Как Донецку выскочить из-под молота гражданской войны

Ради этой колонки стоило бы, пожалуй, открыть рубрику «Возвращаясь к напечатанному». Около полугода назад мы писали о том, что судьбу Украины скорее всего решат сторонники Евромайдана, потому что они более активны, чем их оппоненты, а тех, кто не проявляет никакой активности и только глухо ворчит, можно сбросить со счетов, будь они хоть сто раз недовольны.

Казалось бы, дальнейший ход событий опрокинул все наши размышления: центр украинской (а заодно и российской) политической жизни переместился в пылающий Донбасс. Вероятнее всего, большинство дончан не разделяли идеи Евромайдана, и наверняка они искренне возмущаются бесчинствами «нелегитимной хунты» в Киеве — особенно если узнают о тамошних событиях из сообщений российского ТВ. Однако вскоре подобные бесчинства начали чинить у дончан по соседству, да ещё под видом установления народовластия. При этом по сути ничего не поменялось. Споры о судьбах Украины свелись к противоборству одних вооружённых людей с другими вооружёнными людьми.

Вчерашние повстанцы Майдана, наскоро объединённые в Национальную гвардию Украины и тем самым как бы узаконенные, борются с сегодняшними повстанцами юго-востока, попутно обвиняя друг друга в провокациях и насилии над мирным населением. Мирное население при этом оказывается в положении заложников, потому что бардак, который устраивают их условные «защитники», всё труднее отличить от бардака, которым им якобы грозит победа условных «врагов». В этом свете план действий населения остаётся неизменным: не высовывайся, целее будешь. Это на первый взгляд верно; но в итоге сила оказывается на стороне не восьми миллионов жителей Донбасса, которые молчат, а нескольких тысяч человек, которые могут подкрепить свои заявления силой оружия.

Но чтобы удержаться у власти, малочисленных отрядов «самообороны» может оказаться недостаточно — рано или поздно придётся поставить под ружьё тех, кто как раз пытался не высовываться. По большому счёту, именно так и начинаются войны, в том числе гражданские. Заставив других умирать за свои идеалы или амбиции, верхушки противоборствующих лагерей могут воевать до победного, чтобы триумфатор потом ещё стал «царём горы» над всеми сразу. Сепаратисты уже обвиняют киевские власти именно в таком поведении: по их информации, накануне заградотряд «Правого сектора» расстрелял украинских военнослужащих, отказавшихся стрелять в мирных жителей. Если это действительно так, выходит, что Киев может объявить призыв в армию, но не может заставить её воевать, и многие эксперты утверждают, что боеспособных вооружённых сил у Украины сейчас фактически нет.

Но есть ли у Донецка и Луганска такие силы в количестве, сопоставимом не с условным «Правым сектором», а с настоящей армией? Повстанцы в лице Игоря «Стрелкова» Гиркина уже жалуются, что почти никто не откликнулся на призыв записываться в армию новой республики: «Если мужчины не способны, придется призвать женщин. Я отдал приказ принимать их в ополчение. Очень жаль, что среди женщин нет офицеров, но какая разница, если мужчины-офицеры к нам не едут совсем».

Выходит, жители Донбасса по-прежнему делают вид, что военно-полевые игры в центре крупных городов их не касаются, и плывут по течению. В этом свете «антивоенная инициатива» олигарха Рината Ахметова, организовавшего мирный протест против ДНР, является для дончан, с одной стороны, возможностью наконец сказать своё слово. С другой стороны, участников мирной акции в первый же день встретили в центре Донецка люди с бейсбольными битами.

Сейчас много спорят о роли Рината Ахметова в создании «ополчения» на юго-востоке. Если не впадать в теории заговоров, то нужно признать: мы пока очень далеки от того, чтобы с уверенностью назвать имена реальных спонсоров что Евромайдана, что «вежливых людей» с Донбасса. Однако мог ведь Ринат Ахметов пойти в тот же военторг, где экипировались «народные ополченцы» и «сторонники федерализации», и вооружить тех, кто встанет сегодня под его знамёна, не хуже. Почему он не сделал этого? Может, как подозревают сегодня многие, действительно «разлюбил» донецких ополченцев только потому, что они вышли из-под его контроля, и не хочет второй раз наступать на те же грабли доктора Франкенштейна?

Ответа на эти вопросы нет. Но так ли важно, почему ещё одна сторона конфликта решила манипулировать большинством так, а не эдак? Не важнее ли вопрос, чего на самом деле хотят дончане? Едва ли это прояснил референдум 11 мая — слишком много к нему осталось вопросов. Наиболее горячие головы в руководстве самопровозглашённых республик обещают «атаковать» избирательные участки на грядущих выборах президента, так что эти выборы, скорее всего, тоже мало что прояснят. Восточная Украина превращается в славянское Сомали, а простые жители региона продолжают отмалчиваться, притом что не сегодня-завтра окажутся между Национальной гвардией и бойцами Вячеслава Пономарёва, между армией Украины и «женским батальоном» Игоря Гиркина, между «Правым сектором» и Ринатом Ахметовым, если угодно, между Вашингтоном и Москвой — короче, между молотом и наковальней. И именно об этом мы писали полгода назад: даже большинство не принимают в расчёт, если оно никак не проявляет себя.