Сгнить в навозной куче…

В этом садоводческом хозяйстве в Дальнеконстантиновском районе Нижегородской области все самое обычное, начиная с названия «Садовод». Ленивая, размеренная жизнь с огородными хлопотами… Все это рухнуло в один день. Задержанные в Нижнем Новгороде для банальной проверки документов два гражданина рассказали, что чудом спаслись из настоящего рабо­владельческого плена. В рассказ о жизни рабов в XXI веке трудно было поверить. Но истощенный вид беглецов, а главное – следы от кандалов на их ногах заставили оперативников проверить факты.

Все началось 5 лет назад. 38‑летний Евгений Соловьев (все имена до приговора суда изменены. – Ред.) объявил матери, что решил уехать подальше от городской суеты и поселиться на даче. Вместе со своим приятелем Олегом Балабановым Соловьев нанялся охранником в садоводческое хозяйство, председателем которого была его мать. С соседями сложились хорошие отношения. Садоводы с удовольствием обращались к Соловьеву и Балабанову, когда нужно было что-то сделать. «Когда только они все успевают?» – недоумевали дачники и восхищались «трудягами».

– На самом деле львиную долю работ выполняли их рабы, – рассказал «Собеседнику» следователь следственного комитета при прокуратуре по Нижегородской области Леонид Герасименко. – Осенью 2005 года Соловьев и Балабанов решили найти себе «помощников» по хозяйству. На Московском вокзале Нижнего Новгорода они разговорились с некими Алексеем Артеменко и Еленой Факториной, которым предложили работу в саду за хорошие деньги, питание и проживание. Только на месте выяснилось, что «проживание» – это сырой подвал, «удобства» – ведро вместо туалета, а «питание» – это комбикорм для скота или разведенное в воде измельченное зерно. Отказаться от такой «работы» было трудно: у «работодателей» были железные аргументы в виде цепей, наручников, газового пистолета, переделанного в огнестрельный, и электрошокера. Летом рабов выводили на поверхность только по ночам, а зимой дачников не было, поэтому они могли работать и днем. Работы было много – натаскать воды, накормить скотину, заготовить дрова, вскопать огород.

Вскоре импровизированная трудовая коммуна пополнилась двумя подростками-беспризорниками – 14-летним Юрой Гордеевым и 13-летним Мишей Поповым, а также 40-летним Анатолием по кличке «москвич», которых заманили на «нехорошую» дачу, как и их предшественников. Следить за большим отрядом невольников оказалось труднее – через несколько месяцев такого существования самый молодой невольник – Миша Попов сумел сбежать, а у двоих взрослых рабов стали отказывать ноги – от недоедания, переохлаждения и избиений. К тому же «москвич» доставлял дополнительные хлопоты, совершив несколько попыток побега, несмотря на плохое самочувствие.

– От проблемных работников просто решили избавиться, – рассказывает следователь Леонид Герасименко. – С интервалом в две недели их убили – одного задушили, второго зарезали. Причем к убийству привлекли несовершеннолетнего Гордеева, который таким образом кровью заработал себе «свободу», присоединившись к банде рабовладельцев. Трупы расчленили и «похоронили» в куче навоза, надеясь, что останки истлеют без следа. С тех пор несовершеннолетний Гордеев сам не работал, а надзирал за другими рабами. Поэтому в уголовном деле он проходит одновременно и как потерпевший, и как обвиняемый. Он успел побыть и жертвой, и палачом…

Преступление и наказание


 На освободившиеся места быстро и легко нашли еще двоих рабов. Рабская артель снова заработала на полную мощь прямо в центре дачной пасторальной жизни. Погруженные в свои личные заботы, садоводы не видели ничего дальше своих грядок и даже радовались, что в товариществе совсем не стало дачных воришек и бомжей. Следователи считают, что бомжецкое «сарафанное радио» распространило информацию о «страшном месте», от которого лучше держаться подальше. «Трудколония» чуть не погорела только один раз. В поселке случилась банальная кража какого-то дачного инвентаря. В поисках ведер и граблей милиционеры пошли по дачам. Пока хозяева-рабовладельцы пытались уболтать следователей и спрятать возможные улики, рабы, воспользовавшись переполохом, смогли сбежать и кое-как добраться до города. Свою историю они рассказали первому попавшемуся дорожному патрулю. К тому времени их хозяева успели совершить еще одно убийство – единственного оставшегося у них работника убили как возможного свидетеля, почувствовав, что их отлаженный «бизнес» на бомжах вот-вот раскроется.

Все трое обвиняемых сейчас находятся на скамье подсудимых. Дело изобилует жестокими подробностями, поэтому судебные слушания проходят в закрытом режиме. Немногочисленные допущенные в зал находятся в шоковом состоянии.

– Это настолько страшно, что я хочу избавиться от этих воспоминаний, но пока не получается, – сказала «Собеседнику» мать несовершеннолетнего невольника Миши Попова, которому удалось бежать из жуткого дачного подвала.

Старается без вызова повесткой не появляться в зале суда и мать главного обвиняемого – Евгения Соловьева. Несколько месяцев она вообще не выходила из дома. Она не ездит на свидания к сыну и не ответила на его письмо из следственного изолятора.

– Я его мать, но до сих пор многое не могу понять, – сказала она мне в телефонном разговоре. – Он говорил, что эти бомжи – люди бесполезные, а он нашел им применение. Что они воровали, пили. Что государство и общество ими не занимались, а он приобщил их к полезному труду. Что, как и государство, он был вынужден быть с «отбросами общества» строгим и беспощадным. В конце он меня спрашивает: «А ты как к этому относишься?»

Государственный обвинитель запросил для Евгения Соловьева наказание в виде пожизненного заключения, для Олега Балабанова – 22 года заключения, для Юрия Гордеева – 10 лет – максимальный срок для несовершеннолетних.

Мать Евгения Соловьева уже несколько месяцев пытается продать «нехорошую» дачу, но безуспешно. Люди обходят это место стороной.

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика