Не в свои сани не садись

В самом эмбрионе станция была чемпионом по густому и густопсовому самолюбованию. Еще бы: такое имя! Когда я заикнулся раз о том, что от станции исходят флюиды нарциссизма, меня упрекнули в том, что я жахнул в колокол, не глянув в святцы. Что я никчемный люмпен, а Алла как была, так и есть ролевая модель для всея Руси, во всех, разумеется, проявлениях.

Постойте, говорил я, я и сам ее люблю, но ведь это далеко не первый случай конфузии, когда АБП неудачно конвертирует собственное величие. Чипсы, парфюм, сапоги, «Властилина», какой-то невменяемый паяц-квазибанкир, журнал, театр песни – что там еще было и что еще есть на кладбище крахнувших предприятий, на которые ее, я убежден, подбивали подпевалы?

Потому что сама Она, сколько даже я, шапочно знакомый, знаю, – человек, который всю жизнь дрейфует между уверенностью в себе и чувством тревоги, граничащим с паническими атаками! Чтобы я поверил, что человек, который даже жизнь свою (на сцене – запомните оговорку!) творческую срежиссирует с невероятным формальным изяществом, – чтобы этот человек самостоятельно пошел бы туда, где мир неведомый, где одно только имя не работает, где перфекционизм вызывает иронию и ярость, потому что главное – «баблос срубить»? Не поверю никогда!

Ей, конечно, посоветовали.

Она, конечно, согласилась.

Слаб человек, а уж Гений-то слаб тем паче.

Но когда кто-то начинает думать, что он – выше, не знаю, закона, законов логики и физики, выше просто разговоров о профессионализме, тут же следует крутой спуск с небес.

Я слушал ее чудовищные беседы – что с Долиной, что с кем-нибудь из Соmedy Club, полные подобострастия и, скажем так, малоубедительного русского языка, – я слушал их, и мне казалось, что я ее совсем не знаю.
Я слушал ту программу, где она искала, находила и предъявляла нам таланты, и мне казалось, что я схожу с ума (подавляющее большинство талантов нужно выслать на Луну, а не поощрять).

А когда я слушал Борю Моисеева, ставшего ведущим, мне казалось, что я уже сошел с ума. Бывает, конечно, трэш, и у трэша, особенно в нынешнем контексте, есть право на жизнь, но этот трэш уже по ту сторону добра и зла.

Надо отдать справедливость Алле Пугачевой, она осознала, что радио – не ее епархия...

Великая певица.

И совсем не бизнесвумен.