Вдова Эдуарда Хиля: Последние годы мы заговаривали, что кто-то уйдет раньше...

4 сентября исполнилось бы 80 лет Эдуарду Хилю. Исполнитель песен, на которых выросло три поколения – «У леса на опушке», «Я шагаю по Москве», «Ходит песенка по кругу», – выходил на сцену, неизменно улыбаясь. Казалось, и по жизни он идет так же легко.

Не случайно его называли самым солнечным артистом СССР. «Да, он был жизнерадостным, большим оптимистом», – рассказала «Собеседнику» вдова артиста Зоя Александровна.

«Люди должны улыбаться»

– Как я живу без него? – переспрашивает она. – Стараюсь, чтобы легко и с улыбкой. Плакать и хандрить мне не положено, мужу бы это точно не понравилось. Он очень не любил слезы, особенно женские. Сам, как вы верно отметили, был жизнерадостным, солнечным, веселым человеком. И меня учил не поддаваться грусти. В последние годы мы заговаривали о том, что один из нас уйдет раньше, второй останется (понимаем же, что годы идут и мы стареем). Эдуард Анатольевич говорил так: «Но жизнь должна в любом случае продолжаться! А люди должны продолжать улыбаться!» Вот я и стараюсь улыбаться. У сына все хорошо, внук растет, солнце светит – более чем весомые поводы для радости.

«Первый канал» снял к 80-летию мужа очень хороший фильм «Обнимая небо», – продолжает моя собеседница. – Мы с ведущей и автором Валентиной Пимановой гуляли по Санкт-Петербургу, навещали любимые места Эдуарда Анатольевича – театр, набережную… В финале картины Эдика показали молодым, полным сил, с распахнутыми руками, словно обнимающим небо и весь мир. Смотришь – и сразу светлеет на душе. Потому что – увы – в последнее время ушедших или уходящих артистов все чаще показывают больными: в кровати лежит или еле идет. Мне кажется это неправильным, все же публика должна запомнить артиста не немощным и старым, а бодрым, полным сил. Эдика хорошо показали.

[:image:]

Не давал повода для ревности

Артист ушел из жизни два года назад. В квартире на улице Рубинштейна в Санкт-Петербурге, где он жил, все осталось, как было при нем. Диван, рабочий стол и на нем ноты – певец часто выступал и в последние годы, а дома репетировал.

Шкаф с концертными костюмами. Портрет хозяина дома на полстены, певец там словно живой. И даже в воздухе висит тонкий, едва уловимый аромат мужского парфюма. Кажется, он лишь отлучился ненадолго.

– Так жить, ничего не меняя в обстановке, легче: представляю себе, будто Эдуард Анатольевич просто уехал на затяжные гастроли и вот-вот вернется, – с теплой улыбкой замечает Зоя Александровна. – Каким он был? Открытым и искренним. За это его любили не меньше, чем за песни. Кипы писем приходили из всех уголков мира, помню послания из Германии, Австралии: «Приезжайте к нам. Хотите – споете. Не хотите – просто отдохнете. А нам будет хорошо оттого, что вам хорошо». «От вас идет очень теплая, добрая энергетика, прямо сияние», – писали ему. Его любили. Помню, на гастролях в Израиле (я сопровождала мужа в качестве концертного администратора) мы ехали в автобусе. И какая-то женщина в военной форме с автоматом звонила по телефону и по-русски кричала в трубку: «Мама! Я еду в автобусе, а рядом со мной – Эдуард Хиль! Живой Хиль, мама!» (Смеется.) А на улицах женщины кричали вслед: «Хиль, идите к нам!»

[:image:]

– Признайтесь, вы ревновали?

– Никогда. А он за пятьдесят с лишним лет не дал повода. Ни разу!

…Зоя Александровна говорит: такого семейного человека, каким был Хиль, еще поискать. Терпеть не мог артистические и прочие звездные тусовки. Жена, бывало, упрашивала: «Выйдем в свет». А он почти умолял: «Так хочется побыть дома, давай останемся». Или хитро сбегал: на минутку забежит в свой кабинет – и тишина. Супруга заглядывает, а он уже на диванчике спит. Приходилось отменять культурный поход.

В зрелом возрасте артист свободное время часто проводил на даче. Не особняк или хоромы – обычные 6 соток в садовом товариществе, скромный домик. Грядки с огурцами и луком, причем сажал-копал сам, что-то негромко напевая.

Любил пройтись по строительным и хозяйственным магазинчикам, прикупить что-нибудь полезное для дома или дачки. Мог принести, вспоминает жена, сразу несколько бутылочек средства для мытья посуды. «Зачем так много?!» – спрашивала Зоя Александровна. А супруг деловито отвечал: «Про запас!»

[:image:]

Отказался от миллионов

– Несколько лет назад Эдуард Анатольевич стал необыкновенно популярен и у молодежи – как исполнитель вокализа «Трололо», буквально взорвавшего интернет.

– Первым об этом узнал наш внук, Эдик-младший. Посмотрел в интернете и с восхищением сказал деду: «Оказывается, какой ты популярный!» Потом позвонил Вилли Токарев, сказал моему мужу: «Знаешь, мой младший сын просит взять у тебя автограф – для себя и школьных приятелей». Телефон буквально разрывался от звонков, мужа приглашали выступать на корпоративах, ездить на заграничные гастроли. Предлагали очень хорошие гонорары. Но Эдик сказал: «Нет». Просто крайне ответственно относился к своей работе, понимал: с одним «Трололо» не поедешь, нужно подготовить серьезную концертную программу. А возраст уже не юный, силы не те. И он, извиняясь, отказывался от выгодных предложений. Кто-то из знакомых сообщил ему тогда: «В Америке выпустили футболки и зубные щетки с вашим изображением – вы можете добиться через суд, чтобы вам выплачивали процент от продаж». Но муж не стал ничего добиваться. Единственное, говорил: может, открыли бы счет в пользу больных детей и туда бы перечисляли эти «авторские суммы»? Сами мы миллионов никогда не имели. Да и не стремились к ним. Вот последний подарок мужа – яхонтовые сережки, очень скромные. Но я ими так дорожу… Вспоминаю, как Эдик громко смеялся, когда по телевизору показывали добрые, смешные пародии на его «мистера Трололо», и самой хочется улыбаться.

/личное

История знакомства

– Мы оба учились в консерватории, – вспоминает вдова. – Я на балетном отделении, будущий муж – на вокальном. Наш балетный курс ставил оперу «Черное домино». Я в спектакле танцевала, а Эдика пригласили исполнить вокальные партии. В одной сцене мне надо было взять его за ухо и увести со сцены. Как же я стеснялась, и ничего не получалось. Наш преподаватель не выдержал: «Зоя! Да возьмите его за ухо как следует!» И я на саму себя рассердилась – и так моего партнера за ухо утащила! Но Эдик даже не поморщился, только сказал: «О! Крепко прихватила!» И мы с этой «прихваткой» по жизни пошли, и 54 года пролетели, как одна минута.