П. у П.

Второе «П» – это СамиЗнаетеКто. Первое – в зависимости от степени вашей начитанности, воспитанности, верности трону, гендерной принадлежности, толерантности…

Я много слов знаю. Потому что читаю много. Того же Минаева я, может быть, даже побил бы цитатами из Минаева, если бы пришлось с ним пикироваться. Стыдно, но так уж моя башка устроена: помню даже всякое г.

Но сидевших одесную Алису Ганиеву (брюнетка в темном костюме) и ошую Андрея Усачева (бородатый в клетчатой рубашке) даже я не знаю.

А вот и Донцову, и Устинову я читал. Но скажите мне, пожалуйста, в чем между ними разница? Какие такие у гранд-дам заслуги, чтобы они транслировали мои в том числе чаяния и мысли? Я им это право не делегировал.

При всем уважении Веллер, с видом первооткрывателя сообщивший СамиЗнаетеКому, что дважды два четыре, вода мокрая, а в ЮАР жарко, да еще вздрагивая по временам, – что он там делал? Для чего он туда ходил?

Слава Богу, хоть фантаст Лукьяненко вел себя отстраненно, как селезень на пруду. А Прилепин? Спросил про деньги, выказав головокружительное мужество русского писателя. Для чего? Надеялся, что П. тут же позвонит генпрокурору? Напугается Прилепина?

«Кадили актрисам, роняя слюну», а эти кадят, отлично владея оружием как бы фронды под названием лебезение.

Они порождают во мне непрекращающуюся борьбу между раздражением, которое они способны вызвать, жалостью, которую вызывают, и уважением, которое по идее должны вызывать. Если б не писали так плохо, а говорили и того хуже.

Эти люди, которые называют себя писателями только потому, что пишут детективы и фантастику (плохие детективы и невменяемую фантастику), любят правду, но правда для них – это нераскрытая ложь и то, что они внушили себе, что они писатели.

Такие встречи, вероятно, знаменуют окончательную ликвидацию слова «смысл». Ясности в отношениях П. с нашими п… не прибавилось. Но других писателей ни у меня, ни у СамиЗнаетеКого для вас нетути.

Инженеры душ, властители дум! Каких? Чьих? Лишенной духовных запросов страны, где главное – выжить?