Шнур: У нас в стране все чем-то недовольны

Кажется, что в Сергее Владимировиче Шнурове живут как минимум два разных человека. Один может на сцене снять штаны и много чего показать, другой рассудительно говорит об искусстве, театре. Один считает мат вторым национальным языком России, другой снимается в фильме Сергея Соловьева вместе с Юрием Башметом. Какой же он, настоящий Сергей Шнуров, попытались разобраться "Только звезды".

Кажется, что в Сергее Владимировиче Шнурове живут как минимум два разных человека. Один может на сцене снять штаны и много чего показать, другой рассудительно говорит об искусстве, театре. Один считает мат вторым национальным языком России, другой снимается в фильме Сергея Соловьева вместе с Юрием Башметом. Какой же он, настоящий Сергей Шнуров, попытались разобраться "Только звезды".

- Сергей, в конце апреля вы с группой «Рубль» приедете в Москву с концертами. Где лично вам легче выступать – в родном городе или в столице?

– В Питере больше ответственности, потому что там каждая собака тебя знает. В Питере, конечно, сложнее. К тому же там на концерт приходят множество друзей и всяких родственников, которых тоже оказывается бешеное количество.

– Родители слушают ваши песни?

– Да, но не все. Они коренные питерцы, сейчас счастливо живут на пенсии.

– Для нашей страны это такая редкость…

– Вы правы. Конечно, я им помогаю. Как вы думаете, можно ли жить в нашей стране счастливо на одну пенсию? Родители – обычные советские технические инженеры. Они свое отработали – восемь часов от звонка до звонка, как все.

– О каком будущем для вас они мечтали?

– Наверное, чтобы я был каким-нибудь начальником завода. В Советском Союзе кем хотели видеть своих детей? Начальником только. Это «потолок» был для многих. Но я ударился в музыку. Вернее, это не я ударился, а Советский Союз развалился. Я бы с удовольствием стал начальником завода (смеется). Но жизнь диктовала свои условия.

– Вы были бы неплохим начальником…

– Да, пятилетку я бы выполнял за четыре года, как тогда и было принято.

– А в своей группе вы начальник?

– Я не начальник, я – диктатор средних лет, в расцвете сил, как говорил Карлсон.

– Если кто-то провинится, как его наказываете?

– Санкции применяю самые разные: от выговора с занесением в личное дело до общественного порицания, также по кошельку ударяю. Все те же старые методы, какие были в СССР, я использую. У меня можно расслабиться только в свободное от работы время.

– Вы как расслабляетесь?

– Я несильно и напрягаюсь, чтобы расслабляться.

– Недавно появилась информация, что вы подарили своей жене школу танцев…

– Это бред! Как я мог ее подарить?! Дарят ведь то, что покупают. Я дал деньги собственной жене. В этом нет ничего сверхординарного.

– Школа приносит прибыль?

– Пока про нее не пишут гадости, она окупается. Я туда сам захожу нечасто, я ведь не занимаюсь балетом.

– Говорят, Елена сама там изредка преподает. Дома она вам показывает какие-нибудь свои номера, танцует?

– А вы думаете Валуев показывает дома свои наработанные приемы по боксу домашним? Я думаю, что вряд ли. У нас с женой есть о чем поговорить, кроме балета и музыки.

– Елена по-прежнему занимается вашим гардеробом?

– Как можно меня обуздать, заставить что-то надеть? Если мне не нравится, я это в жизни не надену! Если же девушка будет упираться, это грозит разрывом отношений. Я надеваю то, что мне нравится. Хотя по магазинам не хожу вообще. В России особенно. За границей изредка позволяю себе это. Потому что там, как правило, больше делать нечего.

– Вы снялись у Сергея Соловьева в фильме «Асса-2». Дальше актерской карьерой заниматься планируете? Как выбираете сценарии?

– Я выбираю сугубо субъективно, по принципу «нравится – не нравится». Да и потом, я общаюсь с режиссером. И если он совсем диссонирует с моим видением мира, то я у него не снимаюсь.

– Три года назад вы вышли на сцену Мариинского театра. Кажется, давно это было, а ведь споры до сих пор не утихают…

– Это была разовая акция. Но, может быть, я снова когда-нибудь выйду на сцену. Сцена-то ведь везде одинакова. Разница лишь в том, что, когда ты играешь сольную программу, можешь позволить себе какие-нибудь лихости или в корне все поменять. Но когда играешь в спектакле, там главный режиссер и ты ему подчиняешься.

– Вы уже успели столько, что многие и за всю жизнь не успевают. Каким вы видите себя лет через десять?

– Я об этом не думаю. Но совершенно точно в сфере моих интересов – массовая культура, кино, популярная музыка. Но массовая культура – дело молодых, и смешно смотрятся люди, которым больше пятидесяти, диктующие свое видение массовой культуры. Немногим это удается, но такие есть.

– Вы все-таки считаете, что у нас есть массовая культура? А то многие жалуются, что на сцене одни «поющие трусы»?

– Это ведь тоже массовая культура. То, что мало-мальски популярно – это массовая культура. Поэтому, мне кажется, да, она у нас сейчас есть.

– Сегодня все спорят о певице Елене Ваенге. В чем, по-вашему, секрет ее сумасшедшей популярности?

– Я не знаю ничего про ее творчество. Слышал ее как-то по телевизору в гостинице. Жанр, в котором она выступает – поп-шансон. Мне это не близко. Я вряд ли на ее концерте впал бы в экстаз.

– А отчего впали бы?

– Я давно не был на массовых мероприятиях. На концерты я не хожу, чтобы не разочаровываться. Да и потом, приближаясь к сорока годам, я понимаю, что мое место не среди клубящейся и орущей толпы. Это смешно выглядит. Когда тебе двадцать или тридцать лет – другое дело, но я гораздо старше. И если человек моего возраста (сейчас Шнуру 38 лет. – Авт.) ходит на все эти тусовки, в клубы, то либо он сам пока не очень-то повзрослел, либо массовая культура стала уж больно мощная.

– Вы сами о возрасте часто задумываетесь?

– Нет, мне не до этого. Я живу согласно своему возрасту и не притворяюсь двадцатилетним.

– Если была бы возможность повернуть время вспять, что бы вы исправили?

– Я не передумываю прошлое. Но наверняка я бы построил жизнь по-другому. Конечно, ошибок я совершил много, но не стал бы ничего менять. Я ни о чем не жалею.

– Многие ваши друзья говорят о вашем коммерческом чутье: мол, за что бы вы ни брались, все получается…

– Ну, спасибо. Но коммерческих проектов у меня не так уж и много. Вот ресторан «Синий Пушкин». Название это я вычитал у Ахматовой. У нее был синий томик со стихами Пушкина, который она обожала. Мне это название показалось провокационным. Ведь когда слышишь его впервые, даже не предполагаешь, что речь идет о книжке. «Синий Пушкин» – совместное предприятие. Открыли мы его вместе с моим приятелем Иваном Ушковым. Это не первое его кафе. То, что туда приходит народ, это целиком его заслуга. Я больше выступаю как инвестор. Конечно, я имею право вето, но особенно туда не лезу. Мне кажется, я занимаюсь тем, что мне нравится. А если это еще и деньги приносит, то вообще замечательно. Я не сижу дома и не думаю, как бы заработать денег.

– Вы учились в Религиозно-философском институте при Духовной академии. Вы остались верующим человеком?

– Вера большое место занимает в моей жизни. Но пост не соблюдаю – я ведь все время в пути. В последний раз я очень давно просил о чем-то Бога. Я стараюсь не тревожить Господа своими глупостями. Мне кажется, все наши беды от того, что Господь исполняет желания многих.

– Многие просят у Бога самого простого – счастья для себя и близких. По-вашему, это что такое?

– Счастье – очень странная, неописуемая штука. Мне кажется, для счастья вообще ничего не нужно. Если говорить о счастье бытия, то оно должно в детстве закладываться родителями. А то счастье, про которое мы говорим, это вообще полная фигня. Вот покупка новых штанов – это разве счастье? Хотя иногда мне это приносит радость.

– Что нужно сделать, чтобы быть счастливым?

– Мне кажется, основная проблема России, ее национальная идея – это то, что все люди недовольны, начиная с жителей Рублевки и заканчивая обитателями коммуналок. Недовольство – вот, что разъедает душу. Причем недовольство не собой, а какими-то внешними факторами: соседями, ментами. Кого ни спроси, все у нас такие замечательные, только вокруг одно г...но.

– А вы лично чем недовольны?

– Я из другой партии. Правда, таких, как я, меньшинство. Я доволен, даже можно сказать, что счастлив. Я родился в интересное время, мне во многом повезло. Мне глупо быть недовольным. Правда, я не шибко прагматичный. Если бы был таковым, совершенно по-другому строил бы свою жизнь.

– И все же бедным человеком вас вряд ли назвать можно?

– Мой доход измеряется так: если я могу купить, что хочу, значит, все отлично. Обеспеченным человеком себя назвать не могу, но денег мне хватает. Если я о них не думаю, значит, у меня все хорошо.

– Многие стали спокойнее относиться к деньгам после новостей о близящемся конце света. Вы, кстати, в него верите?

– Я хорошо к нему отношусь (смеется), но не верю, ведь на жизни людей моя вера никак не скажется. Все равно все умрут. Умрут они в один день или нет – у каждого из нас свой личный конец света. Не могу сказать, что для меня конец света наступит с момента моей смерти. Наоборот, может наступит что-то новое.

– Получается, вы верите в загробную жизнь?

– Когда как. Это зависит от настроения, книги, эмоций. Иногда мне кажется, что загробная жизнь существует.

– Вы сказали, что ощущение счастья должны закладывать в раннем детстве родители. Вы считаете, ваши дети растут счастливыми?

– Я надеюсь на это. Счастье – это ведь не квартира, которую можно оставить наследнику. У каждого человека свой жизненный путь, и как он его проживет, зависит только от него самого. Это даже не в компетенции родителей.

– У вас двое детей – Серафима и Аполлон-Павел. Занимаетесь их воспитанием?

– Стараюсь не вмешиваться. Я использую «мягкую силу» или принцип кнута и пряника.

– Серафима сейчас изучает восточные языки. Делится ли она с вами своими проблемами? Про мальчиков рассказывает?

– Давайте я не буду отвечать на этот вопрос. А то еще мальчики прочитают.

– Сын чем занимается?

– Павел ходит в школу, ему 11 лет.

– Почему вы выбрали для него двойное имя Аполлон-Павел? Не боялись, что дети будут над ним издеваться?

– Мне кажется, все дело в человеке. Одного Ваней назовут, так он все равно будет ушлёпком. У сына был выбор: быть ему Павлом или Аполлоном. Он выбрал Аполлона и нисколько не стесняется своего имени.

Рубрика: Интервью

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика