Новые подробности трагической гибели Вадима Ермакова

26-летний Вадим Ермаков, несмотря на шизофрению, оказавшийся в подмосковном СИЗО, через неделю в камере уже не узнавал родных. А еще через несколько дней умер, не дождавшись врачебной помощи. Родственники уверены, что главная причина такого исхода одна – бесчеловечность системы

26-летний Вадим Ермаков, несмотря на шизофрению, оказавшийся в подмосковном СИЗО, через неделю в камере уже не узнавал родных. А еще через несколько дней умер, не дождавшись врачебной помощи. Родным выдали его тело вместе со справкой, где не указаны причины смерти. Родственники уверены, что главная причина такого исхода одна – бесчеловечность системы.

«Это кощунство»

– Я сам отвез своего сына на смерть! – отец погибшего Вадим Михайлович с трудом сдерживает слезы.

14 января он привез сына Вадима из родного Мосальска Калужской области в подмосковное Одинцово – на встречу со следователем. Ермаков-младший выступал свидетелем в деле о мошенничестве и понадобился якобы для проведения почерковедческой экспертизы.

– А к концу встречи следователь объявил, что из свидетелей Вадим становится подозреваемым и он его арестовывает, – вспоминает адвокат Елена Романова.

Несмотря на то, что Вадим к тому времени уже полгода состоял на учете у психиатра с диагнозом острое шизофреноформное психотическое расстройство и справки об этом имелись у следователя.

– Вадим принимал кучу лекарств, а туда мы взяли всего одну таблетку: не думали, что так все обернется, – говорит отец парня.

Оставшись без лекарств, уже через несколько дней в СИЗО Вадим превратился в «овощ».

– Мне удалось увидеться с ним 21 января, он не реагировал на вопросы, не понимал, где находится, – рассказывает Романова. – Пришел, несмотря на холод, в резиновых шлепанцах – он даже не мог сам одеться, и помочь там ему было некому.

Зато добраться до зала суда, где 25 января решался вопрос о продлении ареста, Вадиму «помогли» – от ИВС конвоиры тащили его волоком по земле, пока один из них не взвалил парня на плечи. В зал его также внесли, без наручников – очевидно, они были уже не нужны.

– На него было страшно смотреть: взгляд в одну точку, ноль реакции на происходящее. – невеста Вадима Татьяна Шатова была на том заседании. – Я умолила конвой разрешить мне к нему подойти. Он откликнулся на мой голос, стал шарить глазами по потолку. А когда наконец нашел меня взглядом, это был такой «взгляд Каштанки» – хочет сказать и не может, рот открывает, а ни звука.

Неадекватность арестанта не укрылась и от должностных лиц.

– Следователь, прокурор отводили глаза, – вспоминает адвокат. – Судья сказал: кого вы привели, это кощунство. И… продлил арест на три месяца.

А три дня спустя Вадима не стало. Мониторы видеокамеры в СИЗО показали: так же, как в зале суда, он часами неподвижно сидел на койке своей одиночки. В какой-то момент резко откинулся на кровать – обнаружили уже бездыханное тело.

С допроса – в психушку

Это страшная кульминация истории, которая для Вадима началась больше полугода назад. На свой первый допрос в Одинцово свидетель по делу Ермаков явился еще в конце июля. Следствие идет до сих пор, потому и органы, и адвокаты отказываются раскрывать детали. Известно лишь, что уголовное дело касается неких махинаций с землей. Речь идет о 4 участках – от 1500 до 15.500 кв. м – в элитном районе Подмосковья, вблизи «поселка миллионеров» Жуковка.

В деле четверо потерпевших и столько же фигурантов, не считая Вадима. Всех подозреваемых арестовали раньше, причем одним из них стал старший брат парня. О нем родители говорить отказываются, добавляя, что сыновья почти ничего не рассказывали им о работе. Но участие Вадима в каких-либо операциях, говорят, было минимальным – он работал обычным курьером.

– До этого был мерчандайзером, но сильно уставал, иногда в 2–3 ночи заканчивал, – рассказывает отец Вадима. – И тогда он стал работать курьером, в том числе на эту компанию. Возил какие-то бумаги.

По словам адвоката, потерпевшие и свидетели в своих показаниях не указывали на Вадима как на имевшего непосредственное отношение к делу. Но уже после того первого допроса летом с Вадимом начало твориться неладное. Через несколько дней, 2 августа, он попытался покончить с собой на московской квартире дяди. Оттуда родные увезли Вадима в Калужскую психиатрическую больницу.

– Там я его просто не узнала – он нес какую-то чушь про то, что за ним следят, его куда-то увезут, – вспоминает Татьяна. – У него была мания преследования, он даже меня в чем-то подозревал.

Друзья говорят, что Вадим вообще был довольно мнительным, чувствительным человеком, переживал за всё и всех. А в тот период особенно – за брата, с которым был очень близок. Возможно, это и стало толчком к болезни. Хотя злые языки утверждали, что Вадим просто решил симулировать, чтобы тоже не отправиться за решетку. Врачи эту гипотезу отрицают.

– Я наблюдал его последние 10 дней перед выпиской, когда острое состояние уже сняли, – рассказал один из лечащих психиатров. – Он однозначно был болен, мы даже рекомендовали ему остаться, но родители упросили под личную ответственность отпустить его домой. Диагноз Вадима близок к шизофрении, но чуть более легкий. Ему необходимы терапия и наблюдение как минимум в течение года. В дальнейшем он мог как вернуться к нормальной жизни, так и страдать от ремиссий.

Но в те несколько месяцев до ареста, что Вадим прожил в родительском доме, он так и не смог прийти в себя.

– Он не стал прежним Вадимом даже на 50%, – говорит Таня. – Он не работал, почти не выходил из дома, его по-прежнему одолевали мысли о слежке. Он часто повторял, что ни в чем не виновен.

Витамины не спасли

Виновность в итоге должен был определять суд. В худшем случае наказанием за мошенничество могло бы стать до 10 лет тюрьмы. А никак не «смертная казнь» до приговора.

– Мы не пытались уйти от следствия, не просили суд его выпустить, – говорит Вадим Михайлович. – Но 25-го я на коленях умолял судью вызвать к нему скорую. Или под конвоем отпустить в больницу.

Когда Вадима под конвоем вернули в СИЗО, родители продолжили умолять о том же местное начальство – также безрезультатно. В итоге им выдали официальную бумажку о том, что в связи с «астеническим состоянием» их сын получает «витаминотерапию в драже». Очевидно, витаминки Вадиму не помогли.

– Последние три дня мы почти жили у стен изолятора, – вспоминает мать Вадима. – А когда туда наконец подъехала скорая, почувствовали, что это к сыну. Когда медики вышли, сказали, что помочь уже ничем не могли.

Тело отправили в можайский морг, где так и не установили причину смерти.

– Патологоанатом сказал, что ничего не понимает – все органы в порядке, – говорит Таня. – Он вскрывал Вадима дважды, отправил образцы органов на экспертизу в Москву, результаты будут только в начале марта. Нам выдали тело только через 8 дней после смерти. А на 3-й день Вадим мне снился и сказал, что «пи...ц, меня там замучили».

Таня уверена, что ее жених умер с чьей-то помощью, хотя на теле не осталось следов побоев. Адвокат Романова считает, что к смерти привело обычное равнодушие:

– В таком состоянии человек не понимал, что ему нужно одеваться, пить, есть. В психушке его кормили с ложечки. В СИЗО о нем никто не заботился, он мог умереть просто от обезвоживания.

Сейчас официальные лица – представители изолятора, следствия – хранят молчание. Мол, еще не завершена медэкспертиза, идут проверки на предмет халатности. Родные сомневаются, что даже после всех экспертиз они узнают истинную причину смерти Вадима. А тем более найдут виновных в ней. В то же время они намерены отстаивать невиновность сына.

– Родители отказались от прекращения дела в связи со смертью, – говорит адвокат Романова. – Мы будем работать и дальше.

Адвокат добавляет, что дело очень запутанное. Не исключено, что впоследствии и фигуранты в нем поменяются. Мы будем следить за развитием событий.

Хотя, как бы они ни сложились, Вадима это не вернет.

Есть мнение

Мария Каннабих, экс-глава общественного совета при ФСИН:

– По статистике в 2010-м в СИЗО России умерли 358 человек, в 2011-м – 251, за 2012-й только в одной Бутырке – 44 смерти. Из них где-то половина по естественным причинам, остальные – более сложные случаи (убийства, самоубийства и пр.). История Вадима нетипична, поскольку причина смерти неясна. Хотя с таким диагнозом его вообще не должны были арестовывать. Встречаются задержанные с психическими отклонениями, но я никогда раньше не видела людей в таком растительном состоянии за решеткой. К тому же у Вадима была экономическая статья, а мы последние годы говорим о том, что, если человек не насильник, не убийца, не опасен для общества, сажать до суда его не надо.

Читайте также

Двое подростков повесились в СИЗО в Новосибирской области, оставив одинаковые предсмертные записки

Полиция озвучила причину смерти насильника-педофила, которого нашли мертвым в московском СИЗО
Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика