Отар Кушанашвили: Быть бунтарем? Сейчас в чести коверные

Обозреватель Sobesednik.ru Отар Кушанашвили — об угасании бунтарской яркости в российском шоу-бизнесе.

Настоящих, доподлинных буйных всегда мало, почти нет. Спервоначала надеялись на Титомира, но, возненавидев (сам мне рассказал) себя за «Девочку в красном», он ударился не во все тяжкие — ах, если бы! — а в местечковую эзотерику, объявил себя андерграундом, отрастил патлы, всем очень сильно казавшиеся очень сальными, — и исчез. Флуктуация ума с ним случилась, не иначе.

В эпоху торжествующей обезличенности лично я уповал на Дорна, казавшегося мне глашатаем панковского нигилизма, каковой нигилизм суть самая здоровая эмоция в означенную эпоху. Однако поход на концерт и стороннее примечание за объектом показали, что в силу самых тривиальных причин (возможно, деньги, возможно, эго, перевесившее дар, а первее всего — уния того и другого) артист начал заигрываться в пушкинскую антитезу «Поэт и Толпа».

Это, конечно, не отменяет его высочайшей даровитости, но тут-то и гнездится главная обманка: я надеялся как минимум на фрондерство, но разрешилось позерством.

Была надежда, что доподлинной шпаной, к тому же без меднолобости, присущей шпане, а, напротив, башковитой, заделается Сергей Михалок, который со мной на гастролях был фраер фраером, пил непробудно, а после — раз! — и перековался в революционеры.

Что за притча? Я калач тертый, меня перекраской не проймешь.

И я оказался прав: Михалок воевал с режимами, с Лукашенко, а поманили пальчиком — вернулся на Родину.

Надо будет узнать, не купил ли он права у Коли Баскова на песнь песней «Я буду руки твои целовать» (Батькины). Вся его фронда обернулась умением «создавать атмосферу радостного упадка».

Несомнительно утверждаю, что иным и бойцы из «Дискотеки Авария» казались если не глашатаями правды, то, по крайности, развязными шутами. Ан и они оказались исключительно коммерсантами, что не мешает им ходить с лицами, говорящими: «Главное — величие участи».

Потап, «Quеst Рistоls» — все начинали с буйства, а закончили музыкальной силлогистикой. Музон звучит коммерческий — а какой еще: кризис, не до бунтов; бунтарями считаются Макаревич и Арбенина, что даже смешнее, чем Кокорин-футболист. Быть Ю. Шевчуком (которого, впрочем, тоже не видать-не слыхать) сейчас неблагоразумно — быть бы живучим. Коверные сейчас в чести, вона Шнур — в порядке полном.

[:wsame:][:wsame:]