"Друзья" Луи Гарреля: жить... тяжело?

О режиссерском дебюте Луи Гарреля, звезды фильма «Мечтатели» — ленте «Друзья» — в рецензии Sobesednik.ru.

24 марта в российский прокат выходят «Друзья» — полнометражная лента французского актера Луи Гарреля, которая впервые была показана в рамках кинофестиваля в Каннах.

«Посвящается Уми». Такими словами открывается режиссерский дебют французского актера, а теперь уже и режиссера Луи Гарреля («Мечтатели», «Воображаемая любовь»). Следующий кадр — душевые кабины, из которых взгляд мельком выхватывает женские тела, решетки вместо стен, люди в мрачной униформе — и картинка начинает складываться. Главная героиня Мона (Гольшифте Тарахани) отбывает тюремное заключение в «полусвободном режиме» — а это значит, что у нее есть возможность работать в кафетерии на Северном вокзале Парижа. Главное — возвращаться в строго обозначенное время и даже на одном и том же поезде, и ни шага в сторону. Все идет по плану, срок заключения близится к концу, пока в жизни Моны не появляется чудаковатый воздыхатель Клеман (Винсент Макен), начинающий актер. Через несколько минут на экране возникает и его друг Абель, которого играет сам Гаррель. Абель — писательская птица в свободном полете, а пока главное детище в процессе создания, Абель работает на простой автозаправке. Он — мастак в покорении женских сердец, и одним прекрасным вечером по его наущению Клеман просто не пускает Мону обратно в тюрьму, в буквальном смысле вытаскивая из уходящего поезда. Затем — слезы, крики, обвинения, и — двое суток сумасбродных приключений с попыткой расставить точки над i в свежеобразовавшихся любовных отношениях на троих.

После просмотра внезапно задаешься вопросом: то ли герой Луи Гарреля перекочевал из одной прославившей его ленты в новую — уже его собственного авторства, то ли его присутствие на экране априори задает картине определенный тон — вне зависимости от сюжетный перипетий. Да тут их, собственно, и нет — камера лишь непрерывно фиксирует происходящее между тремя молодыми людьми, которые, откровенно говоря, очень боятся одиночества и готовы на многое, чтобы самообманываться и дальше. Между героями создается трогательный любовный треугольник, внутри которого все на первый взгляд строится удивительно гладко. Но для Гарреля, кажется, очевиден и другой ответ: каждый из героев остается в конечном счете наедине с собой, а понятия дружбы и любви так незаметно могут распадаться на составляющие. И все-таки «жить без Северного вокзала очень тяжело», говорит Клеман Абелю.

Смотреть на городские блуждания гаррелевских персонажей оказывается довольно увлекательным занятием — будь то рассказ Моны о своих тайных желаниях рядом с набожной старушкой в церкви или же внеплановый побег из больницы, который Абель и Клеман совершают после неудачной попытки суицида последнего. А в чем, собственно, их можно упрекнуть? Ведь этим занимается каждый из нас — постоянно блуждает в поисках чего-то где-то и зачем-то, будучи даже не до конца уверен, что способен найти что-либо стоящее.

Любопытно, каким неочевидным на первый взгляд и невероятно важным по ходу действия картины оказывается для режиссера место действия — его любимый Париж, через который проходит жизнь героев. Будучи с другой стороны камеры, Гаррель вновь и вновь тихо наслаждается каждой улицей, отражением в витрине, заглядывает в попадающиеся на пути бары и клубы, не говоря уже о том, что один из главных вокзалов города является в «Друзьях» началом всех начал. Здесь герои впервые встречаются, сюда же они возвращаются вновь и вновь, как будто стремясь найти здесь ответы. Жизнь троицы, протекающая в Париже, такая же бесшабашная и непредсказуемая, как и они сами, как и сам Париж.

Смотрятся «Друзья» невероятно легко — да оно и понятно. Гаррель в новом режиссерском амплуа ведет себя деликатно, но уверенно: никакого намека на пошлость, все происходящее между героями чуть ли не целомудренно — настолько умело изображение затемняется или размывается за секунду до перехода условной черты. Все, что зрителю дано увидеть — лишь безобидные поцелуи. Но и их ведь нужно уметь подать.

Луи Гаррель не прогадал с выбором жанра: ему удается создать в своей мелодраме атмосферу легкости и даже некой парадоксальной правильности происходящего, а затем держать в ней зрителя полтора часа действия фильма. Держать незаметно и для себя, и для зрителя, лишь предлагая нам следовать за камерой по парижским улочкам, улыбаться выходкам Клемана, Моны и Абеля, стараясь понять все, что происходит между героями. А проживают они за двое суток столько, что хватило бы на год вперед. Впрочем, иногда Гаррель даже не просит понимания: ведь оставаться неравнодушным — это уже довольно много.

[:wsame:][:wsame:]