Ада Роговцева: Характера украинца, как и характера русского, не существует

Ада Роговцева рассказала Sobesednik.ru о съемках в картине у Бортко и объяснила, почему отказалась от пластики лица

Фото: Ада Роговцева // РИА «Новости»

Ада Роговцева рассказала Sobesednik.ru о съемках в картине у Бортко и объяснила, почему отказалась от пластики лица.

В первой части интервью актриса рассказала нам об уголовном деле в отношении нее и объяснила, почему не хочет уезжать с Украины.

Пластику запрещают врачи

– Ходят слухи, что вы уединились на даче под Киевом, никого не желаете видеть и работы мало.

– Работы достаточно. Я только что отснялась в двух сериалах. Со спектаклями и концертами езжу по Украине. В Киеве играю в театре «Сузирья», сейчас возобновила сотрудничество с Театром драмы и комедии на левом берегу Днепра. Была бы счастлива уехать к себе на дачу и ограничить общение кругом семьи, но пока что получаются каникулы только на неделю. Но по многим причинам сократила до минимума общение с журналистами.

– Одна из ваших сравнительно недавних киноролей – жена главного героя в российском фильме «Тарас Бульба». Насколько, как вам кажется, удалось режиссеру Владимиру Бортко показать украинский характер?

– Я не очень умею судить картины, к которым имею отношение. Стараюсь честно делать свою работу и быть послушной режиссеру – если, конечно, режиссер не беспомощен. Но Бортко знал, чего хочет, и с ним не было трудно. Сначала я отказалась от этого предложения. Когда пригласили повторно и сказали, что будет сниматься Ступка, я перезвонила Богдану и уточнила, так как знала, что в антиукраинской картине он работать не будет. Бодя меня убедил, что говорил с Бортко и всё в порядке.

[:image:]

Но дело в том, что основная мысль кинокартины не всегда заложена в сценарии и может не быть явной для актера в момент съемки. Картина делается на монтажном столе. Фильм вышел великодержавным, увы. К Украине он имеет мало отношения. Но и само данное произведение великого Гоголя мне всегда казалось малоинтересным по причине какой-то верноподданности, что ли, талантливой конъюнктурности. Возможно, крамольно звучит о классике, но это мое субъективное восприятие. Картина это только усилила искренней позицией режиссера. А мы помогли, к сожалению...

Думаю, характера украинца, так же как характера русского или грузина, поляка, американца, не существует. Есть характер человека – каждого в отдельности. Нет характера украинца и у Гоголя – его история почти что мифологическая, в ней не люди действуют, а силы, стихии.

– Скоро исполнится четыре года, как ушел из жизни Богдан Ступка. Каким он вам вспоминается?

– Дорогой, родной мне человек. С Богданом Сильвестровичем мы много раз встречались в работе. Был у нас с ним анекдотичный случай. В свое время Ступка окончил театральную студию и был принят в театр, то есть не имел высшего профессионального образования. Это не мешало ему быть великолепным актером. Но когда пришло время – на него обратили внимание и захотели поощрить званием заслуженного артиста, – встал вопрос диплома. Его уговорили поступить на заочное отделение и окончить Киевский театральный институт. Я всего этого не знала.

Как-то меня пригласили в экзаменационную комиссию в театральный институт на госэкзамен дипломников заочного актерского курса. Я согласилась и дисциплинированно пришла первой из всех членов комиссии. Вторым пришел Богдан. Мы поболтали, обсудили текущие наши работы, общетеатральные проблемы, сплетни, он рассказал мне пару анекдотов. И я говорю: «Все-таки, Бодык, мы с тобой самые ответственные! Из всей комиссии только два экзаменатора пришли первыми – ты да я!» На что Богдан стал хохотать: «Ада, ты – ответственный экзаменатор, а я – ответственный студент!»

[:image:]

– Некоторые актрисы с возрастом переживают – кто-то делает пластику, кто-то вообще уходит из профессии. Вам трудно было перейти на возрастные роли?

– Я бы сделала уже сто пластик, но мне не разрешают врачи. Если можно, не убегая от возраста, сделать лицо эстетичным и продлить свою творческую жизнь – почему нет? Если же в профессии держит только внешность – это не профессия! Но то, что актриса всю жизнь поэтапно должна осваивать актерскую технику, соразмерную с возрастом, перешагивая границы амплуа, – это так, и это не всем под силу.

Я знаю, как одна из лучших российских актрис старшего поколения отказалась от пластики, которая гарантировала еще несколько успешных киношных лет, ради роли 90-летней старухи в театре на сто мест. Но это была классная роль! Творческий человек и профессионал между внешностью и ролью почти всегда выберет роль.

– Вы сыграли много героинь классических произведений. Кто из них вам более близок и с кем бы из них вы сравнили свой характер и судьбу?

– Я никогда не сравнивала. Жила свою жизнь, а героинь играла, опираясь на свой человеческий эмоциональный опыт. Мое детство пришлось на войну. У меня была большая и не очень счастливая, не очень благополучная семья. В двадцать два года я выхаживала мужа с открытым процессом туберкулеза. В тридцать лет – похоронила маму. Один из братьев сидел в тюрьме. Отец в результате болезни потерял ногу. Я работала с восемнадцати лет как вол и рано получила признание и любовь зрителей. С тех пор как родился мой сын Костик, я прежде всего была мамой, а потом уже актрисой, женщиной. Мой эмоциональный опыт был достаточно разнообразен, а полученная школа приучила глубоко разбирать личностные пласты характеров, которые предстояло играть. Были роли близкие, были – на сопротивление. Но и в мамашу Кураж, и в Раневскую, и в Филумену я привносила свое чувствование жизни и мира, возможно, чуть смещая акценты, делая персонажи несколько иными, чем их задумывал автор. Старалась не исказить, привнести свою боль, уходя от однозначностей и схем.

[:image:]

Молюсь за внуков

– Ваша дочь Екатерина работала в театре Романа Виктюка. Сейчас переехала жить в Киев. Почему она так решила?

– Катя отработала у Виктюка пятнадцать лет. Она вернулась в Киев четыре года назад, когда заболел мой сын. Сошлось много семейных причин. К тому моменту у Кати в Киеве уже шли четыре поставленных ею как режиссером спектакля. Еще были антрепризы, где она выступала уже как актриса. Так что ей было куда возвращаться. Сейчас Катя работает режиссером в театре «Сузирья», ставит спектакли в других театрах Киева, играет на сцене. Еще воспитывает моего младшего внука Матвея, которому скоро пять лет, заботится и профессионально помогает моему старшему внуку Алексею, которому скоро исполнится двадцать пять. Ну и вынужденно взяла на себя работу моего театрально-концертного директора.

– Кстати, чем удивляют внуки? Они похожи на вас?

– Младший, Матвей, – футболист. Во дворе с двух лет его называли «юный Месси».

Средняя – Даша, дочь моего покойного сына, ей шестнадцать лет. Взрослый, спокойный, разумный человек, рано хлебнувший горя. Она рукодельница – делает удивительных кукол, коллажи. Растет в театре, так как моя невестка Ольга Семешкина – главный балетмейстер театра Франко. Конечно, я молюсь, чтоб Бог уберег Дашу от актерства с его зависимостью от случая.

Ну а старший, Алексей, – мой первый внук, с которым я провела все его детство. Я не знала его до двух лет. Катя родила в эмиграции, но уж когда мы познакомились, то не расставались и не расстаемся по сей день. Он оканчивает кинооператорский факультет.

Самые светлые дни – когда вся семья оказывается в нашем доме в селе и я могу уместить в один взгляд троих моих внуков – детеныша, девушку и взрослого мужчину.

[:wsame:][:wsame:]

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика