"Мощнейший риск, глобальный скандал". Что если не спасать ВЭБ

Sobesednik.ru обсудил с экспертами проблемы Внешэкономбанка и выяснил, реально ли его спасти.

30 марта благодаря публикации газеты «Ведомости» стало известно о новых мерах по поддержке кризисного Внешэкономбанка (ВЭБ). В плане его председателя Сергея Горькова расписан целый ряд мер, причем деньги на помощь банку собираются искать чуть ли не всем миром.

Во-первых, предлагается докапитализировать кредитное учреждение за счет бюджета и средств Центробанка на 150 млрд рублей. Во-вторых — продлить действующий до июня этого года депозит от ФНБ или заменить его на депозит Газпромбанка, а также получить новый депозит на 55 млрд рублей от Федерального казначейства. Третий источник финансирования на 100 млрд рублей — размещение средств Пенсионного фонда в долгосрочные облигации ВЭБа.

Кроме того, в плане главы банка есть и продажа доли в «Газпроме», реализация проблемных активов, таких как украинский Проминвестбанк, а также Связь-банк и «Глобэкс», которые проходят санацию.

Ранее госбанк просил о помощи в 1,5 трлн рублей.

К чему может привести банкротство Внешэкономбанка? Зачем его пытаются поддерживать всеми силами? Эти вопросы Sobesednik.ru обсудил со специалистами.

Начальник аналитического управления Банка БКФ Максим Осадчий:

— У банка, к сожалению, отсутствует отчетность по РСБУ (российские стандарты бухгалтерского учета) на 1 января 2016 года, есть лишь на 1 октября 2015 года, что вызывает определенные вопросы. Выходит, есть что скрывать. В отчетности ВЭБа по МСФО (Международные стандарты финансовой отчетности) мы видим грандиозный убыток за 2014 год в размере 250 млрд рублей и убыток за 9 месяцев 2015 года в размере 133 млрд рублей.

Дефолт этого банка был бы весьма неприятен для нашей экономики с учетом его размеров. ВЭБ явно относится к категории too big to fail. На 30 сентября 2015 года размер его активов составлял 4,3 трлн рублей — около 5% ВВП страны, который в 2015 году достиг 80,4 трлн рублей.

Мы видим, что крах банка мог бы привести к необратимым последствиям: к набегам на другие банки, к недоверию к системе госбанков вообще, и к Сбербанку может тогда возникнуть недоверие. Поэтому ВЭБ обречен на спасение.

Потенциальный крах ВЭБа — мощнейший репутационный риск, а репутация России и так существенно подорвана. Возможное банкротство Внешэкономбанка можно было бы сравнить по последствиям с дефолтом 1998 года.

[:image:]

Председатель совета директоров МДМ Банка, бывший замминистра финансов РФ Олег Вьюгин:

— Меры реальны, если контрагенты согласятся на эти меры: там и деньги казначейства, и пенсионные средства, которые обратят в длинные облигации, и деньги Центрального Банка перевести в субординированный краткосрочный кредит. Это, по сути, все те же триллион с лишним рублей, только по-другому: не просто из бюджета, а [триллион] собранный из разных источников. Проблемы как были, так и остались, но предполагается закрыть их деньгами государственных и квазигосударственных институтов.

Не спасать Внешэкономбанк практически невозможно: тогда банк просто не расплатится с кредиторами, а кредиторы у него разные — это и международные обязательства, и ЦБ, и Министерство финансов. Безусловно, есть и помельче. Если его не поддержать, то надо будет просто ликвидировать, а Центробанку, Минфину, Фонду национального благосостояния и Пенсионному фонду фиксировать чувствительные убытки.

Ликвидация ВЭБа — это политически болезненный шаг. Потому что он — институт развития, на который возлагались большие надежды. Скорее всего, это вилами на воде писано, если изменить декларацию ВЭБа, чтобы он больше не брал таких рисков очевидных, причем по указанию фактически государства, потому что на Украину направляли [средства], на Олимпиаду — это политические проекты, тогда, может быть, он когда-нибудь отработает все эти проблемы. Это способ законсервировать убытки.

Депутат Госдумы от фракции «Справедливая Россия», член комитета ГД по экономической политике, инновационному развитию и предпринимательству Валерий Зубов:

— Поддержка абсолютно бессмысленная. Это деньги на ветер. Банк — банкрот, и из этого надо исходить. 150 млрд рублей сейчас выделяют, но у него дыра в 1,5 трлн. И связно это и с Украиной, и с разными социальными объектами. Я думаю, что его уже поддержать нельзя. Банкротство ВЭБа нанесет удар по репутации, потому что это госкорпорация, это должен был быть институт развития, а стал просто собесом. Конечно, нанесет репутационный [ущерб] и на фоне того, что мы нуждаемся в инвестициях. Эта ситуация более чем неприятная. Но я не вижу, как выходить из этого. Сопоставьте с федеральным бюджетом, это примерно 10% всего бюджета.

[:image:]

Советник по макроэкономике гендиректора брокерского дома «Открытие», экономист Сергей Хестанов:

— Конкретные меры поддержки Внешэкономбанка, скорее всего, дадут единственный эффект — отодвинут его проблемы немного в будущее, будет выиграна отсрочка. Корень проблемы ВЭБа лежит в том, что он очень часто финансировал потенциально убыточные, но интересные государству проекты. Яркий пример — олимпийские объекты, которые дорого стоят, а фактически сейчас не используются. Поэтому большая часть бремени ответственности за его проблемы лежит на государстве. Эти соображения заставляют государство так или иначе затыкать дыры в балансе Внешэкономбанка. Докапитализация и другие меры на некоторое время решат проблемы. Но до тех пор пока Внешэкономбанк будет финансировать госпроекты, которые не имеют коммерческой отдачи, его положение, к сожалению, будет ухудшаться. Пока можно констатировать, что предлагаемые меры снизят остроту проблемы, не решив ее.

Есть эксперты, считающие, что поддерживать такой финансовый институт бессмысленно, потому что сколько ему денег не давай, через некоторое время вновь и вновь будут появляться финансовые проблемы. С другой стороны, решение о ликвидации ВЭБа очень сложно политически. Поэтому в ближайшее время стратегия поддержки продолжится.

Политически сложно, так как он имеет историю очень давнюю, в том числе зарубежную. С другой стороны, возникнут очень сложные проблемы с отражением в балансах задолженности перед банком, возникнет много вопросов относительно сотрудничества ВЭБа со многими организациями. [Банкротство] любого крупного финансово-кредитного учреждения — это всегда проблема, а в случае, когда речь идет о чистом госбанке, эти проблемы только увеличиваются.

Первый исполнительный директор Федерального фонда ОМС, доктор экономических наук, Владимир Гришин:

— ВЭБ фактически государственный банк: не важно, под каким управлением он находится и все прочее. В этой ситуации есть типичный российский вопрос: «Где деньги»? В ВЭБ нужно сперва запускать не госкорпорации, средства населения из Пенсионного фонда, а провести тотальную ревизию, чтобы выяснить, какие проекты реализовывались, какие были прибыли, кто в этом участвовал и какова была цепочка последствий при реализации данных проектов. Для принятия каких-либо решений необходимо понимать истинную картину положения дел.

Сначала смотреть, анализировать, только потом размещать. На данный момент, судя по информации в печати, мы видим только намерения. Хочется понять, куда ушли триллионы денег, что было сделано на них, к кому они ушли и под какие проценты, гарантии, кто интересанты этих бизнес-процессов, потому что они есть всегда.

Если Внешэкономбанк не поддержать, то возникнет глобальный скандал. Когда анализ будет проведен, можно будет решать, какие активы продавать, что делать с проектами.

[:wsame:] [:wsame:]