Валерий Тодоровский: Российское кино пытается конкурировать с Голливудом
Sobesednik.ru встретился с Валерием Тодоровским после премьеры его фильма «Большой», которая прошла в Большом театре
Sobesednik.ru встретился с Валерием Тодоровским после премьеры его фильма «Большой», которая прошла в Большом театре.
Новая картина режиссера о жизни артистов балета уже вышла в прокат.
– Валерий, вы как-то сказали: «Режиссеры очень болезненно относятся к первому показу. В этот день они сильно напиваются». Как лично у вас прошло?
– (Смеется.) С утра хотелось выпить. Если ты три года занимаешься фильмом, а потом надо его как-то первый раз показать людям, естественно, это волнительно.
– Я посмотрел фильм и пришел к выводу, что это все-таки не коммерческое кино...
– Нет, надеюсь, вы не правы. Когда закончится кинопрокат, тогда и будем делать выводы. Но я старался делать фильм для массовых зрителей, даже сказал бы – для разных зрителей. И в то же время снимал фильм по-своему, не упрощая в нем какие-то вещи для массовости. В принципе я так всегда работаю.
– А как вам такое мнение одного критика, что фильм «Большой» – это киноверсия телесериала?
– Неправда. Это написал человек, ничего не понимающий в кино. Другой вопрос, что у меня есть возможность взять то, что не вошло в окончательную версию, и потом сделать телевизионную версию. Этого материала очень много осталось, причем хорошего материала.
– Но в кинотеатры ходит в основном молодежь. Думаете, им будет интересна ваша история о том, как становятся артистами балета? Это ведь не боевик.
– Фильм снят про молодежь, про мальчиков и девочек, которые начинают свою жизнь, карьеру. А то, что это балетные люди... Мне кажется, это как раз должно быть для зрителя особенно любопытно. Балет – это специфический, но очень красивый мир, про который знают мало. Редко кто попадает за кулисы этого мира. Поэтому я надеюсь, что все-таки и молодежи это будет интересно.
Думать о кассовости бессмысленно
– Валерий, во время просмотра фильма «Большой» меня лично «укачивало». Кажется, сейчас история закончится, героиня наконец-то получит заветную роль, а потом все это ускользает, и снова все начинается сначала. Не кажется ли вам, что зритель от этого устает?
– Абсолютно нет. Я специально добивался этого эффекта! Думаю, это и есть драматургия. Она выражается в том, что герой к чему-то стремится, а в последний момент у него все рушится. Возможно, есть люди, которые устают от этого, но верю, что больше людей, которые от хорошей драматургии не устанут.
– Вы, когда работаете над проектом, думаете о том, кассовый, коммерческий ли получится фильм?
– Я думаю о том, чтобы сделать его максимально доступным. Думать о кассовости бессмысленно, тогда надо изначально снимать недорогие комедии с Галустяном – тут будет больше шансов. Хотя в последнее время и это не сильно срабатывает. Я снимаю те фильмы, которые мне хочется снимать. А вот дальше – на монтаже – для того, чтобы надеяться на внимание зрителей, я стараюсь сделать все, чтобы фильм был доступней, понятней, чтобы не был длинным, затянутым.
Одну из главных ролей в фильме «Большой» сыграла балерина Анна Исаева
– Если мы заговорили о кассе... Помню, Леонид Ярмольник нашему изданию рассказывал, что до сих пор должен денег за фильм «Стиляги», где вы были режиссером, а он – продюсером. Мол, не окупился фильм в прокате.
– Во-первых, не совсем именно он должен, есть и другие люди. Во-вторых, фильм «Стиляги» вышел ровно через месяц после того, как грянул экономический кризис 2008 года. Рухнул рубль, ситуация была ужасающая. На самом деле мы собрали со «Стилягами» очень хорошую кассу. Но в тот момент, когда мы ее собрали, это уже были другие деньги, понимаете?! Если бы этот фильм вышел на полгода раньше, то его сборы полностью покрыли бы все затраты.
А вообще, русские фильмы очень часто не окупаются в нашем прокате. Но это не значит, что их не надо делать и что не надо пытаться снимать необычные фильмы, искать какие-то новые пути.
– А почему наши кинокартины в прокате чаще проваливаются?
– Российская киноиндустрия – одна из немногих в мире, которая реально пытается конкурировать с Голливудом. Думаю, что во всем мире только четыре страны пытаются это делать: Китай, Индия, Россия и Франция. В тяжелой, кровавой конкуренции с американскими фильмами снимают свое и зарабатывают какие-то деньги. Все остальные страны давно в этом плане сдались.
Наше государство, которое стало сейчас помогать российскому кино, делает большое дело, есть шанс, что эта индустрия встанет на ноги и нарастит мускулы. Но нужно время! Если помните, с конца 1980-х до начала 2000-х в нашей стране кинотеатры не работали, наш кинопрокат тогда отсутствовал. Представьте себе, если в Америке на пятнадцать лет полностью умрет кинопрокат, как он потом будет восстанавливаться?! Сколько нужно всего вложить, чтобы все это поднять! Непросто, да?! Но у нас есть масса успехов, и каждый год приходят новые талантливые люди, в этом смысле я оптимист.
[:image:]
– Когда государство помогает кинематографистам, оно должно диктовать? Навязывать темы, например?
– Нет, не должно. Государство имеет право на какие-то пожелания. Но если начнет диктовать, оно получит в ответ халтуру. Задача государства – помочь деньгами всему самому живому, самому талантливому, самому адекватному, что есть сегодня в кино.
Про современность снимать тяжело
– В фильме «Большой» вы обращаетесь к 1990-м годам, когда герои были детьми. Если вспомнить ваши предыдущие работы: в «Стилягах» рассказываете о 1950-х годах, в сериале «Оттепель»– о 1960‑х. О нашем времени снимать кино сложнее? Вам интереснее рассказывать о прошлом?
– Если честно, мне интересно делать фильмы о том времени, в котором я живу. Но про современность снимать тяжело, потому что это самое зыбкое, оно меняется каждый день. Ты можешь снять фильм, через год он выйдет, но что-то изменилось. Можешь не угадать. Когда есть дистанция с годами, уже сформировался образ этого времени. А современность не имеет своего образа, она живая. С другой стороны, это интересно. Поэтому скоро я обязательно буду снимать кино и про наше время.
– Валерий, а почему сегодня мало снимают проблемное кино? Например, такие фильмы, как «Левиафан» Андрея Звягинцева или «Дурак» Юрия Быкова.
– Я большой поклонник такого социального кино, которое рассказывает про больные точки нашего общества. Почему его мало?! Потому, что зрители, которые ходят в кинотеатры, не хотят смотреть кино про свои проблемы, они хотят развлекаться. Значит, найти финансирование на такие фильмы очень трудно, они штучные. И это очень печально.
Знаю, что во многих европейских странах люди как раз идут смотреть фильмы про свои проблемы, они себя ощущают частью своей страны и хотят видеть реальность. Пусть не всегда привлекательную и безоблачную. А у нас… Может быть, наша жизнь не так проста, что люди хотят забыться?!
– Вы как-то сказали в интервью: «Погубить кино можно, сделав его инструментом пропаганды». Вы ощущаете, что сегодня это происходит?
– Да, есть такая тенденция и попытки. Не могу сказать, что эта тенденция победила, но если она вдруг победит, то будет большое несчастье.
[:wsame:][:wsame:]