Дима Колдун: Каждый день визжу, как свинья!
Певец Дима Колдун не устает демонстрировать свой образ «ужасного ребенка» при каждом удобном случае. Он готов материться перед журналистами, по ночам изводить соседей воплями и демонстративно отстоять очередь в соседнем супермаркете, лишь бы показать, как ему все по… барабану. О странностях своего характера Дима откровенно рассказал «ЖГ». <br /> <br /> Понты – это часть моей профессии
Певец Дима Колдун не устает демонстрировать свой образ «ужасного ребенка» при каждом удобном случае. Он готов материться перед журналистами, по ночам изводить соседей воплями и демонстративно отстоять очередь в соседнем супермаркете, лишь бы показать, как ему все по… барабану. О странностях своего характера Дима откровенно рассказал «ЖГ».
Понты – это часть моей профессии
– Дима, говорят, после участия в Евровидении в 2007 году ты хоть и сам ходишь за покупками, но предпочитаешь не платить за себя?
– Такого не было. Я всегда за себя плачу и в магазине, и в ресторане. Кстати, считаю, что даже когда меня узнают и предлагают какие-то скидки, бонусы, то это неправильно. Мне кажется, что с известных людей нужно втридорога драть, потому что им и так в жизни повезло. Хотя если ты завоевал место на конкурсе, поднял престиж страны, то можно что-то дать в благодарность…
– Ну, уж определись, пожалуйста: предлагать тебе скидки или драть с тебя втридорога. Признайся, халявой все-таки приятно пользоваться?
– Халяву любят все. Подарки часто получаю на родине. Но иногда известность и в России помогает. Недавно в Москве по Петровке прокатился по встречке, там одностороннее движение. Естественно, гаишники меня остановили. Спел, чтобы доказать что я – это я. И был отпущен.
– И на чем ты рассекал по Петровке? Говорят, у тебя в гараже есть и «Хаммер», и «Тойота» с «Мерседесом» и все это подарки.
– На «Хаммере» я никогда не катался. У меня был джип «Рэнглер», была «Тойота», сейчас езжу на БМВ. Купил ее сам. Конечно, можно уже и поменять машину. Хотя авто для меня – это лишь способ передвигаться по городу.
– Неужели не хочется прокатиться на чем-то эдаком, попонтоваться?
– Даже если бы у меня было много денег, я не стал бы покупать дорогие машины. Что касается понтов, то это часть профессии. Например, люди приходят в какой-то клуб, начинают показывать свои дорогущие телефоны, говорят, что могут их прямо сейчас при тебе разбить. Но долбануть его об пол так никто и не решается. Раз понтуешься, так иди до конца.
– И сколько дорогих телефонов ты уже прихлопнул на спор?
– Ни одного.
– Пожадничал или просто нет такого дорогого?
– Есть, конечно. Ну, просто это глупо.
– Не думал освоить еще одну профессию на черный день? Заняться дизайном, например, как делают многие твои коллеги?
– Мне это неинтересно. Хотя одно время сидел с ниткой и иголкой. Шил мягкие игрушки на уроках труда в школе. Вершиной моего творчества был кот, которого я сделал в подарок маме. Правда, он был страшный, на него даже собака лаяла. Сшил его из своей старой фланелевой рубашки, набил поролоном из дивана. Мама, конечно, не ожидала такого сюрприза. Диван потом выбросили, а игрушка до сих пор сохранилась.
Могу швырнуть пепельницей
– Значит, в случае эстрадного кризиса без куска хлеба с маслом не останешься?
– Может, и примусь за создание своей коллекции игрушек. Шить вряд ли буду, а вот эскизы могу нарисовать. Даже раскроить сумею…
– Дима, говорят, ты очень вспыльчив и в гневе несдержан. Это правда?
– Это правда, меня легко вывести из себя. Например, бешусь, когда попадаю в яму на дороге. Вот тут я могу и пепельницей швырнуть, если она будет под руками. Могу даже ударить кого-нибудь. Меня в детстве часто брат воспитывал таким образом. Да толку от его поколачиваний не было: синяки быстро проходили, а я не менялся.
– Не хотелось отомстить брату?
– Он же на 8 лет меня старше, как я мог отомстить? Да и потом, он – не я, зря руку не поднимет, если бил – значит, было за что.
– То есть спортом ты занялся не для того, чтобы противостоять воспитательному процессу?
– Нет, чтобы в школе не доставали. Я бегал быстро. И успевал съедать несколько порций бесплатных завтраков. Опоздавшие меня люто ненавидели и тоже пытались побить. И я стал качаться. Через несколько лет понял, что сделать себя таким, как Шварценеггер, невозможно без химии. Я прочел о противопоказаниях препаратов и ужаснулся. Самое страшное – это было понижение голоса. К тому времени я уже пел, мечтал взять ноту повыше. А тут из-за мужских гормонов голос становился все ниже и ниже. Кстати, я пытался повизжать на Евровидении, не вышло…
– А сейчас удалось?
– Конечно, визжу каждый день, как свинья.
– Где? В душе, в постели, на кухне?
– Да везде! Дома пару раз визжал, так соседка зашла. Она подумала, что у меня дрель работает, а была глубокая ночь. Мы с ней очень мило поговорили.
– Неужели не обматерил?
– Да, я матерюсь на автомате. Любой человек в большей или меньшей степени матерится. Даже самый культурный иногда может выругаться. Я считаю, что это часть языка. И меня матерят. Недавно едва не сбил женщину, которая переходила дорогу в неположенном месте. Так она меня же и назвала козлом. На том и разошлись.
Понты – это часть моей профессии
– Дима, говорят, после участия в Евровидении в 2007 году ты хоть и сам ходишь за покупками, но предпочитаешь не платить за себя?
– Такого не было. Я всегда за себя плачу и в магазине, и в ресторане. Кстати, считаю, что даже когда меня узнают и предлагают какие-то скидки, бонусы, то это неправильно. Мне кажется, что с известных людей нужно втридорога драть, потому что им и так в жизни повезло. Хотя если ты завоевал место на конкурсе, поднял престиж страны, то можно что-то дать в благодарность…
– Ну, уж определись, пожалуйста: предлагать тебе скидки или драть с тебя втридорога. Признайся, халявой все-таки приятно пользоваться?
– Халяву любят все. Подарки часто получаю на родине. Но иногда известность и в России помогает. Недавно в Москве по Петровке прокатился по встречке, там одностороннее движение. Естественно, гаишники меня остановили. Спел, чтобы доказать что я – это я. И был отпущен.
– И на чем ты рассекал по Петровке? Говорят, у тебя в гараже есть и «Хаммер», и «Тойота» с «Мерседесом» и все это подарки.
– На «Хаммере» я никогда не катался. У меня был джип «Рэнглер», была «Тойота», сейчас езжу на БМВ. Купил ее сам. Конечно, можно уже и поменять машину. Хотя авто для меня – это лишь способ передвигаться по городу.
– Неужели не хочется прокатиться на чем-то эдаком, попонтоваться?
– Даже если бы у меня было много денег, я не стал бы покупать дорогие машины. Что касается понтов, то это часть профессии. Например, люди приходят в какой-то клуб, начинают показывать свои дорогущие телефоны, говорят, что могут их прямо сейчас при тебе разбить. Но долбануть его об пол так никто и не решается. Раз понтуешься, так иди до конца.
– И сколько дорогих телефонов ты уже прихлопнул на спор?
– Ни одного.
– Пожадничал или просто нет такого дорогого?
– Есть, конечно. Ну, просто это глупо.
– Не думал освоить еще одну профессию на черный день? Заняться дизайном, например, как делают многие твои коллеги?
– Мне это неинтересно. Хотя одно время сидел с ниткой и иголкой. Шил мягкие игрушки на уроках труда в школе. Вершиной моего творчества был кот, которого я сделал в подарок маме. Правда, он был страшный, на него даже собака лаяла. Сшил его из своей старой фланелевой рубашки, набил поролоном из дивана. Мама, конечно, не ожидала такого сюрприза. Диван потом выбросили, а игрушка до сих пор сохранилась.
Могу швырнуть пепельницей
– Значит, в случае эстрадного кризиса без куска хлеба с маслом не останешься?
– Может, и примусь за создание своей коллекции игрушек. Шить вряд ли буду, а вот эскизы могу нарисовать. Даже раскроить сумею…
– Дима, говорят, ты очень вспыльчив и в гневе несдержан. Это правда?
– Это правда, меня легко вывести из себя. Например, бешусь, когда попадаю в яму на дороге. Вот тут я могу и пепельницей швырнуть, если она будет под руками. Могу даже ударить кого-нибудь. Меня в детстве часто брат воспитывал таким образом. Да толку от его поколачиваний не было: синяки быстро проходили, а я не менялся.
– Не хотелось отомстить брату?
– Он же на 8 лет меня старше, как я мог отомстить? Да и потом, он – не я, зря руку не поднимет, если бил – значит, было за что.
– То есть спортом ты занялся не для того, чтобы противостоять воспитательному процессу?
– Нет, чтобы в школе не доставали. Я бегал быстро. И успевал съедать несколько порций бесплатных завтраков. Опоздавшие меня люто ненавидели и тоже пытались побить. И я стал качаться. Через несколько лет понял, что сделать себя таким, как Шварценеггер, невозможно без химии. Я прочел о противопоказаниях препаратов и ужаснулся. Самое страшное – это было понижение голоса. К тому времени я уже пел, мечтал взять ноту повыше. А тут из-за мужских гормонов голос становился все ниже и ниже. Кстати, я пытался повизжать на Евровидении, не вышло…
– А сейчас удалось?
– Конечно, визжу каждый день, как свинья.
– Где? В душе, в постели, на кухне?
– Да везде! Дома пару раз визжал, так соседка зашла. Она подумала, что у меня дрель работает, а была глубокая ночь. Мы с ней очень мило поговорили.
– Неужели не обматерил?
– Да, я матерюсь на автомате. Любой человек в большей или меньшей степени матерится. Даже самый культурный иногда может выругаться. Я считаю, что это часть языка. И меня матерят. Недавно едва не сбил женщину, которая переходила дорогу в неположенном месте. Так она меня же и назвала козлом. На том и разошлись.
