Ольга Ефремова: Миша как вол пашет –детей кормить надо!
Звезда сериала «Рыжая» Ольга Ефремова, внучка Олега Николаевича Ефремова и племянница Михаила Ефремова, хочет всего добиваться сама. Поэтому пока у нее только одна большая роль – в сериале. В кино же она, как и ее звездный дядя, довольствуется пока эпизодами, как в нашумевшем фильме Валерия Тодоровского «Стиляги».
Звезда сериала «Рыжая» Ольга Ефремова, внучка Олега Николаевича Ефремова и племянница Михаила Ефремова, хочет всего добиваться сама. Поэтому пока у нее только одна большая роль – в сериале. В кино же она, как и ее звездный дядя, довольствуется пока эпизодами, как в нашумевшем фильме Валерия Тодоровского «Стиляги».
У деда на нас времени не было
– Ольга, к сериалам относитесь как к средству зарабатывания денег или для вас это все-таки настоящее искусство?
– Я скажу вам, как Миша Ефремов, мой дядя, говорит. Он относится к своей работе как… к работе. Не больше и не меньше, у кого бы он ни снимался. И я стараюсь воспитать в себе такое же отношение: сериалы, фильмы, спектакли – это моя работа. Прийти и сделать свою роль – хорошо, интересно, так, как требует режиссер.
– Если говорить о вашем великолепном дяде, то, судя по количеству выходящих с ним фильмов и сериалов, он работает как каторжный…
– Да, у Миши нет ни одного свободного дня, он пашет как вол. У него детей много, всех надо кормить-одевать!
– Вы сами росли в театральной семье. Чем она отличается от обычной?
– Мои родители, слава Богу, не были актерами: мама – театровед, критик, отец хотя и имел театральное образование, занимался бизнесом. В детстве я жила в Валентиновке. Там было два домика, которые стояли рядом. В одном обитали мы, в другом Миша. На тот момент он был женат на Евгении Добровольской, и это была самая настоящая актерская семейка. Они жили шумно, к ним постоянно приезжали бесконечные гости. И я видела эту актерскую жизнь: то ни копейки, то, наоборот, гуляем! То успех, то неудача, нервы, ссоры. Театральные, актерские семьи, конечно, живут совсем по другим правилам. И то, что их дети вырастают и идут в ту же самую профессию, как сыновья у Миши, это вполне логично. Существуют же династии дантистов, юристов.
– А каким дедушкой был великий Олег Николаевич Ефремов?
– На тот момент я была единственной его внучкой, поэтому ко мне было особенное внимание. Но если честно, Олег Николаевич для меня – такой же знаменитый Ефремов, как и для сотен тысяч других зрителей, его поклонников, поскольку этот человек жил театром, своей работой, и это было самым главным в его жизни. Он никогда не был семейным человеком – просто потому, что у него не оставалось на это времени. Но множество каких-то генетических вещей мне от него передалось, я надеюсь. Например, чувство юмора. Вот сейчас я, работая в театре, понимаю, насколько это сложная в нравственном смысле профессия. Какими нужно обладать сильными человеческими качествами, чтобы не попадать во все эти кулуарные истории, не тратить нервы на выяснение отношений.
Когда Олег Николаевич приезжал к нам или мы его навещали, я всегда просила его почитать вслух. Я провоцировала его вопросом: «Дедушка, а ты умеешь читать?» Он отвечал: «Да». – «А вслух?» Он читал вслух удивительно!..
Целый вечер проболтала с Тарантино
– Оля, вы приняли участие в проекте «Первого канала» «Жестокие игры». Любите экстрим?
– С детства тянуло на всякие приключения. Я выросла за городом, поэтому каждый день у меня был экстремальный – лазанье по стройкам, обустройство шалашей на верхушках деревьев, игры в индейцев. Занималась спортивной гимнастикой, танцами, прыгала с парашютом, гоняла на спортбайке.
– Шоу снималось в Аргентине. Что вас особенно поразило в этой стране?
– Глобальная танго-жизнь. У нас на каждом шагу палатки с пивом, у них везде – танго-залы, танго-клубы.
– Вы сами танго танцуете?
– В Аргентине я брала несколько уроков. За месяц втянулась в это дело, узнала историю танго. Оказывается, изначально танцевали двое мужчин – это было противостояние деревенских гаучо и городских мачо. Когда деревенские, которые дома обувь не носили, приезжали в город, чтобы выглядеть франтами, они надевали эти ненавистные башмаки. Им было очень больно, и от этого в танго появилось то самое знаменитое крадущееся движение – гаучо было просто больно наступать. После мировых войн в Аргентину приехало много восточноевропейских женщин, которые работали в основном проститутками, – и в танго вошла женщина. Мне все это рассказали местные мачо, которые и обучали меня танцу.
– Кроме колоритных мачо, кого еще встретили в той далекой стране?
– Однажды в Буэнос-Айресе гуляли по заброшенному району и вошли в какой-то ангар, где встретили Карла Лагерфельда и Клаудию Шиффер, которые вели там подготовку к грандиозному показу. Мне вообще по жизни везет, я все время, куда ни поеду, встречаю суперзвезд. В Барселоне у меня живет подруга, и мы с ней в каком-то переулочке встретили Джона Малковича, он оказался мужчиной огромного роста, я даже не ожидала. Подруга потом сказала: «Тебе везет, я здесь живу четвертый год и ни разу никого из знаменитостей не видела!»
– К вам звезды, наверное, как к магниту, притягиваются!
– Ага. Вот как-то я ездила с друзьями в Канны на фестиваль. Мой хороший друг-режиссер представлял там свой фильм, где снимался Михаил Ефремов. И мы проболтали весь последний вечер с совершенно случайно встреченным Квентином Тарантино. Он сидел с нами за столом и долго рассказывал о… русском кино. Слушать его можно было бесконечно!
Егор СТАВИЦКИЙ
У деда на нас времени не было
– Ольга, к сериалам относитесь как к средству зарабатывания денег или для вас это все-таки настоящее искусство?
– Я скажу вам, как Миша Ефремов, мой дядя, говорит. Он относится к своей работе как… к работе. Не больше и не меньше, у кого бы он ни снимался. И я стараюсь воспитать в себе такое же отношение: сериалы, фильмы, спектакли – это моя работа. Прийти и сделать свою роль – хорошо, интересно, так, как требует режиссер.
– Если говорить о вашем великолепном дяде, то, судя по количеству выходящих с ним фильмов и сериалов, он работает как каторжный…
– Да, у Миши нет ни одного свободного дня, он пашет как вол. У него детей много, всех надо кормить-одевать!
– Вы сами росли в театральной семье. Чем она отличается от обычной?
– Мои родители, слава Богу, не были актерами: мама – театровед, критик, отец хотя и имел театральное образование, занимался бизнесом. В детстве я жила в Валентиновке. Там было два домика, которые стояли рядом. В одном обитали мы, в другом Миша. На тот момент он был женат на Евгении Добровольской, и это была самая настоящая актерская семейка. Они жили шумно, к ним постоянно приезжали бесконечные гости. И я видела эту актерскую жизнь: то ни копейки, то, наоборот, гуляем! То успех, то неудача, нервы, ссоры. Театральные, актерские семьи, конечно, живут совсем по другим правилам. И то, что их дети вырастают и идут в ту же самую профессию, как сыновья у Миши, это вполне логично. Существуют же династии дантистов, юристов.
– А каким дедушкой был великий Олег Николаевич Ефремов?
– На тот момент я была единственной его внучкой, поэтому ко мне было особенное внимание. Но если честно, Олег Николаевич для меня – такой же знаменитый Ефремов, как и для сотен тысяч других зрителей, его поклонников, поскольку этот человек жил театром, своей работой, и это было самым главным в его жизни. Он никогда не был семейным человеком – просто потому, что у него не оставалось на это времени. Но множество каких-то генетических вещей мне от него передалось, я надеюсь. Например, чувство юмора. Вот сейчас я, работая в театре, понимаю, насколько это сложная в нравственном смысле профессия. Какими нужно обладать сильными человеческими качествами, чтобы не попадать во все эти кулуарные истории, не тратить нервы на выяснение отношений.
Когда Олег Николаевич приезжал к нам или мы его навещали, я всегда просила его почитать вслух. Я провоцировала его вопросом: «Дедушка, а ты умеешь читать?» Он отвечал: «Да». – «А вслух?» Он читал вслух удивительно!..
Целый вечер проболтала с Тарантино
– Оля, вы приняли участие в проекте «Первого канала» «Жестокие игры». Любите экстрим?
– С детства тянуло на всякие приключения. Я выросла за городом, поэтому каждый день у меня был экстремальный – лазанье по стройкам, обустройство шалашей на верхушках деревьев, игры в индейцев. Занималась спортивной гимнастикой, танцами, прыгала с парашютом, гоняла на спортбайке.
– Шоу снималось в Аргентине. Что вас особенно поразило в этой стране?
– Глобальная танго-жизнь. У нас на каждом шагу палатки с пивом, у них везде – танго-залы, танго-клубы.
– Вы сами танго танцуете?
– В Аргентине я брала несколько уроков. За месяц втянулась в это дело, узнала историю танго. Оказывается, изначально танцевали двое мужчин – это было противостояние деревенских гаучо и городских мачо. Когда деревенские, которые дома обувь не носили, приезжали в город, чтобы выглядеть франтами, они надевали эти ненавистные башмаки. Им было очень больно, и от этого в танго появилось то самое знаменитое крадущееся движение – гаучо было просто больно наступать. После мировых войн в Аргентину приехало много восточноевропейских женщин, которые работали в основном проститутками, – и в танго вошла женщина. Мне все это рассказали местные мачо, которые и обучали меня танцу.
– Кроме колоритных мачо, кого еще встретили в той далекой стране?
– Однажды в Буэнос-Айресе гуляли по заброшенному району и вошли в какой-то ангар, где встретили Карла Лагерфельда и Клаудию Шиффер, которые вели там подготовку к грандиозному показу. Мне вообще по жизни везет, я все время, куда ни поеду, встречаю суперзвезд. В Барселоне у меня живет подруга, и мы с ней в каком-то переулочке встретили Джона Малковича, он оказался мужчиной огромного роста, я даже не ожидала. Подруга потом сказала: «Тебе везет, я здесь живу четвертый год и ни разу никого из знаменитостей не видела!»
– К вам звезды, наверное, как к магниту, притягиваются!
– Ага. Вот как-то я ездила с друзьями в Канны на фестиваль. Мой хороший друг-режиссер представлял там свой фильм, где снимался Михаил Ефремов. И мы проболтали весь последний вечер с совершенно случайно встреченным Квентином Тарантино. Он сидел с нами за столом и долго рассказывал о… русском кино. Слушать его можно было бесконечно!
Егор СТАВИЦКИЙ
