Кто наживается на донорской крови

Без бумажки ты не донор

За последние несколько лет число доноров в нашей стране сократилось с 4 миллионов человек до 1,8 млн. Нерадостные данные к началу ноября обнародовало Федеральное медико-биологическое агентство (ФМБА). В среднем по России на 1000 человек приходится 13–14 доноров при принятой в Европе норме не менее 40. Во многих отдельных регионах картина еще хуже. В Республике Бурятия их всего 7 на тысячу человек, в Костромской области – 6, в Москве – 5, а в Ямало-Ненецком и Ханты-Мансийском автономных округах – почти ноль. В реальности и без того печальные официальные данные гораздо страшнее.

– Лишь каждый шестой сдает кровь регулярно, 2–4 раза в год, но в статистику вносят даже тех, кто делает это раз в четыре года, – рассказала нам зам. директора по программам движения «Доноры – детям» Мария Яблонцева. – Многие сдавали бы чаще, но препятствуют наши законы!

В столице, например, недавно сорвалась акция «Мы – одной крови», на которой популярные рок-группы из Уфы, Саратова, Новосибирска хотели поделиться ею с больными лейкозом детьми. В одном из центров переливания кровь не приняли ни от кого: у добровольцев не было московской прописки.

– Делиться кровью разрешается только в том регионе, где ты живешь, – объяснил нам зам. директора Центра крови ФМБА Павел Рейзман. – Число желающих сделать это не у себя дома довольно велико, потому что часто человек учится или работает не там, где зарегистрирован. Однако всем им отказывают.

Логика здесь странная. Если после проверки в сданных компонентах обнаружат, допустим, сифилис или гепатит, добровольца обязаны поставить об этом в известность. Врачи считают, что внутренних мигрантов предупредить невозможно, и предпочитают с ними не связываться.

Центр Павла Рейзмана нашел глобальный выход из положения: он создает единую информационную базу данных всех российских доноров. На нее потрачена огромная часть из выделенных 16 млрд бюджетных рублей. Да вот закончить формирование базы планируют не раньше 2012 года. Пока же те, кто нуждается в срочных операциях, будут выкручиваться кто как умеет.

– Мы всех региональников записываем как братьев или сестер пациентов, – поделилась Мария Яблонцева. – У родственников, будь они хоть с Дальнего Востока, кровь принять обязаны. Иначе в онкологическом отделении, которым я занимаюсь, процедур ждали бы значительно дольше.


Гонят здоровых – сдают больные

Пока одни больницы придумывают разные хитрости, как привлечь к себе больше волонтеров, другие стараются их отпугнуть. Студентка МГУ Анастасия Каримова жалуется на коррумпированность некоторых из них:

– Не имея никаких противопоказаний, я пять раз пыталась сдать в известной московской больнице (ее адрес есть в редакции. – Авт.) тромбоциты. Поняла, что там с донором со стороны никто возиться не хочет. Они искусственным образом создают дефицит крови, чтобы драть деньги за переливание с родителей лечащихся там от рака малышей. Нас заваливают еще на собеседовании. «Какой у вас вес? 52 кг? Маловато, не подходите». (по правилам вес тела должен быть от 50 кг. – Авт.) «Когда вы последний раз выпивали? Три дня назад? Уходите!» (прием алкоголя надо завершить за 2 дня. – Авт.) «Что у вас над бровями? Татуаж? С ним нельзя!» (можно! – Авт.) Конечно, никто не будет судиться с медсестрами из-за того, что не пустили сдавать кровь по надуманному предлогу.

Анастасия – бесплатный донор, но если у нее забирают пол-литра, то за них ей положены от государства два дня отгула на работе (их, правда, не дает ее начальник) и 500 руб. на обед.

– Несмотря на скрытую форму оплаты, мы все равно называем подобное донорство безвозмездным, – пояснил нам специалист по связям с общественностью ФМБА Александр Величко. – И пропагандируем его, а не платное. Мы хотим, чтобы с нуждающимися делились не ради денег, а по велению сердца.

На самом деле в том, чтобы заработать, к примеру, 1500 рублей за порцию плазмы, ничего плохого нет. Главное, чтобы она была пригодна для дальнейшего использования. Но, как поведали нам лаборанты Российской детской клинической больницы, часто жажда наживы и непродуманность системы толкают платников на обман. Дело в том, что компенсацию за кровь выдают сразу, а проверяют ее через несколько часов. До 40% (!) уничтожают потом из-за того, что сдававший «забыл» предупредить, например, о своем тяжелом гастрите. Потребовать деньги обратно у него не имеют права, наказать тоже.

– К уголовной ответственности можно привлечь тех доноров-аферистов, что распространяют ВИЧ или венерические заболевания, – объяснил руководитель пресс-службы управления уголовного розыска ГУВД Москвы Алексей Бахромеев. – Если же человек просто сдает плохой продукт, пусть и умышленно, его даже не оштрафуют.


Нет денег – нет крови

У главврачей есть даже негласные карты людской сознатель­ности. Меньше всего утилизируют кровь в центрах при мединститутах и знаменитых на всю страну клиниках. Где-то ее даже оказывается переизбыток. Больницы и рады бы подарить друг другу лишнее, но вынуждены покупать кровь у государства. Даже если население оставляло ее даром.

– Происходит это из-за непродуманной политики распределения средств, – пожаловался директор НИИ переливания крови им. Богданова гематологического научного центра РАМН Владимир Городецкий. – Из-за нее свободно обмениваться группами могут лишь равно подчиненные больницы. Если у городской, скажем, третья отрицательная израсходовалась, она вправе приобрести ее у городского центра переливания бесплатно, а у федерального – на контрактной основе.

Официальные расценки тоже мало кого не возмущают – пол-литровый пакет сегодня стоит минимум 14 тысяч рублей. А требуются они ежедневно в огромном количестве.

– Больницы вынуждены везти кровь откуда-то из-под Тулы, – говорит Яблонцева. – Там тот же объем стоит в два раза дешевле. Правда, и условия хранения не пойми какие: все сплошь перележалое или перемороженное. В Казани недавно погиб мальчик, так и не дождавшись переливания хороших тромбоцитов. Обычно, кстати, родителям эту причину смерти не называют. Кто же признается, что качественную кровь просто не смогли достать?