Символ тандемократии – презрение к народу

По российским меркам с Гусаком не произошло ничего ужасного. Его ребенку понадобилось нефрологическое обследование, в родном Волгограде блоггера ужаснуло состояние больницы, и он отправился лечить девочку в Москву. Там ее не брали в Филатовскую без «розового талона» из департамента здравоохранения. Ради получения талона Гусаку пришлось простоять в очереди семь часов.

Ребенка положили в больницу, не предоставив условий для пребывания матери вместе с ним. А между тем по закону дети до трех лет госпитализируются с матерями – по крайней мере, если те на этом настаивают. В результате жена Гусака две недели спала на стульях (а то и на одном).

Алексей Венедиктов, который, кажется, стал у нас главным связным между народом и властью, передал пост Гусака Дмитрию Медведеву (если помните, в августе он же вручил Путину пост Александра Почкова о рынде). Президент обещал принять меры, добавив, что он уже в курсе этой истории.

Спасибо президенту, конечно. Я вот только думаю: какие именно меры он примет? Надеюсь, не рынду подарит (если кто не знает, это такой звонкий тревожный колокол). Толку от нее мало, ибо сама рында пожаров не тушит, детей не лечит и состояние отечественной бюрократии не нормализует.

Президенту вместо того, чтобы шарить в блогосфере, хорошо бы нагрянуть хоть в одну районную поликлинику, посмотреть на обшарпанные стены, потолковать с пациентами и врачами.

Пусть съездит в больницу любого города в Подмосковье, не говоря уж о Зауралье, удивится героизму врачей, работающих в этих условиях, и больных, выживающих в них же, – ибо именно это, а не «Сколково», не Олимпиада-2014 и не футбольный ЧМ-2018 являются самым впечатляющим результатом тандемократии. Настоящий символ путино-медведевского правления – тотальное презрение к подавляющему большинству населения и откровенное его вымаривание ради относительного благосостояния тех немногих, которые нужны для добычи сырья и чесания пяток добытчикам. А тем, кому этот статус не нравится, вручается рында – для громкого выражения чувств. Звоните!

Я далек от мысли, что здесь «ничего нельзя сделать». Я знаю только, что делать это должен не президент Медведев. Они с Путиным уже все сделали.