Нужно ли подрывать авторитет учителя в глазах ребенка?
Вспоминая свое детство - иногда, по случаю - я с удивлением прихожу к выводу, что изначально радужный, добрый, приветливый мир в черные и злые тона красили в основном женщины
Впервые за многие месяцы, что я веду свою колонку в этом журнале, мне захотелось, чтобы ее не только с интересом прочитали, но, может быть, и что-то поменяли в своей жизни хотя бы те из читательниц, кто способен понимать и меняться.
Вспоминая свое детство - иногда, по случаю - я с удивлением прихожу к выводу, что изначально радужный, добрый, приветливый мир в черные и злые тона красили в основном женщины. Это от того, безусловно, что мир этот был прежде всего - школа, где из мужчин практически фольклорные физрук да учитель труда и рисования в одном лице, редко - физик, либо историк, математик, литератор. В счастливых школах, где все они собрались бы вместе, мне учиться не приходилось. И на родительские собрания тоже в основном приходили мамы. А след в памяти оставили - не вычеркивается, как ни пробуй! - мамаши.
Вот взять хотя бы такую историю. У нас в пятом-шестом классе была учительница ботаники, которая осенью занятия проводила на природе. Расписание в первой четверти составлялось как-то так, что ее уроки всегда были сдвоенными и последними.. Так что в солнечные теплые сентябрьские деньки мы на ботанику шли в лес, где сначала Ирина Евгеньевна нам что-то рассказывала, а потом мы собирали грибы. Особенно хорошо помню кукую-то странную неделю, в которую маслят наросло видимо-невидимо, так что чуть ли не сразу после начала "урока" их на опушке набралась целая гора. Тогда Ирина Евгеньевна всех девчонок усадила их перебирать и чистить, а мальчишек попросила собирать только такие, у которых шляпки не больше, чем ладошка у Кати, самой маленькой девочки из всех наших. Потом приехал муж Ирины Евгеньевны, погрузил ведра с грибами на телегу, и все мы счастливой гурьбой вернулись в школу. Вот реально - это было счастье.
А под новый год мы с приятелем стали невольными участниками чего-то нехорошего, о чем не хотелось помнить, да не удавалось забыть. Мы зашли с ним в класс после родительского собрания, чего-то надо было взять, и застали там четырех мамаш, самых активных, как водится; они подсчитывали деньги, собранные на подарок классной, отмечая, кто не сдал. Совершенно нас не стесняясь, они стали обсуждать, что не сдали на этот раз многие и что она "пусть из своих доложит и купит себе этот сервиз"; что "мало того, что наши дети на нее горбатятся, собирая ей грибы, 100 банок вон закатала, хоть бы раз кого угостила; так еще и сервизы заказывает".
Не скажу, что мир рухнул. Авторитет учителя в нашей семье был настолько высок, что даже до сих пор учитель для меня - только по имени-отчеству. Но.
Но когда я следующей осенью увидел счастливых пяти- или шестиклассников, идущих с Ириной Евгеньевной в лес, я тут же припомнил и "горбатятся", и "100 банок", и возникшую тогда вдруг обиду "а ведь и вправду не угостила".
Мир не рухнул, но нимб потускнел.
Я встречал таких мамаш, уже сам став родителем, иногда даже спрашивал, зачем они говорят такое при детях или даже специально детям. И всегда слышал в ответ: пусть привыкают.
К чему? И главное - зачем?
Вот я бы точно не стал "хуже" от того, что в памяти остался бы славный, солнечный, никем не перечеркнутый образ нашей учительницы ботаники. И "лучше" от того, что узнал об обратной стороне луны, я точно не стал.
Читайте также:
