Чем закончится борьба Пушкинского музея против останков Дворца Советов
Процесс реконструкции столичного Пушкинского музея (ГМИИ), кажется, сдвинулся с мертвой точки. На прошлой неделе был объявлен новый конкурс на архитектурную концепцию, на этот раз закрытый
Процесс реконструкции столичного Пушкинского музея (ГМИИ), кажется, сдвинулся с мертвой точки. На прошлой неделе был объявлен новый конкурс на архитектурную концепцию, на этот раз закрытый.
К участию были приглашены три известных российских архитектурных бюро, ни одно из которых, правда, не имеет опыта работы с музеями. Руководство ГМИИ в этом беды не видит. «Все великие архитекторы, современные в том числе, и западные, тоже когда-то делали свой первый музейный проект», – прокомментировала выбор Марина Лошак, директор ГМИИ.
Масштабная идея создания в районе «музейного городка» с современными площадками и богатой инфраструктурой возникла еще в 2007 году. В 2009 году объявленный конкурс выиграл знаменитый британский архитектор Норман Фостер (между прочим, за свои заслуги произведенный королевой сначала в рыцари, а потом и в бароны). Летом 2013 года главный архитектор Москвы Сергей Кузнецов укорил барона, что тот маловато внимания уделяет проекту реконструкции. На это в компании Foster+Partners ответили, что они вообще-то уже два месяца, как официально отказались от участия – потому что за три года их не только не привлекли к работе, но и игнорировали все их попытки поучаствовать в развитии проекта.
[:image:]
Трудность заключалась в том, что фостеровская архитектурная концепция музейного пространства предполагала снос ряда зданий, имеющих охранный статус, – они оказались на территории, переданной музею. Среди этих объектов – знаменитая Кремлевская бензоколонка на Волхонке, печальное напоминание о самом грандиозном невыполненном проекте советской Москвы – Дворце Советов. Она предназначена только для машин кремлевского гаража, простым смертным нельзя туда даже пешком зайти.
Видимо, это не последняя причина, по которой проекту реконструкции музея не давали развернуться. Как будут решать этот вопрос участники нового конкурса, пока неизвестно. Звучали, например, предложения о переносе колонки куда-то, где она будет более органична.
Кстати, это решение может быть символичным: барон Фостер – кроме всего, еще и автор так и не построенной башни «Россия» – уже покинул проект, осталось убрать бензоколонку – символ другого неудавшегося амбициозного плана. С очищенной кармой дело точно дойдет до конца, и к 2020 году мы увидим современный музейный комплекс.
Но это лирика. Ясность будет в конце июня, когда определится победитель конкурса.
