10.08.2009

Марина Лизоркина: К уходу из группы меня подтолкнул Макс Фадеев

Два месяца назад солистка группы SEREBRO Марина Лизоркина объявила о своем уходе из девичьего трио в свободное плавание. Тут же появились слухи, что девушка беременна и Фадеев просто выгнал ее из коллектива за нарушение контракта. «Только звезды» встретились с красавицей-блондинкой и узнали истинные причины ее увольнения. К нашему удивлению, во всем виноваты… гуманоиды.

– В группе меня все устраивало, не было никаких проблем, – начала наш разговор Марина. – Единственное, что не нравилось – это отсутствие личного творческого роста, а это очень важно. Так как SEREBRO – продюсерский проект, все решалось самим Максом Фадеевым, ни о какой инициативе речи не шло. В один прекрасный день я поняла, что просто упираюсь лбом в потолок – хочу заниматься чем-то своим, реализовываться, а не получается, поскольку связана контрактом с группой. Как вы сами видите, я не беременна (показывает на совершенно плоский живот).

– Все произошло очень быстро, а потому странно.
– Такое ощущение складывалось только у посторонних людей, на самом деле мой уход – обдуманное и согласованное с продюсером решение. В марте состоялась выставка моих картин, которая явилась стартом для новой карьеры. Благодаря ей мой талант заметили и оценили галеристы, арт-дилеры, которые стали делать очень выгодные предложения. Сейчас могу сказать, что в качестве художницы я намного успешнее, чем в качестве участницы группы. Мои картины стоят от трех тысяч евро. За все время я продала семь своих работ и несколько подарила благотворительным организациям. Теперь я очень жду выставку в Лос-Анджелесе, которая состоится в сентябре. Что касается моего заработка в группе, то там все сложно: в нашем шоубизнесе сегодня густо, а завтра пусто, тем более во время экономического кризиса.

– Как Фадеев воспринял твое решение уйти из коллектива?
– На самом деле Максим Александрович сам меня подтолкнул к этому. Он видел, какой успех имела моя выставка и как я была разочарована, когда не смогла принять предложения, которые бы поспособствовали развитию моей творческой карьеры. Невозможно быть участницей группы, гастролировать и при этом писать картины. Он это тоже осознавал, поэтому сказал: «Марина, давай!» И отпустил. У нас в коллективе всегда были очень теплые отношения, поэтому расстались мы полюбовно. Никто не воспринял мой уход как предательство – мы с Фадеевым заранее все обдумали и решили: я отработаю то количество концертов, которое должна, а он тем временем подыщет новую солистку. Это пресса узнала обо всем позже, а коллектив был подготовлен. Потом мы просто сели и подписали бумагу о расторжении контракта, ни одна сторона при этом не понесла убытков.

– У продюсера не было претензий по поводу твоей работы?
– Конечно, поначалу, придя в группу юными и неопытными созданиями, мы допускали какие-то ошибки, которые не нравились Максиму Александровичу. Но это касалось не качества исполнения, а скорее манеры поведения. У меня, например, был случай, когда я вышла в магазин за продуктами в сланцах и домашних штанишках. Папарацци запечатлели меня в таком неприглядном виде и выложили в Интернете. Фадеев рассердился и сказал, чтобы я больше никогда не забывала о том, что являюсь публичной личностью, которая должна соответственно одеваться, даже в выходной день (улыбается).

– Тебе удалось сохранить хорошие отношения с участницами коллектива?
– Да. Не могу сказать, что мы по-прежнему тесно общаемся, поскольку все очень заняты работой, но мы остались друзьями. Вообще, за время совместной работы у нас не было ни одной крупной ссоры. Наверно, потому, что я не мелочный человек – меня не раздражает, когда кто-то берет без спросу мои духи или косметику. Другая бы на моем месте, возможно, и устроила бы истерику, но я не такая.

Люблю девчонок, как сестер, они всегда готовы прийти мне на помощь. Например, когда в два часа ночи я попала в аварию на Садовом кольце, Лена и Оля (Темникова и Серябкина. – Авт.) приехали ко мне уже через 15 минут. Они на момент моего звонка спали, но не раздумывая покинули свои теплые кроватки и помчались ко мне прямо в пижамах.

– Марина, ты всегда выбивалась из коллектива – и цветом волос, и энергетикой. Почему?
– Потому что я не такая, как все, с детства отличалась от других людей, выделялась из общей среды.

– Проще говоря, ты странная?
– Нет, я просто живу на другой волне. Многие, глядя на мои картины, говорят, что я рисую гуманоидов. Но это не так. Каждая моя работа имеет определенный смысл. Белые существа, которые тянутся к солнцу, изображены с канатами, растущими из рук и ног. Они долго были во тьме, судя по их цвету кожи, и теперь впитывают свет своими телами. На другой картине показаны безликие нимфы, но некоторые люди окрестили их просто голыми женщинами, а после добавили: что-то в этой девушке не так, раз она рисует обнаженных дам – видимо, виной всему ее лесбийские наклонности. Но сюжеты моих картин не имеют никакого отношения к моей сексуальной ориентации, просто я так вижу окружающий мир.

– Ты что-то употребляешь, рисуя свои картины?
– Конечно, нет! Я категорически против наркотиков и запрещенных препаратов, никогда их не пробовала. Не пью и не курю. Мне хватает источников вдохновения и в обычной жизни.

– Создавалось впечатление, что другие участники группы, и в частности, Лена Темникова, чем-то явно злоупотребляли.
– Я прожила с Леной бок о бок два года и никогда не замечала, чтобы она что-то употребляла. Но я знаю, что часто у творческих людей бывает странное поведение и без психотропных средств. Лена эмоционально неустойчива, может проявлять чувства непонятным обычному человеку образом. Но в этом виноваты не наркотики, а ее творческая натура.

– Ты сейчас влюблена?
– Нет, у меня нет бойфренда, и на момент ухода из группы его не было. Мне сейчас некогда этим заниматься, я вся в работе. Но есть человек, который за мной активно ухаживает. Сегодня утром у дверей своей квартиры я нашла огромный букет, плюшевую коровку и открытку – он решил сделать мне приятное перед отъездом за границу.


Рубрика: Без рубрики

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика