19.01.2010

Школа – это вам не сериал!

В нашей новой рубрике мы предоставляем слово учителям. Поучать &ndash; с экрана ТВ, с высокой трибуны &ndash; у нас мастеров много. А настоящих учителей, способных научить ребенка, как стать достойным человеком,  очень мало. Давайте послушаем, что они чувствуют, на что надеются, как живут. <br /> <br /> Кстати, я и сам преподаю в той же московской школе &laquo;Золотое сечение&raquo;, что и Кузин &ndash; автор сегодняшних записок. Иногда мне случается покрикивать на детей и горько каяться после. &laquo;Скажите, дети, &ndash; не выдержал я однажды, &ndash; а Кузин кричит когда-нибудь?&raquo; &laquo;Кузин? &ndash; сказала Маша и свистнула. &ndash; Кузин не кричит, Львович. Он смотрит. Но так, что лучше бы он ОРАЛ&raquo;. <br /> Итак, сегодняшний урок проводит историк Николай Александрович Кузин, заслуженный учитель России (1995). <br /> <br /> Дмитрий Быков

В нашей новой рубрике мы предоставляем слово учителям. Поучать – с экрана ТВ, с высокой трибуны – у нас мастеров много. А настоящих учителей, способных научить ребенка, как стать достойным человеком,  очень мало. Давайте послушаем, что они чувствуют, на что надеются, как живут.

Кстати, я и сам преподаю в той же московской школе «Золотое сечение», что и Кузин – автор сегодняшних записок. Иногда мне случается покрикивать на детей и горько каяться после. «Скажите, дети, – не выдержал я однажды, – а Кузин кричит когда-нибудь?» «Кузин? – сказала Маша и свистнула. – Кузин не кричит, Львович. Он смотрит. Но так, что лучше бы он ОРАЛ».
Итак, сегодняшний урок проводит историк Николай Александрович Кузин, заслуженный учитель России (1995).

Дмитрий Быков


История

Разговоры о том, что история – предмет идеологический и преподавать ее в наши времена особенно трудно, выводят меня из себя. История – точная наука о взаимосвязи людей и событий. Будь любезен дать детям фактографию, а трактовки оставь для публичного обсуждения в классе. Пусть они поспорят. Сам ничего не навязывай. Я и в советские времена спокойно обходился без марксизма, и никто на меня не стукнул.

Вопрос о пособиях – вечный, сейчас на равных правах существует полсотни учебников, выбирай не хочу. Я против того, чтобы навязывать детям конкретное пособие. Пусть готовятся по моим лекциям. Как-никак в моем распоряжении два лучших труда по русской истории – Ключевский и Соловьев. В качестве справочных материалов я обычно рекомендую предельно сухие и конкретные разработки истфака МГУ для поступающих – цифры, факты, ничего лишнего. Если выбирать из учебников, рекомендую Кацву и Юрганова «История России». По ХХ веку – только что вышедший двухтомник под редакцией профессора МГИМО Андрея Зубцова.

Не говорите детям, как кровава – или как спасительна – была Октябрьская революция. Дайте им цифры жертв красного террора за один только сентябрь 1918 года. Рассказывая о гигантских – и спасительных – преобразованиях советской власти, не забывайте напоминать об этих цифрах. А думают и выбирают пусть сами. Собственное мое мнение давно уже двойственно: дело сделано великое, цена заплачена непомерная. Это лейтмотив всей русской истории. И все-таки я люблю ее больше всех других, в особенности русский XIX век, поныне никем не превзойденный. Единственный период, когда Россия была равна себе. Скажем, мне нравится Средневековье, его темнота и праздничность, романтическое напряжение, отроческие комплексы, но с девятнадцатым веком не сравнишь. И жить я хотел бы тогда или уж в античности, где в зародыше было все.

Сериал «Школа»

Моя восьмидесятишестилетняя мама, посмотрев первые серии «Школы» Гай Германики, просовывается в кухню:

– Коля, там действительно такой ужас?!

Не знаю, как объяснить ей. Он и такой, и не такой. Да, они курят, сквернословят и строят друг другу козни, да, они озабочены сексом и соперничеством. Но они при этом мечтают, читают, их терзают страсти, им интересно что-то, кроме мата и травки. А главное (ну, пусть даже все это будет так в отдельно взятой чудовищной школе) – искусство не сводится к рассказу о чудовищном! Искусство должно давать стимул и силу жить. Покажите мне человека, который вытащит их из этого болота, того, кто им даст надежду и хоть как-то отделится от среды. А иначе зачем ваши 60 серий? Только сказать: «А вот я и это знаю»?

Запрещать нельзя. Но и снимать так – к чему? Разве что в надежде на десяток пылких юношей, которые посмотрят это и страстно устремятся менять невыносимое положение.

Артист

Я попал в школьные учителя случайно и не устаю благодарить судьбу. А мечтал я быть артистом. Поступал в Щукинское. Читал «Сожженное письмо» Пушкина. Стихи были мне, что называется, не по фактуре. Мне сказали: подберите что-нибудь другое, и мы вас примем. Вот я подобрал. Курс всемирной истории. Окончил Бакинский педагогический университет, куда профессора из МГУ приезжали читать лекции и восхищаться. По распределению попросился во Владимирскую область – мне казалось правильным начинать с глубинки. После этого, с 1975 года, – уже Москва, обычные средние школы.

В каком-то смысле я и есть артист. И не всякий российский актер – в особенности из числа современной попсы – сможет ежедневно давать пятичасовой спектакль. А я могу. При этом глаза зрителей прямо передо мной – это главный мой барометр, я всегда вижу, слушают меня или где-то витают. Увидел, что глаза уходят – быстро поднял с места: «А ты как думаешь?» Так что спектакли эти я не только играю, но и ставлю. Потому что я человек взрывной, темперамент у меня сильный, и без этого учителя нет.

Квартира


Я живу в однокомнатной квартире с матерью, участницей войны, и племянником, вчера получившим диплом инженера. Это район Жулебино – Выхино. Мать и племянник переехали в Москву после бакинских погромов.

Позавчера я был в нашей управе и просил поставить нас на очередь. Мне ответили: да у вас еще излишек жилья! Площадь квартиры – 33 метра, а вас три человека.

Что же, сказал я, отрезайте излишек.

А обивать пороги я не буду и выпрашивать – тоже. История учит, что это неправильно.

Мужчины

Я скажу сейчас вещь, непростительную с точки зрения феминизма, и оправдание мое только в том, что это правда. Учитель-мужчина в школе необходим. Не только потому, что он умеет заставить детей молчать или реже срывается – в этом отношении как раз бывают такие, что хуже женщин. Но мужчина – это целостность: я вырос на Востоке и от этого представления не отступлю.

Мужчина рожден видеть вещи в целом, взгляд его глобальней, масштабней женского – у такого взгляда свои недостатки, но для учительства нужен он, ничего не поделаешь. В истории ничто не существует изолированно – Россия развивалась не в вакууме, революция случилась не на ровном месте, Америку открывали испанцы, осваивали англичане, мир пронизан тысячами крепчайших связей. Чтобы объяснить это ученику, нужна мужская голова, а то связать свое нынешнее положение с событиями начала прошлого века он уже почти неспособен.
Как заманить учителя-мужчину в школу? Разговоры о зарплате – банальность. И не зарплатой это решается. Все равно что деньгами стимулировать демографию – стимулируются как раз те, кому лучше бы не рожать. А вот если вы хотите управлять будущим, тогда вам сюда. Я воспитал – самому страшно подумать – десятки тысяч учеников. Недавно захожу в «Контакт» – мать честная, сколько там поздравлений с Новым годом!

Мне пошел шестьдесят четвертый. Можно мне дать этот возраст? Большинство уверено, что нет и пятидесяти, и сам я себя чувствую примерно так же. Вокруг меня пятнадцатилетние, их сумасшедшая энергия, влюбленности, огромный масштаб событий. И поэтому взрослого цинизма во мне нет, и от прочих взрослых болезней я, слава Богу, свободен.

Николай Кузин


Рубрика: Без рубрики

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика