14.05.2013

Тайны молодости Юрия Антонова

Белорусский город Молодечно сыграл в жизни Юрия Антонова важную роль. И не только потому, что здесь он вырос, получил первые жизненные уроки и познал дружбу. Именно в Молодечно Антонов увлекся музыкой, которая и определила его будущее

Фото: Юрий Антонов // Anton Belitsky / Russian Look

Белорусский город Молодечно сыграл в жизни Юрия Антонова важную роль. И не только потому, что здесь он вырос, получил первые жизненные уроки и познал дружбу. Именно в Молодечно Антонов увлекся музыкой, которая и определила его будущее.

Из Германии – в Белоруссию

Вообще-то Юрий Антонов родился далеко от Белоруссии – в Ташкенте. Произошло это в победном 45-м году. Его отец Михаил Васильевич, будучи кадровым офицером Советской армии, после войны служил в военной администрации Берлина. Вскоре к нему из солнечного Узбекистана перебралась и его жена Наталья Михайловна с первенцем. Там же, в Германии, у них родилась дочка Жанна. В начале 50-х отца перевели в Белоруссию, и после бесконечных мотаний по гарнизонам семья осела в Молодечно – небольшом старинном городке, зеленом и очень уютном, со своим «Арбатом» и памятником Ленину на центральной площади. До 1939 года Молодечно, как и вся Западная Белоруссия, входило в состав польского государства, здесь полным ходом шло строительство жилья для польских офицеров и сержантов. Эти дома стоят и поныне, придавая городскому облику изящный польский акцент.

Антоновы жили в двушке на улице Жданова (ныне – Машерова), на втором этаже дома с печным отоплением и удобствами на улице.

– Мой старший сын с Юрой часто вместе гуляли, бегали по крышам сараев, – вспоминает их бывшая соседка Мария Кирилловна Русович. – Юра хороший был мальчик. Его сестра, кстати, во дворе спектакли показывала – у нас тут беседка стояла, так она вешала покрывала и устраивала театр.

Дом, в котором жили Антоновы, выглядит как новенький – его, как и всю улицу Машерова, отреставрировали перед национальным праздником урожая Дожинки в 2011 году: покрасили, перекрыли крышу. Рядом с деревянной входной дверью бывшей квартиры Антоновых свалены в кучу детские коляски и велосипеды – здесь давно живут другие люди с другими заботами.

От дома Антоновых до центра города – метров 500. Через дорогу – парк Победы. Когда семья переехала в Молодечно, высаженные в парке деревья были совсем тонкие. Теперь это могучие исполины. Да и сам парк изменился до неузнаваемости: вместо текшей здесь мелкой речушки – два озера, построены беседки и роскошный даже по столичным меркам летний амфитеатр, рядом с которым бьют фонтаны с подсветкой. В городе так и говорят: «Юрий Антонов обалдел бы от таких перемен».

«Аккордеон был больше Юры»

Школа №2, в которую Юра пошел в первый класс, находилась в двух минутах ходьбы от его дома. Это здание – его ровесник, построено в 1945 году пленными немцами. Столовой не было, вместо нее – небольшая комнатка, в которой школьников кормили булочками с чаем. При Антонове здание отап­ливалось дровами. Ученики с утра таскали из сарая топливо, а технички по вечерам превращались в истопников. Паровое отопление в городе провели, когда Антонов уже уехал из Молодечно. Он не видел, как ученики с радостью рушили ненавистные печи и писали сажей на стене: «Умрем, но не забудем». Здание школы хоть и сохранилось, но теперь его делят детский центр творчества и призывной участок.

– Я пришла учительницей в школу в 52-м году, а Юра стал первоклассником в 53-м, – улыбается 83-летняя Дина Иосифовна Гурченко, которая всю жизнь проработала в этой школе и ушла на пенсию с должности директора. – Я жила на одной улице с Антоновыми. Возвращаясь с работы, я часто видела мальчика в сером костюмчике, с белым воротничком, шедшего из музыкальной школы. Это был Юра. Рядом шла мама, которая несла его аккордеон, потому что он был гораздо больше Юры. Он часто выступал на школьных утренниках, вечерах. Бывший директор нашего дома культуры как-то рассказала такую историю: у них был запланирован концерт, но с аккомпаниатором что-то случилось и он не смог выступать. Билеты раскуплены, а аккордеониста нет. И тогда кто-то сказал: «Мой друг очень хорошо играет на аккордеоне». Притащили этого самого друга, которым оказался 12-летний Юра Антонов. И он без репетиций вытянул весь концерт. Потом певец вывел его за руку на сцену и сказал: «Твое место здесь». Видите, эти слова оказались пророческими.

Надо сказать, что в музыкальную школу Юра на первых порах ходил неохотно – как и всем мальчишкам, ему хотелось бегать по улицам, а не изучать скучную нотную грамоту. Но со временем втянулся. Старожилы вспоминали, как он усаживался с аккордеоном на тесном балкончике своей квартиры и начинал растягивать мехи – слышно было на соседней улице.

Учился в КГБ

Про свое детство в Молодечно Юрий Антонов вспоминает крайне мало. Однажды он обронил: «Жизнь в маленьком провинциальном городке проходит тихо. Единственным местом в городе, где бушевали музыкальные страсти, был городской дом культуры». Это по-прежнему так, да не совсем. Город и сейчас тихий, а вот страсти бушуют не только в ДК, на сцене которого выступила вся российская попса, кроме Пугачевой и Киркорова, но и в музыкальном колледже имени Огинского. Это бывшее музучилище, выпускники которого блистают на сценах московских, петербургских и парижских театров. Александр Тиханович – тот самый, который с Ядвигой Поплавской спел мегапопулярную в советское время «Малиновку» – тоже вышел из этих стен. Но больше всего, конечно, здесь гордятся Антоновым, который закончил отделение народных инструментов по классу аккордеона.

В самом здании училища когда-то располагался КГБ. Соответствующая атмосфера витала здесь долгое время: директора менялись каждые 3–4 года, катались «телеги», строчились жалобы. Но постепенно все устаканилось. На память о чекистах остались только одиночные камеры в подвале и бомбоубежище на 200 человек. Нынешний директор колледжа Григорий Сороко до последнего держался – хотел сохранить историческую целостность здания. Но накануне 55-летия заведения сорвался – сейчас в подвале полным ходом идет ремонт: камеры будут приспособлены под хозяйственные нужды, а бомбоубежище, хоть и содержится (на всякий случай) в порядке, уже давно используется как тир.

Изменился и сам колледж. Юрий Антонов, пожалуй, удивился бы, узнав, что библиотека, в которой он занимался, со второго этажа съехала на первый. Теперь на ее месте – просторный холл, ведущий в уютный камерный зал с надписью на латыни под потолком: «Искусство вечно, а жизнь коротка». Из окон зала открывается вид на концертный дворик. Но Юрий Антонов вряд ли в курсе перемен – он давно не был в этих стенах. Хотя о нем здесь, конечно, помнят и даже собираются повесить на стену доску со знаменитыми выпускниками, где ему будет отведено почетное место.

– Юра должен быть благодарен училищу, – говорит Григорий Сороко, который учился здесь в одно время с Антоновым, но на два курса младше. – Он ведь потом не закончил ничего. Поэтому все, что имеет, ему дало именно наше училище.

Юрий Антонов не очень преуспевал в академических видах искусства, обязательных для изучения, зато любил джаз и эстраду. Приносил в училище радиоприемник и на «сонных» предметах типа истории слушал через наушники музыку. За что, случалось, получал нагоняй от преподавателей и даже выгонялся из класса. За пофигизм его бы выгнали и из училища, если бы он не сколотил джазовый коллектив, который был крайне популярен не только у студентов и горожан, но и у самих преподавателей.

– Юра был пижоном, всегда красиво одевался, – улыбается Григорий Сороко. – Он шил у моего отца, который был прекрасным портным – стиляги выстраивались к нему в очередь. Юра сам придумывал костюмы. Помню, у него был пиджак, обшитый велюром. В общем, выпендривался. Мы с ним хоть и не дружили, но общались. Загорать ходили. Он всегда был белокожий, мазался кремами. У студентов было любимое место на поле за городом – все шли туда с покрывалами и полотенцами. Теперь там все застроено домами.

Гитара для понта

В училище Юрий Антонов приятельствовал с однокурсником Геннадием Гребом. Они сидели за одной партой, а после занятий, как сказали бы сегодня, вместе тусили.

– На последнем курсе его родители переехали в Минск, Юра с друзьями снимал комнату в домике с садиком, из-за чего мы называли его хуторком, – вспоминает Геннадий Александрович. – Теперь там ресторан. Я хоть и жил в общежитии, но часто у них ночевал. Мои родители умерли, поэтому я был классическим бедным студентом, который жил на одну стипендию. Юре родители высылали деньги, и он меня подкармливал. Близких отношений, таких, чтобы всем делиться, у нас не было. Но привычки друг друга знали. Юра, например, не пил, а мы иногда баловались. За девчонками не бегал, на танцульки не ходил. Его интересовала только музыка. Но был шустрый и даже иногда получал – умел выпросить.

В 1963 году, окончив муз­училище, Юрий Антонов перебрался из Молодечно в Минск, где работал преподавателем в музыкальной школе. Потом его пригласили в филармонию, а дальше закрутила эстрадная жизнь. Он уехал сначала в Ленинград, оттуда – в Москву. Его визиты в Молодечно становились все более редкими.

– Давным-давно он приезжал на встречу выпускников, – улыбается Геннадий Греб. – Причем с гитарой, обшитой кожей. Я удивился: «Ты разве на гитаре играешь?» А он хохотнул: «Это для понта». Тогда он не сильно ею владел. А однажды нам с Михал Андреичем Ворониным, бывшим директором музыкальной школы, в которой учился и Юра, довелось побывать в Москве. И директор предложил: «А давай позвоним Антонову». Говорю: «Он знаменит, нас и не признает». Но все равно начали его вызванивать и в итоге дозвонились. Договорились встретиться с Антоновым возле гостиницы «Метрополь». Он приехал на «Жигулях», круто развернулся. Спрашивает: «Ну что, поднимемся в ресторанчик?» И головой вверх показывает. А Михал Андреич возьми и скажи: «Мы уже поели, не хотим». Так и не сходили в крутой ресторан. Юра покатал нас по Москве, заскочил в магазин, купил две свои пластинки, подписал их. Помню, там была песня «Море». Я спросил, сколько он зарабатывает. Юра ответил: «Генка, тебе и не снилось. Имею и по 2000 рублей в месяц». Меня эта сумма поразила – я в то время получал всего 130.

Оградил себя от посторонних

В середине 80-х Юрий Антонов исполнил одну из своих популярных песен:

Пройду по Абрикосовой,

Сверну на Виноградную

И на Тенистой улице я постою в тени.

Вишневые, Грушевые, Зеленые, Прохладные,

Как будто в детство давнее ведут меня они.

Сам певец по родной улице Жданова – Машерова последний раз прогуливался лет 15 назад.

– Сейчас я не хочу ему звонить, – признается Григорий Сороко. – Трубку постоянно снимает его администратор. Он оградил себя от посторонних, поэтому и контакта с ним нет. Юра стал заносчивым, он не был таким. В училище он чувствовал, что талантлив, но тем не менее нормальным был парнем. А потом заболел звездной болезнью.

Несмотря ни на что, в уютном белорусском городке всегда следили и следят за музыкальной судьбой своего земляка: покупают его диски, собирают о нем вырезки из газет и журналов, танцуют под его главный хит «Я вспоминаю».

– Когда я вижу Юру по телевизору, всегда вспоминаю его в сереньком костюмчике, – улыбается бывший педагог Дина Иосифовна Гурченко. – И думаю: какой он уже большой! Мне нравятся все его песни, но особенно «Под крышей дома твоего». Когда он поет: «Но край родной милей всего», мне кажется, он вспоминает и Белоруссию, и Молодечно.

Читайте также:

Юрий Антонов: Буду пить водку и спать с негритянками!

Юрий Антонов: Я стал жертвой проплаченной травли

 

Рубрика: Шоу-бизнес

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика