Михаил Козаков: Я просил у Бога смерти!

22 апреля скончался великий режиссер и актер. Корреспонденты "Только звезды" были последними, кому Михаил Михайлович дал интервью до того, как болезнь сделала его беспомощным.

На тот момент Михаил Михайлович уже твердо решил, что пока останется в Израиле. Бывшая жена Анна Ямпольская помогла ему снять квартиру недалеко от моря, где он жил один. Каждый день к нему приходили Анна, помощники, врачи и, конечно, любимые дети – сын Миша и дочь Зоя. Когда мы дозвонились до актера, оказалось, что дни у него проходят в скуке и ему абсолютно нечего делать, поэтому он с удовольствием согласился поговорить с нами. Было заметно, что у Козакова спокойное, светлое настроение, но при этом очень грустное.

– Я ведь совсем недавно перенес инфаркт и клиническую смерть, – объяснил нам он. – Нет, ничего особенного в тот момент я не чувствовал. Просто помню, что эти полторы минуты, пока меня не было, мне было очень хорошо… Но я не видел никаких тоннелей, коридора, света – всего, о чем рассказывают…

– Михаил Михайлович, вы рады, что вырвались из Москвы?

– Рад в первую очередь потому, что спасся от молодой жены-аферистки, которой, считаю, нужна была только квартира. И из-за этого она чуть не загнала меня в гроб… В Израиле хорошо прежде всего из-за медицинского обслуживания, оно здесь на самом высоком уровне. А это сейчас для меня самое важное. Я общаюсь со своей прежней супругой Анной, но мы с ней не живем вместе… Утром встаю, иду купаться в море, тут совсем недалеко, пятнадцать минут. Уже пробую читать, но делать это приходится с помощью разного рода ухищрений. У меня ведь один глаз совсем ничего не видит, а другой видит на тридцать процентов… (Актер тяжело вздыхает.)

– Я помню, вашим любимым стихотворением было «Не дай дожить» Давида Самойлова о том, что в преклонные годы жизнь – это уже не радость, а позор и мучение…

– Совершенно верно! И вы представляете, Самойлов написал это стихотворение, когда был на пять лет моложе, чем я сейчас. Я всегда думал, что не нужно доживать до тех лет, когда ты уже не можешь себя обслуживать, когда ты уже не тот человек, каким тебя помнили и любили зрители. И вот сейчас я дожил до этого… Я никогда не стремился к этому. Не стремился к тому, чтобы жить любой ценой, лишь бы жить… Я много раз просил у Бога смерти. Говорил: «Господи, забери меня! Пусть я умру! Я уже пережил свое время…»

– Но ведь, наверное, хоть какие-то радости в жизни у вас остались.

– Конечно… Бывают моменты отчаяния, когда ты просто не хочешь жить. Но всегда, как говорят, самая темная ночь – перед рассветом. Сразу после этого, как правило, приходит период, когда тебя что-то воодушевляет. Сейчас, например, я увлечен одной пьесой, которую хотел бы поставить на сцене театра. Выручает чтение, всю жизнь меня спасают стихи. Когда я лег в психушку после того, как провалил фильм «Пиковая дама», меня только это и спасло. Я про себя все время бубнил разные строчки, а потом стал читать стихи и вслух. В палате собирались люди послушать меня…

– А ваши дети вас радуют?

– Конечно! Сын Миша сейчас служит в армии. В Израиле это обязательная процедура, никто не «косит». Дочь Зоя учится. У нее очень много талантов. Она имеет тягу к актерскому ремеслу, читает стихи, играет на трубе, знает языки, чего только она не знает! Очень любознательна. Это моя черта. Я тоже в молодости много чем занимался, например, вы знаете, целый год занимался в балетной школе…

– Вы туда пошли, потому что были сильно влюблены в одну балерину… Вообще, влюбленностей в жизни было много. А вы еще к тому же имеете привычку жениться…

– Надеюсь, что больше уже не женюсь… А свои влюбленности или, допустим, то, что любил выпить, никогда не скрывал. Я об этом откровенно писал в своих книгах. А зачем скрывать, зачем надевать маску? Актер это должен делать только на сцене. В жизни я ни перед кем не притворяюсь.

После этого разговора мы договорились с Михаилом Михайловичем, что еще созвонимся через месяц. Он планировал большой гастрольный тур по Израилю, планировал дописать третий том своих воспоминаний, многое планировал… Но когда мы позвонили, телефон был снят с обслуживания. А Анна Ямпольская объяснила нам, что актер болен и не может ни с кем разговаривать. Оказалось, что квартира у моря уже давно пустует, а Козаков находится в больнице. С тех пор Михаил Михайлович не приходил в настолько хорошее состояние, чтобы давать большие интервью по телефону, так что это по праву можно считать последним. Судя по настроению Козакова, он уже тогда понимал, что в Израиле закончит свои дни, и не собирался в Россию. Но он никогда не хотел быть похороненным на чужбине и поэтому завещал родным, чтобы они перевезли его тело в Москву. Так что всем, кто помнит и любит этого великолепного режиссера, актера и чтеца, будет куда прийти и почтить память Михаила Козакова.