Бывший муж Распутиной: Нас хотели убить

Бывший муж известной певицы рассказал в интервью Sobesednik.ru о своей голодовке и других проблемах знаменитой семьи.

Месяц назад бывший супруг Маши Распутиной Владимир Ермаков объявил голодовку. Таким образом он пытался обратить на себя внимание звездной супруги, которая после примирения со старшей дочерью Лидой запретила той общаться с отцом. Sobesednik.ru связался с Ермаковым, чтобы выяснить, как обстоят дела в звездном семействе сейчас.

«Лиде сменили телефоны»

– Ровным счетом ничего не изменилось, – признался нам Владимир. – Со мной никто даже и не связывался. Я пока в неведении, что будет дальше. Голодовку прекратил. Но я особенно из-за еды не страдаю. Я готов принять Лиду, чтобы она жила у меня. Просьба одна: чтобы она была обеспечена медицинскими препаратами. Ей до сих пор нужно принимать таблетки в умеренных дозах, иначе может случиться рецидив. Я Лиде уже давно говорил, что буду рад, если она помирится с мамой. Дочь и мать должны общаться. Но я тоже хочу быть с Лидой на связи. Хотя бы раз в неделю или десять дней. Я и сейчас почти каждый день звоню ей, но телефон недоступен. Наверное, ей поменяли номера.

[:image:]

– Вы слышали, что Маша вновь вернулась к гастрольной деятельности? И собирается взять дочь с собой на работу!

– Да, я об этом слышал. У Маши может получиться. Но ей нужно записывать новые песни, заниматься творчеством. У Маши один из лучших вокалов в России, и даже в мире. Когда мы ездили за границу, все ею восхищались! Может быть, Лида станет в коллективе костюмершей. Но она в свое время и на сцене выступала вместе с Машей. Лида очень хорошо двигается, танцует. У нас сохранились записи, где они вдвоем выступают.

– Лида вам сейчас пишет?

– Нет. Как и Маша. Я понимаю, почему бывшая супруга не хочет идти на примирение. Потому что она – женщина. Раньше, когда мы покоряли музыкальный олимп, все было по-другому. Она меня слушалась и делала так, как я говорил: как петь, танцевать, какие аранжировки, в какой тональности!

«Нас с Машей хотели убить»

С Машей Владимир прожил больше пятнадцати лет. В их браке было разное. Но Ермаков сейчас старается вспоминать только хорошее.

– Маша была чудесной хозяйкой, часто готовила, – продолжает Ермаков. – Особенно хорошо у нее получалось мясо. Она уставала на гастролях, но о домашних обязанностях не забывала. Я же занимался всеми ее делами: общался с поэтами, композиторами, аранжировщиками. Иногда, бывало, возвращался домой в четыре-пять утра. Помню, рассвет, Маша встала, а я уже приехал с только что сведенной в студии новой песней. Включил ей, чтобы она послушала свой голос. Ей понравилось! Спать приходилось в машине на светофорах. Приходил порой под утро убитый, а тут Наташа Королёва заходит: «Так, пойдемте бегать!» Мы в то время жили в Крекшино и очень дружили и с Наташей, и с Винокуром, и с Лещенко, и с другими соседями. Я занимался спортом, поэтому мы каждое утро бегали: я, Лида, Маша и Наташа Королёва. Я порой так уставал, что бежал на полусогнутых.

[:image:]

Впрочем, случались и серьезные неприятности. Однажды Машу и Владимира едва не убили. Ермаков до сих пор считает: его бывшую супругу хотели убрать соперницы. Ведь популярность Распутиной росла не по дням, а по часам. И это многим не нравилось.

– Однажды на гастролях на нас было совершено покушение, – вспоминает Ермаков. – Мы возвращались с концерта и увидели на дороге горящие консервные банки. Не успели опомниться, как услышали выстрел. Страшно стало! Мы не сразу поняли, что это по нам стреляли. В машине была серьезная вмятина. Это соперницы Маши устроили. В 90-х было много певиц: я думаю, это одна из них. Мне приходилось разбираться и с бандитами. Однажды они пришли к нам и говорят: «Мы будем вашей крышей и помогать». Я стал объяснять: «Нам помогать не надо, нас все уважают. Маша – одна из немногих, если не единственная, которая поет вживую. Для этого нам нужно возить с собой хорошую аппаратуру, которая стоит денег. А еще ансамбль из сорока двух человек, которых нужно кормить, одевать и обувать! Плюс ко всему необходимо снимать клипы, платить за песни Дербеневу, делать аранжировки. Мы же не ансамбли, которые работали несколькими составами под одну фонограмму. Мы еле-еле концы с концами сводим». На том и разошлись. Потом мы как-то на проспекте Мира выступали, они в гримерку к нам зашли и сказали: «Маша, получается, что это нам вам еще надо платить, помогать!»

О том, почему не удалось сохранить добрые отношения с супругой, Ермаков говорить не любит. Но надеется, что их все-таки удастся наладить.

– Я ничего плохого Маше не сделал: ни в начале пути, ни в середине, ни сейчас, – считает мужчина. – Я всегда для нее делал только хорошее. Я за мир и дружбу!

Комментарий Отара Кушанашвили

[:image:]

– Я уже про этих дивных людей высказался, а после хватился: не процитировал очень подходящую Ермакову горькую жемчужину из «Короля Лира»: «Каждый человек сам создает свой ад». «Некоторые люди просто хотят видеть мир в огне», – процитировал я вчера на съемках Ахматову. А режиссеру послышалось: «... в говне». Вчера мы посмеялись, а сегодня я думаю: экая знаковая оговорочка. Очень подходит обсуждаемому семейству. В мир между такими людьми я верю не больше, чем в то, что Евгения Васильева бедствует.

[:wsame:][:wsame:]