Наводнение на Кубани: У народа нет терпения, а у властей - стыда

Самое странное и страшное сегодня в городе Крымске (расположен между Краснодаром и Новороссийском, население на 2010 г. 56 тысяч человек) – наглядная агитация и вывески. Стенд «Крымск – город безопасности» напротив ОВД. Бар «Атлантида». Плакат «Закон ребята в Крымске знают – слишком поздно не гуляют» (все это на фоне ночного, почти обесточенного города). А всего страшней надписи на фурах разрушенного гипермаркета «Магнит»: «Самые дешевые цены». В этих фурах к моргу подвозят трупы. И действительно, человеческая жизнь в этих краях стоит не больно-то дорого.

Меньше всего хочется делать из трагедии повод для политических разборок. Но не мы ведь это делаем! «Если б они не врали, – повторяет 67-летняя Ганна Савенко, которая не успела получить жилье еще после наводнения 2002 года – до сих пор судится и жалуется. – Если б не врали, было бы легче. Но они боятся всего и врут постоянно! Помощь ведь пришла только в десять утра, ко многим и позже. А оповещение – только в пять утра, тогда завыла сирена на консервном заводе. А до того вообще ведь ничего!» Муж Ганны, Михаил, передвигается теперь на костылях – поранил ногу, выбивая стекло и помогая жене выбраться на крышу. Жилье было съемное – своего так и ждут.

– Да все как в Ленске, – говорит он. – Топят всех, кто не нужен.

Переубеждать пострадавших бесполезно, да и некому. На ступеньках центра «Русь» стоит главный психиатр Минздрава Зураб Кекелидзе. Рядом с ним кто-то из мэрии – ни имени, ни чина узнать не удается. Он повторяет одно и то же: будут компенсации. «Я никого из них не могу вытащить к людям, – тихо говорит Кекелидзе. – Ведь разработали, сказали им все, что надо говорить… А они отвечают: не пойдем. Считайте, что мы уже не начальники. Они все уже считают себя уволенными, у них есть информация».

– А что им надо было говорить?

– Для начала – что причина затопления станет ясна только через месяц. Что дело сейчас не в том, сбрасывали воду из Неберджаевского водохранилища или нет. А в том, что помощь будет оказана всем, что власть в городе есть, что дома восстановят…

Но даже если сегодня окажется, что из Неберджаевского водохранилища не было никаких сбросов, в это в городе не поверит никто. Люди не могут простить, что их никто не оповестил о возможной катастрофе, хотя дожди на Кубани, как повторяет весь день телевидение, идут уже неделю. И что число жертв регулярно занижается в разы. И что помощь не шла и спасение утопающих было делом рук самих утопающих. «Мне в два позвонили, мы с мужем выскочили, ребенка схватили, – рассказывает банковская сотрудница Юля Кудрявцева. – А за нами в инвалидном кресле мужчина ехал – так когда волна прошла, его просто унесло. Люди из соседних домов кричали: спасите! А как мы спасем, если сами себя спасти не можем?!»

Все, кто нырял в эту воду, спасая своих, замечали, что вода была теплая. Ливневая такой не бывает, эта была явно стоячая. И Неберджаевское водохранилище ведь не единственное – есть технический водоем возле Новороссийска. Есть другие водохранилища – их постоянно упоминают в толпе, особенно часто Варнавинское, но ведь такие слухи неизбежны. Как и разговоры о том, что администрация-то все знала заранее. «Через наш город каждую ночь идут зерновозы. А в эту ночь не пошли. Значит, Ткачев знал?!»

Ткачев выходил к людям днем в воскресенье, пригласил с собой гражданских активистов облететь Неберджаевское водохранилище и убедиться, что дело не в нем. Теперь весь город говорит о том, что набрал он с собой своих, а вовсе не гражданских активистов, что летал с ним его зам и главное – ничего внятного эти облетчики, вернувшись, не рассказали.

«Мы не специалисты, что с вертолета увидишь?» Самая распространенная версия – что шлюзы на одном из водохранилищ открыли, чтобы вода не пошла на Грушевую – там ведь нефтебаза. Распространена, впрочем, и версия о том, что спасали Новороссийск: «Портовый город – а нас не жалко!» В любом случае все отказываются верить в дождь как первопричину наводнения: «Вы что, шутите?! За десять минут вода дошла до потолка! Откуда такая волна? Что, тут дождей не было? Да по неделе, по две бывали, до порога доходило, но чтобы в одночасье волна на семь метров поднялась?!»

Семиметровая волна трехкилометровой ширины шла по улице Советской, по Таманской, а в верхней части города, на рынке, вода стояла на уровне трех с половиной – четырех метров и ушла еще не отовсюду. Местный рынок – знаменитый, огромный, с вещевыми и продуктовыми рядами (большая часть населения живет куплей-продажей) – называют теперь «Фукусима». И пейзаж действительно похож. Огромная пустая цистерна, поднятая водой, снесла все павильоны на правой половине рынка. «В долгах мы теперь не знаю насколько, – говорит Лида Медведева, хозяйка павильона обоев. Рулоны этих обоев разнесло по всей округе. – Кредиты ведь брали, и деньги все в товаре, а где товар? Двенадцать лет работали, теперь – ничего». Но вообще она женщина крепкая, умудряется еще острить. «Только и есть у меня от этой власти, что фамилия».

Власть в Крымске сейчас очень не любят, и это понятно.

– Что же вы за нее так голосовали? У вас ведь, пишут, 95 процентов было за «Единую Россию»!

– Да?! – возмущается бармен нашей гостиницы. – А то вы не знаете, как голосуют!

Глава Крымской администрации Василий Крутько уже успел заявить – не на площади, понятно, а то, боюсь, его повредили бы, – что все зло от прессы, распускающей слухи о второй волне стихии. И еще ему очень не нравится, что приезжают люди из других регионов. Они сеют панику. Имеются в виду, видимо, волонтеры. «Да если б не волонтеры, – кричит Людмила Фролова, – не было б ни воды, ни хлеба! Ни вещей! Вчера весь день ничего не было». «Мы в общежитии на Лермонтовской, 30, – вторит ее соседка, – там до сих пор ни воды, ни света, ни газа!»

– А я знал, что так скажут, – объясняет волонтер Рассих Нигматулин, который был в ночь с 8 на 9 июля единственным психологом на всех в центре города. – Что волонтеры будут крайними. Власти нет. Кто-то должен быть виноват. Я работаю в Краснодаре, но сразу приехал сюда. Раздаю вещи, воду, а информации нет никакой.

Правда, еще один представитель власти – директор центра «Русь», Инесса, – стоит рядом со входом, но своего присутствия не афиширует.

– А что все ругают власть? – говорит она. – Я сама муниципальный служащий. Что могут, делают. Нечего сеять панику. Наш люд, русский люд, всегда организует взаимопомощь… А за тем, что вы пишете, я слежу. Наш Ткачев молодец. А вы сейчас стали злой, раньше были гораздо позитивнее!

В детских садах, где разместили бездомных, света тоже нет – спасаются фонариками. Кое-куда развезли небольшие электростанции на бензине, но ни бензина, ни масла к ним нет.

И еще одна цифра вызывает у жителей Крымска особый гнев: это постоянные упоминания о 170 погибших. Правда, сейчас говорят уже «более 170» – но сегодня и тысяча кажется людям цифрой заниженной: «Когда объявили 90, в больницу только в одной фуре привезли 70, – рассказывает корреспондентка федерального канала. – Поверьте мне, мы ехали мимо Нижней Баканки, там вообще почти ничего не осталось, и жертв в итоге по району окажется до двух тысяч, я отвечаю!»

– Что же вы у себя на канале эти цифры не назовете?

– А вы меня потом трудоустроите?

(Дорогая редакция, давайте ее возьмем! Мертвых не воскресишь, так хоть несколько душ спасется.)

В Крымске сейчас удушающая жара, нижняя часть города – с поваленными заборами, выдавленными стенами и окнами, кучами мусора и тряпья – пропахла илом и разложением. Кое-где уцелел водопровод, но пить воду нельзя. Слава Богу, в поликлиниках раздают бактериофаг, но воду из-под крана все равно не пьет никто: опасаются заражения. Желающих прививают от гепатита.

Сегодня на Крымском кладбище похоронили первых двадцать жертв. К моргу не пройти – строгая женщина из администрации поясняет: «У людей горе. Что ж вы, будете брать у них интервью?» Спасибо ей, конечно, за заботу о журналистской этике. Между тем люди-то как раз бросаются к журналистам. В первый день боялись. Теперь поняли, что хуже не будет и что помогать придется себе самим. О Владимире Путине, прилетевшем в администрацию и встретившемся только с ее руководителями, говорят тут такие слова, каких я не слышал ни на какой Болотной. «Сколько в его резиденцию вбухали, а когда людей надо спасать – никто не может ничего!»

Даже если в конечном итоге окажется, что водохранилища ни при чем, – кто объяснит хозяевам того самого гипермаркета «Магнит», в фурах которого в морг доставляют трупы (на наших глазах выгрузили несколько мертвых тел), почему волна кинулась прямо на торговый центр? Почему она перехлестнула через мост? Да потому, что русло Адагума многие годы не чищено, вот здесь и застревал любой мусор, заборы, машины… Чистить его надо было не сейчас, а все десять лет, отделяющих Кубань от предыдущего страшного наводнения. Но оно никого ничему не научило – все силы уходили на строительство коттеджей для элиты и подготовку к Олимпиаде. А большая часть жертв – полунищее население, живущее в одноэтажных домах на окраинах.

Крымск поднимется, конечно. И восстановится. И может быть, даже узнает правду. Но прежним он не будет никогда. Не только потому, что не вернешь погибших, а и потому, что вранья, пассивности, всеобщего парализующего страха начальничкам никто уже здесь не простит.

– Терпение, братия, терпение и молитва! Мы все молимся! Вера и терпение! – повторяет прибывший в Крымск митрополит Кубанский и Краснодарский Исидор.

– Нет терпения, владыко! – кричат ему.

Он кивает старой своей головой, словно все слышит. И проходит в толпе священнослужителей, не отвечая на крики из толпы.

Читайте другие новости о наводнении на Кубани

Смотрите фотогалерею наводнения на Кубани