"После смерти жены он утратил кураж". Тайны биографии Федора Хитрука
Федор Савельевич Хитрук умер на 96-м году жизни, спустя почти 30 лет после того, как снял свой последний, самый грустный, трогательный и полный отчаяния мультфильм «Лев и бык»
Федор Савельевич Хитрук умер на 96-м году жизни, спустя почти 30 лет после того, как снял свой последний, самый грустный, трогательный и полный отчаяния мультфильм «Лев и бык».
Говорят, будто он был любимым мультипликатором папы Павла VI, который считал, что в творчестве Хитрука больше христианского чувства, чем во всей христианской культуре. Кто-то из друзей или коллег режиссера рассказывал, что Федору Савельевичу часто снились цветные мультипликационные сны.
Федор Хитрук был не единственным, кто понимал, что мультипликация не должна быть только детской, кто видел, какие возможности она дает: чего никогда не сыграет ни один актер, для чего не найти технических возможностей в игровом кино. Как фантастика в литературе позволяет обойти условности и представить главные вещи в чистом, даже гипертрофированном виде, так и анимация может легко и за несколько минут рассказать о том, для чего в игровом кино потребуются полный метр и несколько серий. В чем же был феномен Хитрука, почему именно с его первой режиссерской работы – «Истории одного преступления» – началась новая эра отечественной кинематографии? Об этом нам рассказал человек, который знает об анимации почти все – историк анимационного кино Георгий Бородин.
– Георгий Николаевич, в чем заключалось новаторство Хитрука? Ведь пора экспериментов началась на «Союзмультфильме» еще в конце 50-х.
– Оно было не столько «революцией формы», сколько «революцией качества» – Хитрук превратил то, что у других было приемом, в Образ. Поворот к новым или незаслуженно забытым жанрам (фильм-плакат, сатира, в том числе сатирический мультжурнал) и расширение возрастной аудитории начались еще в конце 1950-х, примерно с 1957 года, причем сатирические фильмы «для взрослых» снимались и раньше, только в очень незначительном количестве. Эти тенденции начались еще накануне прихода Хитрука в режиссуру.
К началу 1960-х экспериментами занимались почти все режиссеры «Союзмультфильма». Но только Хитрук показал, как фильм приобретает многозначность, двойное дно, начинает звучать глубже, чем это было заложено в литературном сценарии и заявленной в сюжете теме.
– Вы близко знали его?
– В последние годы мы мало общались, в этом есть моя вина – мне трудно было найти время, чтобы выбраться к нему. Иногда мы разговаривали по телефону, он до последних дней сохранял ясность ума.
У него всегда были трудности со сроками
– Какие из своих работ он считал действительно удачными?
– Он очень любил «Топтыжку». Говорил, что там были минимальные потери на пути от замысла к исполнению и даже, наоборот, добавилась глубина, потому что изначально шли от стилистики, но фильм вдруг наполнился новыми смыслами.
Ценил «Остров», первого «Винни Пуха» или первых двух... Сложно относился к картине «Фильм, фильм, фильм» – потому что с ней были связаны большие нервные затраты, как часто бывало, из-за цейтнота. У Хитрука вообще всегда были трудности со сроками – он все сдавал вовремя, но нехватка времени и спешка сильно мешали осмыслению процесса работы.
Конечно, он любил «Каникулы Бонифация», потому что это фильм автобиографический. Что касается «Человека в рамке», то он очень жалел об утраченном финале. Ведь там финал должен был быть другой – опускающаяся сверху анкета, с которой и начинался фильм: «не был, не привлекался, не имел...» – все, что осталось от человека. Но сначала худсовет сказал, что это слишком мрачно, потом в Госкино сказали то же самое, пришлось резать.
В финал вставили беззаботно прыгающую девочку, как бы для оптимистичности, но при этом пропала закольцованность, да и смысл получился другой. Первый вариант остался на единственной пленке, которая не сохранилась. А «Дарю тебе звезду» он не любил. Он был очень увлечен этим фильмом в процессе работы, а результат получился совсем не такой, как он хотел. Даже специальный приз жюри Каннского кинофестиваля не изменил его мнения.
В «Икаре и мудрецах» он тоже был недоволен финалом – насколько я знаю, он изначально не планировал концовки с учеником, хотел, чтобы финал был не такой радужный. И главного героя хотел другого – он представлял себе такого косоватого дурачка с легкой сумасшедшинкой, а в итоге его сильно облагородили. Хотя я этот мультфильм очень высоко ценю, и кто знает, если бы все художники творили так, как замысливали изначально, всегда ли это было бы лучше?
Он утратил кураж
– А «Лев и Бык»?
– Сценарий «Льва и Быка» изначально был с репликами, которые давали множество дополнительных смыслов, оттенков. Когда от них отказались, найти пластический эквивалент для того содержания не удалось, хотя техника была очень сложная – фоны на промасленной бумаге, наложение слоев...
Собственно, после этого фильма он и перестал снимать. О том, почему это произошло, он в принципе писал. Во-первых, его подкосила смерть жены, во-вторых, он считал, что после «Острова» в 1973 году у него не было настоящих удач... Но главное – он утратил кураж. Он сознавал, что в таком состоянии он не создаст ничего, что отвечало бы его требованиям и желаниям. И тогда он ушел на руководящую работу и, главное, в преподавание.
К нему вплоть до последнего времени приезжали ученики, показывали свои работы, и он, насколько я знаю, никогда не отказывал – смотрел, оценивал, советовал. Он продолжал следить за тем, что происходит в мультипликации, всегда старался помогать талантливым молодым авторам. Фактически все новые имена, которые появились до середины 2000-х – как Михаил Тумеля или Алексей Демин, например, – это были или его ученики, или те, кого он поддерживал.
Почти до последних дней давал интервью, и когда в этом году мы отмечали 100 лет отечественной мультипликации, он, конечно, сам не мог присутствовать, но передал текст, который зачитали со сцены. Так что я очень рад, что эту дату мы отпраздновали вместе с ним.
Читайте также
