Сирия: зыбкое перемирие или дорога к миру через Астану и Женеву?

Что происходит в Сирии и когда кончится война? Sobesednik.ru выясняет это в материале из рубрики «Взорванный мир».

За последние два месяца в воюющей стране произошли серьезные события: освобожден Алеппо, представители вооруженной оппозиции приехали в Астану для переговоров с правительственными силами Сирии, на конец февраля намечена встреча в Женеве — первая с апреля 2016-го. Ощущают ли жители растерзанной страны, что они на пороге мира?

Города в осаде

— В Алеппо, я знаю, сейчас возвращаются те, кто бежал оттуда в более спокойные районы страны. А самая сложная ситуация, на мой взгляд, сейчас в провинции Идлиб, — рассказывает сирийский политолог Низар Буш. — Это в 40 км от Алеппо, и сейчас она полностью под контролем боевиков ИГ. Знаете, чем там еще осложняется ситуация? Когда правительственные войска окружали террористов под Дамаском, в Алеппо и в других местах, многие из них сказали: «Если вы хотите, чтобы мы не сопротивлялись, отправьте нас в Идлиб». На это пошел официальный Дамаск, согласилась и Россия. И вот этих террористов отправили на автобусах в Идлиб, который и без того уже два года находится под контролем боевиков.

Думаю, это был вынужденный компромисс: когда боевики попали в окружение, среди них были наемники из Саудовской Аравии, США, Турции, Катара, Иордании, других стран. Причем многие были командирами отрядов. Наверное, у них было много секретной информации, поэтому за них стали заступаться на международном уровне.

В провинции Идлиб есть два маленьких городка — Аль-Фуа и Кафрайя (всего 25 тыс. жителей). Еще два года назад, несмотря на войну, там была вполне мирная жизнь: работали небольшие фабрики, была открыта дорога к морю, на Латаки, где правительственные войска. В Идлибе работал университет, наши дети учились там или в Дамаске... Два года назад все изменилось. Идлиб попал под контроль боевиков, они сожгли наши поля пшеницы, отрезали электричество и тепло...

Два года Аль-Фуа и Кафрайя находятся в блокаде, но защищаются до сих пор (когда отпускали боевиков, те не согласились в обмен дать коридор мирным жителям — еще и потому, что влиять на регион претендует Турция). Ситуация там похожа на ту, что была в осажденном немцами Ленинграде: люди погибают от голода, а сейчас еще и от холода, у них нет горючего, электричества, даже соли нет... Почти все дома разрушены, люди ютятся в развалинах, рубят на дрова оливы (там раньше были прекрасные сады) и так греются. Гуманитарную помощь (в том числе два небольших генератора — это дает людям немного света и надежду) им сбрасывают с самолетов. Но ее не хватает: на каждого выходит по 200 грамм хлеба на три дня. И ежедневно их обстреливают.

Это моя родина. Там еще остались мои родственники (три мои родные сестры с детьми и брат), хотя уже 57 человек нашего клана погибли. С трудом, но выходят на связь — на днях брат передал обращение за помощью ко всему миру. Но при этом говорит: лучше погибать от голода и холода, чем сдаться террористам.

[:image:]

Курдский клин

— На севере Сирии, по всей длине границы с Турцией — это курдские земли. Там месторождения нефти, через эти земли проходят реки Тигр и Евфрат, — рассказывает Джавад Мухаммад, представитель сирийских курдов. — Сейчас боевиков там нет, но проблем у людей очень много. Дело в том, что эта полоса курдской земли очень раздражает и Турцию, и правительство Асада. Асад всегда делал ставку на арабов и арабизацию этих районов. А у Эрдогана просто курдофобия. В Турции живут 30 млн курдов, и он боится: если мы в Сирии получим автономию, то и турецкие курды потребуют того же. Курды воюют против террористов ИГИЛ, но однозначно сказать, что мы воюем на стороне Асада, нельзя: просто защищаем те территории, где живем. В этой войне у нас уже погибло свыше 4 тысяч бойцов. Правительственных войск в этих местах нет, только курдские отряды самообороны. В последнее время добавилось немного ассирийцев, арабов, туркмен и других народов Сирии.

В курдских районах Сирии сейчас очень тяжело. Территория со всех сторон окружена: с юга ее контролируют террористы ИГИЛ (города Ракка, Дейр-эз-Зор), с севера — Турция, которая закрыла границу и даже строит стену (причем почему-то на нашей территории — «залезла» вглубь Сирии на 300–500 метров). Они хотят вбить клин между городами Эзаз и Джараблус, чтобы «отрезать» нас от большого курдского города Эфрин и устроить блокаду.

Людям не хватает топлива (сейчас там минусовая температура), еды... Гуманитарную помощь туда не присылают. Выживают как могут.

В этих местах живут мои родственники — в городе Камишло. И хотя там есть аэропорт, но даже туда гуманитарка не доходит. Наш клан очень большой — около 10 тысяч человек, и они мне постоянно сообщают об этих трагических событиях.

Расклад сил

— Существует внутренняя и внешняя сирийская оппозиция, — объясняет Борис Долгов, старший научный сотрудник центра арабских и исламских исследований института востоковедения РАН. — Это четыре группы политической оппозиции (той, которая собирается в Женеве): внутренняя — «московская», группа Хмеймим (обе стоят за диалог с властями) и внешняя — «каирская» (также склоняется к диалогу) и «эр-риядская» — самая жесткая и бескомпромиссная (иначе — Высший комитет по переговорам, или ВКП, он отражает интересы монархий Персидского залива). У этих групп нет единой позиции.

А в самой Сирии — оппозиция вооруженная. По официальным данным, сейчас в стране действует около тысячи группировок (в их составе — от нескольких десятков до несколько десятков тысяч человек), в наиболее крупных из них представлены наемники из более чем 80 стран.

[:image:]

— С вооруженными группировками очень сложно взаимодействовать, — дополняет картину арабист Леонид Исаев, преподаватель кафедры департамента политических наук НИУ ВШЭ. — Есть, скажем, крупные — такие, как «Исламская армия», «Свободная сирийская армия» и так далее. Но по сути это бренды, внутри которых существуют более мелкие группы, кочующие из одной структуры в другую. Иногда — даже в ИГ или в «[Джабхат] ан-Нусру» [также «Фронт ан-Нусра»; деятельность признана террористической, запрещена на территории РФ по решению Верховного суда — прим. Sobesednik.ru].

Итоги Астаны

В конце января в Астане все же удалось посадить за стол переговоров и вооруженную оппозицию. «Посадить» — это преувеличение. Сидеть-то они сидели, но общались только через посредников-гарантов (то есть Россию и Турцию). Были посланники всего от 15 группировок.

Так или иначе, но в Астане удалось уточнить карту («свои/враги»), определить механизм контроля за «режимом тишины» и представить к обсуждению созданный Россией проект возможной Конституции — чтобы хоть с чего-то начать путь к миру. Насколько обязательны итоги Астаны для той оппозиции, что собирается в Женеве?

— Астана не ставила перед собой глобальных целей, — уверяет Леонид Исаев. — Основная задача была — узаконить режим прекращения огня. В принципе, это более-менее удалось. Вторая цель — чтобы Астана могла трансформироваться в Женеву, потому что Астана — локальный проект, а Женева — глобальный, который можно реализовывать в масштабах всей Сирии.

— Астана — важный этап на пути урегулирования сирийского конфликта, — считает Борис Долгов. — Но всего лишь этап. Нельзя сказать, что Астана радикально изменила ситуацию. Во-первых, участвовали представители не всех группировок, а лишь тех, которые контролируются (а во многом и спонсируются) Турцией. В том числе «Свободная сирийская армия», которая выступает против правительственных войск. Да, соглашение о прекращении огня заключено, но это хрупкое соглашение — еще не факт, что оно будет действовать.

Два лица Турции

И президент Асад, и представители различных сирийских сил отмечают: в поведении Турции мало что изменилось. Зачем же тогда делать ее гарантом?

— Россия на многое закрыла глаза, — говорит Борис Долгов. — Даже на незаконное с точки зрения международного права присутствие турецкой армии в Сирии. А Турция ратует только за свои интересы. Ее цель — не допустить создания любого курдского государственного формирования на своих границах. А в конечном счете все это ради изменения режима в Сирии. Поэтому-то она и стремится всеми силами сохранить те группировки, которые поддерживает, чтобы иметь возможность влиять на процесс. А возможно, и претендовать через них на будущую власть в Сирии.

[:image:]

— Возникает вопрос: почему Россия это сносит? — продолжает эксперт. — Видимо, дело в том, что Турция — наш важный экономический партнер. Кроме того, при Обаме Турция имела противостояние с США, а Россия пыталась этим воспользоваться. К тому же наши власти, видимо, считают, что Турция может позитивно влиять на ситуацию в Сирии, заставив подконтрольные ей группировки прекратить бои. В какой-то степени это так. Но мне представляется ошибочным доверять Турции — едва ли она способна так уж положительно влиять на мирный процесс.

В ожидании Женевы

— Вооруженная оппозиция, непризнанная международным сообществом, не любит оппозицию политическую, которая собирается в Женеве — говорит Леонид Исаев. — Считает ее оторванной от сирийских реалий. В принципе, это правда. Но именно поэтому обе стороны заинтересованы друг в друге.

— Часть женевской оппозиций все же имеет очень небольшое влияние на некоторые группировки, — не совсем согласен Борис Долгов. — Другой вопрос: зачем вести переговоры с людьми, которые давно уехали из страны и ни на что там не влияют? Но ведь до Астаны было непонятно, как вести переговоры с теми, кто воюет. Но это будет в полной мере возможно, когда они постепенно станут цивилизованной политической силой... Но пока до этого далеко, как, думаю, и до мира в Сирии.

— Будут ли участвовать «боевые» представители в Женевских переговорах — это пока еще вопрос, — добавляет Исаев. — Другое дело, что просто так собирать Женеву бессмысленно. Нужна повестка дня. А ее можно взять только из резолюции Совбеза ООН №2254: создание временного переходного органа власти, выборы... Понятно, до таких обсуждений еще очень далеко. Россия в Астане предложила свой проект Конституции, прекрасно понимая, что принят он не будет. Но это по крайней мере подтолкнуло сирийскую оппозицию написать собственные предложения , обсуждать предложенное... Важно, чтобы делались хоть какие-то шаги на длинной дороге к миру.

[ИГ, ИГИЛ, «Исламское государство» — террористическая организация; деятельность признана экстремистской, запрещена на территории РФ по решению Верховного суда — прим. Sobesednik.ru.]

[:wsame:][:wsame:]