Членские взносы на алтарь искусства
Сюжет гоголевского «Носа» бередит сердца (и, видимо, не только) наших кинематографистов. Вот и Ярослав Чеважевский возбудился до того, что снял фильм с двусмысленным названием – «Счастливый конец».
Сюжет гоголевского «Носа» бередит сердца (и, видимо, не только) наших кинематографистов. Вот и Ярослав Чеважевский возбудился до того, что снял фильм с двусмысленным названием – «Счастливый конец».
Фильм «Счастливый конец» вышел в прокат 7 января. Главный герой картины – стриптизер Паша. Он добился всего, о чем мечтает мужчина: денег, красивых женщин, славы. Но в бочку меда попадает ложка дегтя: одна из поклонниц проклинает Пашу, и у него исчезает то, чем он зарабатывал на хлеб – его детородный орган! В фильме беглеца называют, не стесняясь, своим именем – Член. В человеческом обличье ему поначалу настолько неадекватно, что его принимают за сумасшедшего и отправляют в психушку…
Главным героям дали имена актеров, их сыгравших: в роли стриптизера выступил Деревянко и соответственно его назвали Пашей, а Членом стал Колокольников, поэтому ему дали имя Юра.
Отправляясь смотреть картину, я была настроена весьма скептически. Сидя в темном кинозале, с грустью думала: «Неужто наши кинематографисты объелись «Американским пирогом» настолько, что пришли к «Счастливому концу»?» Чудес ожидала только от дуэта Деревянко – Колокольников, о чьих нежных отношениях не судачит только ленивый. И в самом деле: мой скептицизм по мере просмотра фильма рассыпался как карточный домик. И рассеивал его преимущественно Юрий Колокольников.
Глядя на него, стало ясно, что роль Члена ему удалась лучше, чем удалась бы роль Носа.
Высоченный, лысый, в короткой белой рубашке, он выворачивал жилистую шею, лупал глазами и, как глухонемой, произносил наполовину обрубленные слова: «Здра», «Я уше».
Ни дать ни взять пациент Кащенко, дождевой червь или большелобый Великан из «Твин Пикса»! Пациенты психушки, глядя на своего нового соседа, гадали, кто же перед ними, пока один из них, лениво провязывая петли в кофточке, не догадался: «Да ведь это Член!» И тут и до зрителя дошло: «А ведь правда!»
Колокольников цепляет обаянием и слабых, и сильных сторон: он смертельно боится собак и вызывает дикое сексуальное желание у всех женщин. Тут, как и у Гоголя, проявляет себя двойное дно сюжета. Писатель высмеивает нравы петербургского общества ХIX века, а режиссер – современной молодежи. Тут тебе и геи, и свободная любовь, но во главе угла – дисгармония в душе Паши. Член, ставший невротиком от постоянных команд «лечь-встать», становится лакмусовой бумажкой для него. Благодаря ему стриптизер понимает, что пора менять профессию и что одна-единственная женщина может заменить собою огромное количество дам. Вот только любовь к ней Деревянко и Колокольников сыграли не совсем убедительно. «Паша, ты гей?» – рыдая, спрашивает она у стриптизера. «Нет!» – отвечает тот, но больше веришь одному-единственному взгляду, которым обмениваются Паша с Членом. Такому страстному, что убеждает безоговорочно. Куда уж скромному Гоголю с его тонкой сатирой до грубой прямолинейности наших комедий…
Фильм «Счастливый конец» вышел в прокат 7 января. Главный герой картины – стриптизер Паша. Он добился всего, о чем мечтает мужчина: денег, красивых женщин, славы. Но в бочку меда попадает ложка дегтя: одна из поклонниц проклинает Пашу, и у него исчезает то, чем он зарабатывал на хлеб – его детородный орган! В фильме беглеца называют, не стесняясь, своим именем – Член. В человеческом обличье ему поначалу настолько неадекватно, что его принимают за сумасшедшего и отправляют в психушку…
Главным героям дали имена актеров, их сыгравших: в роли стриптизера выступил Деревянко и соответственно его назвали Пашей, а Членом стал Колокольников, поэтому ему дали имя Юра.
Отправляясь смотреть картину, я была настроена весьма скептически. Сидя в темном кинозале, с грустью думала: «Неужто наши кинематографисты объелись «Американским пирогом» настолько, что пришли к «Счастливому концу»?» Чудес ожидала только от дуэта Деревянко – Колокольников, о чьих нежных отношениях не судачит только ленивый. И в самом деле: мой скептицизм по мере просмотра фильма рассыпался как карточный домик. И рассеивал его преимущественно Юрий Колокольников.
Глядя на него, стало ясно, что роль Члена ему удалась лучше, чем удалась бы роль Носа.
Высоченный, лысый, в короткой белой рубашке, он выворачивал жилистую шею, лупал глазами и, как глухонемой, произносил наполовину обрубленные слова: «Здра», «Я уше».
Ни дать ни взять пациент Кащенко, дождевой червь или большелобый Великан из «Твин Пикса»! Пациенты психушки, глядя на своего нового соседа, гадали, кто же перед ними, пока один из них, лениво провязывая петли в кофточке, не догадался: «Да ведь это Член!» И тут и до зрителя дошло: «А ведь правда!»
Колокольников цепляет обаянием и слабых, и сильных сторон: он смертельно боится собак и вызывает дикое сексуальное желание у всех женщин. Тут, как и у Гоголя, проявляет себя двойное дно сюжета. Писатель высмеивает нравы петербургского общества ХIX века, а режиссер – современной молодежи. Тут тебе и геи, и свободная любовь, но во главе угла – дисгармония в душе Паши. Член, ставший невротиком от постоянных команд «лечь-встать», становится лакмусовой бумажкой для него. Благодаря ему стриптизер понимает, что пора менять профессию и что одна-единственная женщина может заменить собою огромное количество дам. Вот только любовь к ней Деревянко и Колокольников сыграли не совсем убедительно. «Паша, ты гей?» – рыдая, спрашивает она у стриптизера. «Нет!» – отвечает тот, но больше веришь одному-единственному взгляду, которым обмениваются Паша с Членом. Такому страстному, что убеждает безоговорочно. Куда уж скромному Гоголю с его тонкой сатирой до грубой прямолинейности наших комедий…
