёт презентации «Русской канарейки».

[:image:]

Потом в аудиторию заходит ректор университета, и за ним, как в пробитую танком брешь, бросается пехота — профессора, аспиранты, студенты. Но теперь некоторые «безбилетники» принципиально отказываются войти, и Ольге приходится уговаривать их остаться.

На длинных разрисованных студентами партах в огромной аудитории лежат листы «Места для VIP приглашений» и «Просьба места не занимать». В зале около 300 человек, мест, однако, достаточно. Там и сям желтеют книги «Русская канарейка. Желтухин» в обложке, похожей на бумажные обои канареечного цвета.

[:image:]

Под аплодисменты в аудиторию входит Дина Рубина. «Наступила весна, — обращается к читателям модератор в бабочке, — и на крыльях своего творчества к нам прилетела Дина Ильинична». Презентация проходит оживлённо: писательница рассказывает истории и много шутит, читатели-почитатели задают милые банальные вопросы, а на нижнем этаже распеваются хористы и «разыгрываются» музыканты.

[:image:]

Дина Рубина о трилогии «Русская канарейка»:

«По своему строению это такая двуствольная семейная сага, потому что речь идёт о двух семьях — одна в Одессе, другая в Алма-Ате, — которые не связаны с собой ничем, кроме маленькой жёлтой птички. В этих семьях рождаются дети, ещё дети, и, наконец, двое из них встречаются на крошечном острове в Таиланде. Я знала, что нынешнему читателю, который тусуется в социальных сетях, который в принципе разучился читать, три тома осилить очень сложно. И я поняла, что должна взять читателя за шкирку, хотя бы в сюжетном отношении, и протащить через эти три тома, чтобы он спрашивал, а что же там дальше, чёрт возьми!»

О хороших обложках:

«Первый том с названием "Желтухин" должен был быть канареечным, второй том "Голос" (выходит на днях) — ржаво-пунцового цвета, а третий (появится осенью) — цвета морской волны. Дело в том, что три эти цвета вместе дают белый цвет. И мне казалось, что это важно. Я не знаю, что будет внутри, то есть не знаю, какое впечатление это произведёт на вас, но обложки очень хорошие».

О муже:

«У меня пока ещё есть муж. Он меня не бросил, хотя несколько раз порывался. Просто когда писательница без конца что-нибудь читает мужу, хочется сбежать из дома. Но он ещё терпит».

О писательской доле:

«Чтобы погрузиться в несколько тем и огромное количество материала, надо выкинуть из головы всё. Вообще у писателя голова всегда пустая. Хороший писатель всегда глубоко невежественный человек, потому что профессия писателя — это создавать видимость осведомлённости. Я глубоко невежественный человек. Я должна освободиться от всего. И когда я приступаю к новому роману, я начинаю образовываться, и к финалу я что-то знаю. А дальше опять наступает кромешная безграмотность по всем вопросам… Над каждой книгой я не то что слезами обольюсь — бьюсь головой об стенку. Лоренс Даррелл, блистательный британский писатель, говорил: писать книгу так же трудно и так же страшно, как спать одному в заброшенном доме. Это правда — писатель всегда одинок и ему всегда страшно».

О пластилине:

«Я очень хорошо лепила из пластилина в подростковом возрасте. Но мы жили в жарком климате, в Ташкенте. Нам негде было держать мясо — в морозилке были мои скульптуры. Тогда папа сказал "Женщина-скульптор — только через мой труп". Голова Цезаря была выкинута на помойку, и в морозилке обосновались 2 килограмма говядины».

Через 40 минут стол, за которым сидит Дина Рубина, пододвигают ближе к залу, и гости с книжками в канареечных обложках выстраиваются в очередь за автографом. Ректор и другие VIP-ы проходят без очереди. В начале презентации писательница сказала, что от многочасовой работы у неё уже несколько месяцев болит рука («Это воспаление сухожилий»), а сейчас она вынуждена около получаса, как автомат на конвейерной линии, подписывать сотни книг. Рубина вежливо улыбается и в ответ на слова читателей часто кивает, отчего её крупные, как орехи, серёжки болтаются из стороны в сторону.

[:image:]

 В выставочном зале Средних веков и Возрождения, где вот-вот начнётся музыкальный «форшмак» для писательницы, Дина Рубина продолжает раздавать автографы — хористам и дирижёру во фраке. Концерт задерживается — солист застрял в метро, где случился сбой на Арбатско-Покровской линии, — и гости в первых рядах требовательно хлопают в ладоши. Но вскоре музыкальное таинство начинается, и в РГГУ снова звучит «Аве Мария». Под эти звуки молодая мамаша, которая привела на концерт дочку, берёт утомлённую девочку на руки и пробует её убаюкать. После окончания пения раздаются рукоплескания, и девочка вскакивает, чтобы похлопать в ладошки.

«Слава богу, что у нас есть Дина Рубина!» — говорит под занавес вечера концертмейстер. Слава богу, что во время концерта Дина Ильинична хлопала, совсем, кажется, позабыв о больной руке. 

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика