Леонид Харитонов не общался с сыном 25 лет!

В этом году исполняется 55 лет фильму, ставшему классикой советского кино – «Солдат Иван Бровкин». Эта картина прославила молодого актера Леонида Харитонова на весь Союз и сделала из него кумира молодежи. Девушки были влюблены в симпатичного парня с яркими голубыми глазами и вьющимися волосами, а юноши старались брать с него пример. Однако мало кто знает, что обрушившаяся слава сломала жизнь Леониду Харитонову. Актер стал часто прикладываться к бутылке, не упускал случая хорошо провести время с друзьями. Супруге Харитонова Джемме Осмоловской приходилось терпеть пьяные выходки мужа и упреки со стороны коллег и друзей. Джемма Григорьевна рассказала о своей жизни с Харитоновым журналу "Только звезды".

Джемма Григорьевна, вы проснулись знаменитой после того, как сыграли девушку Олю в фильме «Повесть о первой любви». Расскажите, как вы попали на съемки картины.

– Все произошло совершенно случайно. В то время я училась в ГИТИСе и, как любая девчонка, мечтала сняться в кино. Однажды, кажется, где-то в коридоре меня заметила режиссер Евгения Кемарская. Мы с ней разговорились, и она решила меня познакомить с Василием Левиным, который искал актрису на роль Оли. Я пришла в студию, мне сделали кинопробы и заверили, что скоро позвонят. Честно говоря, я сомневалась в успехе. Но через пару дней в моей квартире действительно раздался звонок и мне сообщили, что Левин утвердил меня на главную роль Оли. Вы представить себе не можете, как я была рада! Моя мечта осуществилась. Сыграв в фильме «Повесть о первой любви», я строила грандиозные планы по поводу своей карьеры, но вскоре с некоторыми из них пришлось распрощаться.

– Почему?

– В 1957 году я приехала в Ленинград на киностудию «Ленфильм», куда меня пригласили сниматься в картине «Улица полна неожиданностей». Именно там, на съемочной площадке, я и познакомилась с Леонидом Харитоновым, влюбилась в него, да так сильно, что через некоторое время мы сыграли свадьбу. Потом родился сын Алексей, и, как вы понимаете, о карьере мне пришлось забыть. Я два года сидела дома с ребенком. И только потом смогла вернуться в кино.

– Картина «Улица полна неожиданностей» до сих пор остается очень популярной у зрителей. А вы с каким чувством смотрите эту ленту?

– Я довольно критично отношусь к своей работе в этом фильме. Говорю себе, что можно было бы сыграть и получше. Но уж что получилось, то получилось. Наверное, если бы нам предложили другой сценарий, то и результат был бы другой.

– После съемок в фильме «Солдат Иван Бровкин» Харитонов стал настоящим кумиром поколения. Слава стала для него тяжелым испытанием?

– Да, это точно. И к спиртному он пристрастился из-за того, что каждый человек считал своим долгом пригласить его выпить где-то, посидеть вместе. А у него просто иногда не хватало силы духа, чтобы им отказать. Сначала я старалась не обращать внимания на его поведение, но потом поняла, что дальше терпеть нельзя. И мы с ним развелись. Из-за пристрастия мужа к алкоголю мне многое пришлось пережить. Меня как-то директор театра, в котором я тогда работала, даже вызвал к себе для серьезного разговора. Спрашивал, чем он может мне помочь. Хороший был человек, он понимал, что Лёню надо спасать. Потом и Алла Константиновна Тарасова пригласила меня к себе поговорить по душам. Но я уже знала, о чем пойдет разговор. Мне все друзья советовали, как можно Лёню от алкогольной зависимости избавить.

– Вы что-нибудь предпринимали, чтобы избавить мужа от этой пагубной привычки?

– Конечно! Я же его лечила. Коллеги помогли мне устроить его в специальную клинику, где он провел несколько месяцев. Вроде бы на какое-то время ему стало лучше, а потом все началось снова. Кстати, за то, что я положила Лёню на лечение, на меня долго злилась его мать. Она думала: мол, как же так, ее сын – звезда, а его в больницу кладут. Моя свекровь долго не могла принять и понять моего поступка. От самого же Лёни я никогда не слышала никаких упреков. У Харитонова был мягкий характер. Я бы сказала, даже слишком мягкий.

– После развода вы с Леонидом Владимировичем продолжили общаться?

– Мы вообще пару раз после расставания  с ним встречались. Наверное, если бы я хотела, мы бы пересеклись где-нибудь. Мне кажется, он был бы не против нашей встречи, но я не проявляла никакой активности, а уж он тем более. Но мы расстались друзьями, разошлись довольно спокойно, без особых ссор. Я никогда не выясняла с ним отношений. Ушел и ушел.

– Говорят, Леонид Владимирович после развода не захотел отдавать вам квартиру?

– Не совсем так. Еще до развода мы стояли в очереди на кооперативную квартиру. Мы планировали туда въехать все вместе. Но в итоге Лёня поселился там со своей последней женой Евгенией Гибовой. А мы остались с сыном в коммуналке. Эта Гибова была активная особа. Она ведь была его студенткой. Когда я училась на четвертом курсе, она – на первом. Видимо, на одной из лекций он ее и приметил. Ну и дальше у них закрутилось все.

– А злые языки, наоборот, говорили, что вы вышли замуж за Харитонова ради карьеры и славы…

– Все это вранье! Я действительно любила его, а вот он меня… Только представьте: у меня ребенок маленький, за ним глаз да глаз нужен, еще мне надо диплом защищать, к экзаменам готовиться. Думаете, он мне хоть чем-то помог? Нет. Лёня тем временем крутил роман с этой Гибовой. А я даже не знала об этом. Когда мне рассказали, у меня был просто шок.

– Вы пробовали поговорить с Гибовой?

– Я ни разу в жизни им не позвонила, никак с ней не пересекалась. И слава Богу.

– Во время развода семья Харитонова вас поддерживала?

– Я всегда была в очень хороших отношениях с братом Лёни Виктором. Мы до сих пор общаемся, поздравляем друг друга с праздниками. Еще я в прекрасных отношениях с его двоюродными сестрами. Они всегда меня привечали.

– Чем сейчас занимается ваш сын Алексей?

– Он живет своей жизнью, со своей семьей. Лёша стал программистом, у него свое дело. Его фирма процветает, и я очень рада за него. Пару лет назад сын пытался и меня обучить азам компьютерной грамоты, даже ноутбук привез мне домой, но после нескольких уроков сдался и понял, что мы с современной техникой несовместимы. А еще меня часто навещает внучка Катюша, сейчас ей семь лет. Чудесная малышка растет: умная, сообразительная, веселая! Она поздний ребенок. Для Лёши и его жены она стала настоящим Божьим подарком.

– Похож ли Алексей на Леонида Владимировича?

– Не то слово, как похож! Цвет глаз, овал лица, даже волосы – все он взял от отца. С такой внешностью Лёша вполне мог бы стать актером и пойти по моим стопам. Но он выбрал другой путь. Он не стал артистом, поскольку видел, что наша профессия далеко не сахар. К тому же у нас в доме было всегда много гостей, которые тоже уговаривали сына не идти в актеры.

– Джемма Григорьевна, после развода часто ли Харитонов приходил к сыну?

– Он, конечно, заглядывал к нам, но никогда не оставался надолго. Не знаю даже, почему он так себя вел. Впервые Харитонов проявил хоть какой-то интерес к собственному сыну, когда Лёше уже исполнилось 25 лет! А до этого времени тот отца даже толком не видел и не знал. Харитонов никогда не принимал участия ни в образовании сына, ни в его воспитании. Всем этим занималась я! Денег на содержание сына он тоже не давал. Никогда! Единственные деньги, которые я получала на Лёшу, мне платил театр. Да и сумма была небольшая – всего 8 рублей 40 копеек.

– Ну хотя бы подарки родному ребенку Харитонов приносил?

– А как же! Дайте подумать… Кажется, пока сын рос, Лёня принес ему теннисную ракетку, потом вроде бы такую шахтерскую каску с лампой. Ах, да, еще шахматы. Это все подарки, которые Харитонов сделал собственному сыну.

– После расставания с актером вы остались одна или встретили новую любовь?

– Моим мужем стал актер РАМТ Петр Подъяпольский. Мы почти одновременно пришли работать в театр. Там и познакомились. Мы с мужем замечательно живем, он для меня настоящая опора и поддержка. Он – моя истинная вторая половина.

Интересные подробности из жизни Леонида Харитонова рассказал брат артиста Виктор.

Обаятельному, синеглазому мальчугану Лёне Харитонову с детства прочили актерскую карьеру. Как вспоминает его младший брат Виктор, будущий солдат Иван Бровкин никогда не упускал случая прочесть стихотворение или спеть песню на семейных торжествах в присутствии гостей. Артист растет! – говорили все вокруг.

– Родители к актерской профессии не имели никакого отношения, – рассказывает Виктор Харитонов. – Мама работала врачом, а папа был инженером. Семья у нас была простая, но в нас старались воспитать любовь к искусству. Родители поощряли наше с Лёней увлечение театром, музыкой.

Когда настала пора выбирать школу, Харитонова отдали в престижную питерскую гимназию №239, в которой театральный кружок вела актриса театра БДТ Мария Александровна Призван-Соколова. Ее рассказы о сцене настолько впечатлили юного Леонида, что он твердо решил тоже стать артистом. Мальчик выделялся среди других учеников студии. Он хорошо пел, умел держаться на сцене, а советы педагога схватывал на лету.

– Потом Лёня поехал в Москву и поступил в Школу-студию МХАТ, – продолжает Виктор Владимирович. – Говорят, все три тура брат прошел легко. Это и неудивительно: он был прекрасным актером. Когда я закончил школу, то захотел пойти по стопам брата – я всегда им очень гордился. Думал, что приеду и меня также быстро примут в вуз. Но не тут-то было. Хоть мы с Леней и братья, но внешне абсолютно не похожи. Он в отца – круглолиц, обаятелен. Я же похож на маму, более сдержан в эмоциях, более независим. В общем, несмотря на то, что я хорошо справился со всеми заданиями, меня, увы, не приняли. Лёня, узнав о моем провале, поддерживал меня как мог. Но я решил вернуться в Ленинград. Там я поступил в институт, потом занялся режиссурой.

Тем временем слава Леонида Харитонова росла в геометрической прогрессии. Известность к нему пришла после роли Алеши в фильме «Школа мужества», а через год он согласился сниматься в картине «Солдат Иван Бровкин».

– В «Бровкине» брат сыграл самого себя, – считает Харитонов. – Он был таким же открытым, как герой его фильма, в чем-то наивным человеком, бессребреником. Он был щедрым человеком, никому не мог отказать в помощи, да и не хотел. Фильм про Ивана Бровкина – его счастье и беда. Счастье потому, что снялся в хорошей картине, которая сделала его популярным. А беда в том, что обрек тем самым себя на типаж.
По словам Виктора Владимировича, его брату профессия актера очень нравилась. Играть на сцене, сниматься в кино, общаться со зрителями готов был всегда, без скидок на усталость и плохое самочувствие. Здоровье Леонида Харитонова действительно доставляло ему много проблем. Еще со времен блокады актер страдал язвой желудка. Видя его мучения, врачи посоветовали артисту лечиться спиртом. И Леонид Владимирович с присущим ему максимализмом взялся за «лечение». Язва зарубцевалась, зато после подобных «процедур» у Харитонова появилась тяга к спиртному, от которой он не смог избавиться до конца жизни.

Но Виктор Харитонов уверен, что его брата сгубили не только зеленый змий, но и... равнодушие коллег-актеров.

– Его можно было спасти, если бы чувствовал он себя востребованным! – уверен брат артиста. – В какой-то момент ему перестали давать новые роли, а в кино предлагали героев, похожих на Бровкина. Брату играть это было неинтересно. А предприимчивые администраторы делали себе большие деньги на его имени. Лёню без устали возили по всему Советскому Союзу. Эксплуатировали его лицо и былые заслуги.
Младший брат пытался помочь Леониду Владимировичу. Предлагал поставить для него спектакль в родном Ленинграде, но Харитонов отказался – слишком сильно он любил МХАТ, которому верой и правдой служил много лет.

– Увы, но в МХАТе Лёне не предлагали интересных ролей, а только кормили обещаниями, – негодует Виктор Владимирович. – Однажды Олег Ефремов в очередной раз пообещал роль. Лёня не мог дождаться дня, когда вывесят список актеров, занятых в будущем спектакле. Когда же заветный листок появился, своего имени он там не нашел. Лёня места себе не находил от волнения.

Потом все же удача улыбнулась актеру. В МХАТе поставили спектакль «Палата №6», в котором Леонид Харитонов сыграл одну из главных ролей. Его партнершей по сцене стала Татьяна Доронина. Казалось, в жизни Леонида Владимировича наступила светлая полоса. Но неожиданно этот спектакль, которым артист так дорожил, снимают по неизвестным причинам.

– От всех этих переживаний у Лёни случился инсульт! – говорит Харитонов. – Но потом снова пришла хорошая новость – «Палату №6» собираются восстанавливать. Лёня воспрянул духом. Но вскоре случилась новая беда – декорации к спектаклю сгорели. Может быть, это был чей-то злой умысел, а может, просто судьба… Узнав об этом, брат слег со вторым инсультом. Через несколько дней нам сообщили, что его не стало.