"Дочурка узнает – обидится вдрызг". Закулисье "Своей колеи"
Во время премии им. Высоцкого «Своя колея» Певцов, Ефремов, Охлобыстин, Сукачев, Гармаш и Хаматова отрывались как могли.
Во время премии им. Высоцкого «Своя колея» Певцов, Ефремов, Охлобыстин, Сукачев, Гармаш и Хаматова отрывались как могли.
[:rsame:]
В фойе театра «Современник» пили водку и курили папиросы. Когда еще такое увидишь? Только накануне церемонии вручения премии «Своя колея» памяти Высоцкого. 25 января ему исполнилось бы 77 лет.
К бутафорской детской песочнице, у которой происходила гулянка в советском стиле (гитара, тельняшки, граненые стаканы, домино, «Беломор», газета с сообщением о пленуме ЦК), подошел милиционер с колоритным алкашом, которого держал за шкирку. Первым оказался Дмитрий Певцов, вторым – Михаил Ефремов. Оба так шикарно вошли в роль, что оказавшаяся вдалеке публика была уверена, что в «Современнике» действительно поймали пьяницу-дебошира. «Ай как нехорошо!» – всплеснула руками женщина у гардероба.
[:image:]
Банкир Александр Гафин, глядя на все это, включая валяющиеся в песочнице пустые бутылки из-под портвейна и головы игрушечных крокодилов made in USSR, не стал ждать спонсорских коктейлей с тархуном и хлопнул стопку водки.
Традиционная январская «Своя колея» за многие годы, казалось бы, должна была превратиться в рутину, но в этом году драйва добавил Гарик Сукачев, плотно занявшийся проектом «Мой Высоцкий», записавший чертову дюжину его песен в свойственном себе стиле.
[:rsame:]
На Гарике с его оркестром «Кампанелла каменной звезды» (по сути, новый состав «Неприкасаемых» – аж 10 человек) и построили концертную программу. Спели и «Коней привередливых», и «Веревочку», и «Про речку Вачу». Приехал Сергей Безруков с «Балладой об уходе в рай» – показал, что в любой момент может вернуться в образ, воплощенный в «Спасибо, что живой».
Без заминок не обошлось. Гармаш, вышедший в рабочей оранжевой жилетке, так проникся песней «В Ленинграде-городе», что не смог остановиться после первого куплета. Хотя должен был. Гарик тут же тормознул свою «Кампанеллу»:
– Сереж, ты все перепутал. Дай соло сыграть. Дай музыкантам тоже раскрыться!
[:image:]
Даже признанные рокеры не всегда удачно «вкатывались» в Высоцкого – например Владимир Шахрин в пограничной фуражке, певший про цветы на нейтральной полосе.
– Ребята, мы честно репетировали три месяца, но такой объем... – посетовал после песни Сукачев, хотя к финалу Шахрин все-таки разошелся. И разошелся, и расходился.
«Песенку про белого слона» готовила дочка Чулпан Хаматовой. Но в день концерта заболела. Весь день, чуть завидя актрису за кулисами, Гарик склонял ее спеть вместо дочери. Чулпан отказывалась: дочурка узнает – обидится вдрызг. «Да не узнает!» – успокаивал в ответ, хотя весь банкет закатил «Первый канал», показавший церемонию в минувшее воскресенье, в день рождения Высоцкого.
– Чулпан, к сожалению, не споет, – пояснил Сукачев на сцене. – А может, споем, Чулпан?
– Мы не репетировали...
– Ну тогда споем пару раз!
– У меня на эту песню было другое платье запланировано, – актриса пыталась отбиться святым для любой женщины аргументом. Но «Кампанелла» уже играла вступление, и у Хаматовой не осталось выбора. Спели действительно пару раз, и в финале второго дубля звезда «Современника» уже плясала со снятыми туфлями в руках.
[:image:]
Иван Охлобыстин, в отличие от Чулпан, на сцену рвался отчаянно. Но опытные музыканты, заходя к нему в гримерку, выносили «доктору Быкову» однозначный диагноз: он этого сделать скорее всего не сможет. Чем и где «накидался» Иван Иваныч по случаю дня рождения Высоцкого (явно не в песочнице, где водка, говорят, была бутафорской), неизвестно. Может, чем и покруче, поскольку на сцене он появился в кожаных одеяниях, а его руки сзади (!) сковывала цепь.
Что означала сия садо-мазоинсталляция, отец Охлобыстин пояснить не смог. Он и песню свою «Татуировка» скорее промычал, выговорив из нее только несколько слов.
– Вообще-то это была наша песня с Саней (Скляром. – Прим. авт.), мы ее поем уже тридцать лет, – ответствовал трезвый Гарик и ударил по струнам.
– О, другое дело! – замурлыкали зрители.
А завершилось все настоящим разгуляем – все участники концерта, кроме Иван Иваныча, конечно, закатили феерические пляски под песню «На Большом Каретном». Кто бы мог подумать, что под Высоцкого можно так отрываться!
[:wsame:]
[:wsame:]
