Наталья Водянова рассказала правду о личной жизни, проблемах благотворительности и здоровье сестры-аутиста

С супермоделью Натальей Водяновой мы встретились в детском лагере под Нижним Новгородом. Место необычное: там отдыхают вместе здоровые и, как сейчас принято говорить, особые дети – с ДЦП, синдромом Дауна, аутизмом

Фото: Наталья Водянова //

С супермоделью Натальей Водяновой мы встретились в детском лагере под Нижним Новгородом. Место необычное: там отдыхают вместе здоровые и, как сейчас принято говорить, особые дети – с ДЦП, синдромом Дауна, аутизмом.

Наталья привезла сюда младшую сестру Оксану, маму и троих собственных детей. Заодно открыла детскую площадку, 99-ю для ее фонда «Обнаженные сердца» (сотая открылась чуть позже в самом Нижнем). Рабочая в общем-то поездка превратилась для Водяновой в «каникулы Бонифация»: почти все время она играла с детьми. Поговорили мы, качаясь вместе на качелях.

«Моделью быть трудно, когда не понимаешь, зачем это нужно»

– Наталья, 7 лет назад вы открыли в Нижнем Новгороде первую детскую площадку, и вот их уже 100 по всей стране. С этим всё?

– Нет, мы будем продолжать строить игровые площадки и детские парки. Но это, конечно, не всё: мы поддерживаем семьи, в которых растут дети с особенностями развития. Я раньше за это не бралась, поскольку браться надо только за то, что реально можешь сделать. Вырастить ребенка с особенностями – непростая задача, знаю это по своей сестре Оксане (у младшей сестры Натальи – аутизм. – Авт.). Особые дети все разные, к каждому нужен свой подход. Поэтому и помощь им нельзя оказывать по какому-то одному принципу. Мы ведь даже про мозг здорового человека знаем очень мало, а про такого ребенка – тем более.

– Вы как-то писали на своей страничке в Facebook, что вы не волшебник от благотворительности, как собирающий миллиарды Боно, а только учитесь. У вас есть амбиции на этот счет? Хочется, чтобы люди думали о вас не как о супермодели, а как о супермеценате?

– Конечно, есть амбиции, потому что это для меня важнее. Я люблю свою работу модели – это дает хорошую разрядку, помогает отвлечься, кажется веселым и не очень существенным делом по сравнению с работой в фонде. Хотя некоторые модели очень серьезно относятся к своей карьере.

– Ну да, почти все утверждают, что это адский труд.

– Труд модели нелегкий, это правда. Но еще тяжелее, когда не понимаешь, зачем все это нужно – зачем ты выходишь на подиум, снимаешься для обложек. В модельном бизнесе не чувствуешь отдачи. Конечно, от мысли, что работаешь ради денег и успеха, еще никто с ума не сходил – если не думать на эту тему, ничего страшного не случится. Но я так не могу.

– В юности вы работали моделью, чтобы прокормить себя и семью. А сейчас зачем?

– Во-первых, мало что изменилось, только семья выросла. Другого источника дохода нет. Во-вторых, у меня большая команда, которую я содержу за свой счет, а не на пожертвования. Сама постоянно езжу по миру и беру с собой семью. Деньги на все это с потолка не падают.

– На обычных людей не падают. Но вы уже много лет одна из самых высокооплачиваемых моделей в мире. Все еще нужно работать?

– Я не собираюсь менять свой образ жизни – ни через 5, ни через 25 лет. Конечно, можно остановиться и какое-то время совсем не работать, даже десять лет. Я могла бы полностью посвятить себя фонду, что и так делаю, впрочем. Работа моделью занимает у меня максимум месяца два в год.

– Наталья, вы в хороших отношениях со многими именитыми фотографами и дизайнерами. Случается, что вас просят поработать просто по дружбе, без всякой оплаты?

– Да, есть разные категории отношений. Одни – более деловые, другие – более дружеские. Когда модель снимается для журнала, в том числе я, ей за это ничего не платят, это нужно для престижа, для портфолио.

– Устаете?

– Конечно. И это не усталость от модельного бизнеса – это может быть связано и с благотворительностью, и с детьми. Но как только я отдохну, то чувствую, что живу жизнью, которая мне очень нравится.

«Меня не интересуют деньги бойфренда»

– Все обсуждают ваши пышные благотворительные балы. Мало кому удается собрать столько знаменитостей и при этом заставить их достать кошельки. Но некоторые считают это несколько показушным: добро, говорят, надо делать тихо. Что скажете?

– Я бы с удовольствием не устраивала никаких балов, если бы кто-то дал мне 20 миллионов евро просто так. Именно столько мы собрали за пять лет благотворительных балов. У меня таких денег нет. Я тоже жертвую, но все отдать не могу – есть семья, которую нужно поддерживать. Мы мечтаем создать endowment (целевой капитал некоммерческой организации. – Авт.). Знаете, что это такое? Если бы у нас на определенном банковском счете, который нельзя трогать, было 100 миллионов евро, мы могли бы существовать на годовой оборот этих денег. Доход по такому счету примерно 7 процентов, то есть 7 миллионов евро в год мы могли бы спокойно тратить на благотворительность. Но их нет. Поэтому есть балы.

– Какой у вашего фонда сейчас капитал?

– Капитал? О чем вы? Все, что собираем, мы тут же тратим на те же детские площадки и другие проекты. Создание эндаумента – огромная и длительная работа. В России это особенно тяжело сделать, поскольку нет налоговых послаблений для такой деятельности. В других странах собирают сотни миллиардов на благотворительность, которые идут из корпораций, из частного сектора, бизнеса. Люди оставляют после смерти большие фонды, которые продолжают существовать. Там в благотворительности нет ничего зазорного. Будь у нас так же, сколько бы вопросов решилось!

– Вы ведь не одиноки. Ваш бойфренд – сын одного из богатейших людей планеты. (Антуан Арно – сын владельца концерна, производящего предметы роскоши, LVMH Бернара Арно, чье состояние журнал Forbes в 2013 году оценил в 29 миллиардов долларов. – Авт.)

– У него нет таких средств. Он все-таки не Бернар Арно, вы их не путайте. Я даже не знаю, сколько у Антуана денег. Думаете, я такие вопросы задаю? Мы любим друг друга, мы живем вместе, меня не интересуют его деньги. Только человек.

– Богатые люди вообще много жертвуют?

– Люди всегда жертвуют в соответствии со своими доходами. И я в том числе. А кто-то ничего не делает, даже будучи миллиардером. Например, Стив Джобс – он никогда не жертвовал ни на какую благотворительность.

– Откуда вы знаете? Такие разговоры пошли, потому что Джобс всегда уходил от этой темы, что, согласитесь, ничего не доказывает.

– Нет, не делал он ничего. К сожалению, нет. Зачем ему было это скрывать?

– Опять же из убеждений, что добро нужно делать тихо. Многие боятся обвинений в пиаре.

– Не нужно бояться. Благотворительности пиар необходим. Особенно когда речь идет об уязвимых слоях населения, у которых даже нет собственного голоса. При этом люди должны не просто жертвовать, а непременно на эмоциональном уровне получать что-то взамен. Тому, кто жертвует, необходимо видеть, на что конкретно пошла его помощь. Это наша политика. Как пример: мы устраиваем балы, на которых можно приобрести редкие лоты, познакомиться с интересными людьми, посмотреть выступления мировых звезд, просто хорошо провести время. В этом году бал проходил в Монако под покровительством князя Альбера и его супруги княгини Шарлен, нас поддержали такие замечательные люди, как Диана Вишнева, Максим Венгеров, Валерий Гергиев... В этот вечер удалось привлечь более 3 млн евро, такой успех стал возможен только потому, что гости прекрасно знали, на что пойдут собранные средства.

Миллионы людей в России собирают деньги на операции больным детям просто так...

– Конечно, люди собирают большие средства на решение единичных задач: например, когда болеет конкретный ребенок. Всем понятно, что ребенку нужна операция, но это не системная, а единичная проблема. А кто будет решать комплексные задачи? Например, есть организации, которые могут только поставить оборудование, но обу-чать специалистов для работы на нем не будут. Мы же восполняем такие пробелы: если поставляем куда-то специальные коляски для детей, то вместе с этим учим нянечек и воспитателей правильно их использовать. Для таких вещей тоже нужны большие средства.

Не так давно вы встречались с Владимиром Путиным на открытии второй сцены Мариинского театра. Удалось что-то рассказать ему о своих проблемах?

– Мы не встречались, а просто стояли рядом за столиком.

– И не поговорили?

– Нет.

– Он, наверное, просто вами любовался?

– Там было много людей, сомневаюсь, что он на меня вообще смотрел. Рядом стояла Анна Нетребко, они прекрасно знакомы – может, он смотрел на нее.

«У меня на пальце обручальное кольцо»

– Раньше вы не афишировали свою личную жизнь, а теперь выкладываете совместные фотографии с Антуаном в Facebook и Instagram. Значит ли это, что дело идет к свадьбе? Кстати, можно поближе посмотреть на ваше кольцо? Это бриллианты?

– (Снимая кольцо.) Антуан подарил мне на 30-летие. Хотя… это обручальное кольцо. Видите, даже не одно, а три кольца, переплетенных вместе. Похоже на старинные русские обручальные кольца, символизировавшие Веру, Надежду, Любовь или Святую Троицу. Антуан не знал об этой традиции, так получилось, что он интуитивно выбрал именно такое кольцо. Но я, кстати, никогда не скрывала свою личную жизнь. Когда была замужем за Джастином (Джастин Портман – британский аристократ, свободный художник и коллекционер. – Авт.), мы много раз фотографировались всей семьей. Наоборот, сейчас я более закрыта.

Вы с Джастином наконец развелись?

– Почти.

Он не дает развода?

– Нет, в этом смысле всё в порядке. Мы просто решаем бумажные вопросы.

– Ваша дочь Нева в шесть начала модельную карьеру и снялась для одной детской марки. На этом все закончилось?

– Это была не модельная съемка. Все доходы от продажи платья, в котором она позировала, шли фонду «Обнаженные сердца». Поэтому она и участвовала.

– Вы хотите, чтобы дочка стала моделью?

– Мало ли чего я хочу? Важно, чего захочет сама Нева, а она пока не знает.

А Лукас?

– Лукас хочет хорошо учиться.

– Завистники иногда упрекают вас, что вы не закончили школу и не учились в вузе. Однако не так давно я видела вашу фотографию в Instagram, где вы стоите у порога престижной французской школы бизнеса. Вы туда поступили или просто проходили мимо?

– Я закончила там курсы. Очень жалею, что у меня нет высшего образования. Мне бы хотелось учиться, но это возможно только в ущерб всему остальному. Поэтому учусь каждый день, работая в фонде. Это такая школа жизни, которую никакой институт не может дать. Когда я пошла в бизнес-школу, у меня была конкретная цель: в следующем году фонду 10 лет и нужно выходить на новый уровень. Но я не бизнесмен, без нужных знаний мне сложно понять, что я могу сделать еще. Курсы дали мне много новых идей и уверенность, что в благотворительности, а это тоже менеджмент, я на правильном пути.

«Хочу узнать, как помочь Беслану»

– Вы мечтали об операции для Оксаны. Удалось?

– Руки пока не дошли, к сожалению. Операцию придется делать во Франции, и пока мы с мамой даем Оксане возможность здесь, в лагере, привыкнуть к тому, что она может выезжать из дома хотя бы на пару дней. Для операции ей придется полететь в другую страну, пробыть там долгое время, поэтому мы хотим, чтобы все прошло с минимальным для нее стрессом.

В России таких операций не делают?

– Оксане 25 лет. В таком возрасте – нет. У нее волчья пасть, ее обычно «закрывают» до 7 лет, но Оксану в свое время не прооперировали.

– Как дела у вашей младшей сестры Кристины?

– Хорошо, выбирает себе университет для поступления. Она хочет учиться в США, по-английски говорит прекрасно – все-таки с 12 лет в английской школе.

– Как у вас хватает времени заботиться обо всех членах семьи?

– Ну а как иначе? Хотя мне кажется, я делаю для них очень мало.

– Чего бы вам хотелось чисто для себя?

– Мечтаю съездить в Индию месяца на три. Мне эта страна всегда нравилась, даже в те времена, когда я там еще не бывала.

– Но пока же в планах, насколько я знаю, Беслан?

– Да, в следующем году 10 лет трагедии. Хочу поехать посоветоваться с горожанами, что они планируют сделать к дате, узнать, как мы можем помочь.

– А дальше Сочи-2014? Что будете делать на самой Олимпиаде?

– Я больше сосредоточена на Паралимпиаде.

– Почему?

– Чтобы привлечь больше внимания к людям с ограниченными возможностями и безграничной волей.

Читайте также:

Наталья Водянова на презентации факела Олимпийского огня призналась, что для неё честь быть лицом Паралимпиады-2014

Наталья Водянова похоронила любимого человека

Рубрика: Шоу-бизнес

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика