Тарзан: Любовь – это не когда у тебя в штанах шевелится
Тяжело представить брутального стриптизера Сергея Глушко, более известного широкой публике под именем Тарзан, сидящим дома с сыном и женой или выбирающим интерьер для гостиной. Однако именно об этом рассказал секс-символ «Только звездам».
– Сергей, о вас с Наташей ходит много сплетен, вы пара звездная. Так как у вас на самом деле все обстоит? Повезло Наташе с мужем?
– Не знаю насчет «повезло», это у нее надо спрашивать (смеется). Со стороны кажется, что я легкий человек, все время улыбаюсь, в хорошем настроении… Это не всегда так, я не подарок, к сожалению, бываю капризным, эмоциональным, чуть что – сразу ругаюсь, но, правда, так же быстро отхожу. Это создает определенные трудности, хорошо хоть, что мне не семнадцать лет и я имею опыт брака, поэтому стараюсь сглаживать острые углы своего характера.
– Что самое ценное в ваших отношениях? Вы ведь давно вместе.
– Вот когда мы отпразднуем тридцать лет брака, тогда и будем говорить, что давно вместе, и поставим себе памятник за это. Самое главное – надо работать над отношениями, они ведь будут такие, какими вы их сами и построите. Мы с Наташей работаем. Невозможно через десяток лет в браке любить так же, как и до него, даже чисто физиологически. Поэтому отношения должны дорасти до определенного уровня, когда на первый план выступают те вещи, которые как раз и называются любовью. Я так понимаю, что любовь – это не когда у тебя в штанах шевелится… Она состоит из понимания, поддержки супруга, уважения к нему. Отсюда и прощение таких вещей, как, например, измена партнера. Прецедентов у нас с женой не было, поэтому не знаю, смог бы я простить – это ведь требует крепости духа и глубокого понимания жизни.
– А жена тебя ревнует к работе, к тусовкам?
– К работе нет, она совершенно адекватный человек. Я с таким же успехом мог бы и ее ревновать к сцене. А светские мероприятия терпеть не могу. Будь мы все аристократами в пятом колене, будь у нас в крови вся эта светская жизнь, можно было бы с полным правом устраивать рауты, но тут ведь понаехала «рязанщина», которой кто-то снял плохенький клип, и теперь она дерет нос кверху и высокомерно спрашивает у тебя: «Как же вы не знаете, кто я такой?!» В общем, пародия… Недаром меня назвали Тарзаном, именно назвали, не сам я. Человек, который это придумал, видел, кроме длинных волос, еще и то, что, уже живя в этой тусовке несколько лет, я чувствую себя в ней дикарем. Я все время «в домике» – надеваю шляпу и очки, пытаюсь отгородиться от этой мишуры, на которой вынужден присутствовать из карьерных соображений. Конечно, мое детство в маленьком городке и военное прошлое в отношении к этому всему тоже сказываются.
– Получается, ты больше любишь сидеть дома?
– Дом – это очень важно. Я привыкаю к месту, и мне очень сложно переезжать не физически, а морально. Вроде уже ориентируешься везде с закрытыми глазами, знаешь, что где лежит, а тут все по новой. Поэтому могу сказать, что уют и постоянная квартира для меня важны. Это прекрасно, когда после сумасшедшего дня или после гастролей ты приезжаешь домой и у тебя есть место, где можно отлежаться, откуда потом опять рвешься в бой.
– Какой же дом у такого обеспеченного человека, как ты?
– Я очень люблю модерн. Не понимаю нагромождения всяких комодов, ковров, жизни, как в музее. Может, это неуважительно по отношению к истории, но я не люблю антиквариат и отказываюсь его понимать. В квартире все должно быть функционально, продуманно, много воздуха и пространства, в этом состоит ее уют. Стены можно покрасить в теплые тона, сделать мягкий свет, и будет прекрасно. Вот в Арабских Эмиратах сейчас сносят все старые дома подчистую и строят жилища с помощью новых технологий. Это мне близко по духу, хорошо их понимаю.
– Но такое жилище, о котором ты говоришь, подразумевает идеальный порядок. Ты чистюля?
– Да, чистоту и порядок я люблю, даже могу сам прибраться, если надо. Но делаю это очень редко, наверное, я мог бы быть аккуратнее, ничего не раскидывать. Всю жизнь борюсь с собой в этом смысле, но пока сам себе проигрываю (смеется).
– А как же военное прошлое – не помогает?
– В этом нет. А вообще оно на меня повлияло сильно и сейчас проявляется во многих чертах. Ведь бывших военных, как известно, не бывает. До сих пор, например, очень пунктуален, прихожу в точно назначенное время, чем безмерно удивляю всю эту братию от шоубизнеса. Потом, считаю, что военная выправка, которая у меня до сих пор сохранилась, очень выгодно выделяет меня среди коллег.
– Есть ли у тебя, как у бывшего офицера, свои принципы? Чего бы ты никогда не стал делать из-за денег?
– Отношусь к деньгам совершенно неряшливо и считаю, что о них и говорить не стоит. Не так давно мы с Натальей были на отдыхе в Майами. Нас пригласили на день рождения какого-то богача. Он долго рассказывал мне о своем бизнесе, о том, сколько зарабатывает, и прочем. Из вежливости я долго слушал, он рассказывал про какие-то двадцать миллионов, которые кому-то дал, но потом я не выдержал и спросил: «Как ты думаешь, меня действительно интересуют только твои деньги и больше ничего?» Мне совершенно непонятно, как можно интересоваться чужим кошельком. Просто отвращение такие люди вызывают, у них душа-то есть? Поэтому ради денег я бы не стал делать вообще ничего, если бы без них можно было жить в нашем обществе. Еще, конечно, очень сильно стимулирует наличие ребенка, семьи, ведь ему надо развиваться, получать все необходимое. А сам махнул бы куда-нибудь – и все…
– В смысле? Ты думаешь о том, чтобы уехать из России?
– Есть страны, куда уезжают наши соотечественники и возвращаются совершенно другими. Это Китай, Таиланд, Тибет. Там на первое место ставится духовное. Люди ходят в лохмотьях, едят через день, и при этом они совершенно счастливы. И получается – в чем смысл существования? Бабла намолотить? Бизнес построить? Да этих бизнесменов убивают через день, за решетку сажают… Кому и зачем это надо? Лучше сидеть счастливо в горах Тибета и размышлять о вечном. Поэтому я очень хочу посетить такие места, но совершенно сознательно оттягиваю этот момент, потому что чувствую, что могу плюнуть на все и просто остаться там навсегда!
– Сергей, о вас с Наташей ходит много сплетен, вы пара звездная. Так как у вас на самом деле все обстоит? Повезло Наташе с мужем?
– Не знаю насчет «повезло», это у нее надо спрашивать (смеется). Со стороны кажется, что я легкий человек, все время улыбаюсь, в хорошем настроении… Это не всегда так, я не подарок, к сожалению, бываю капризным, эмоциональным, чуть что – сразу ругаюсь, но, правда, так же быстро отхожу. Это создает определенные трудности, хорошо хоть, что мне не семнадцать лет и я имею опыт брака, поэтому стараюсь сглаживать острые углы своего характера.
– Что самое ценное в ваших отношениях? Вы ведь давно вместе.
– Вот когда мы отпразднуем тридцать лет брака, тогда и будем говорить, что давно вместе, и поставим себе памятник за это. Самое главное – надо работать над отношениями, они ведь будут такие, какими вы их сами и построите. Мы с Наташей работаем. Невозможно через десяток лет в браке любить так же, как и до него, даже чисто физиологически. Поэтому отношения должны дорасти до определенного уровня, когда на первый план выступают те вещи, которые как раз и называются любовью. Я так понимаю, что любовь – это не когда у тебя в штанах шевелится… Она состоит из понимания, поддержки супруга, уважения к нему. Отсюда и прощение таких вещей, как, например, измена партнера. Прецедентов у нас с женой не было, поэтому не знаю, смог бы я простить – это ведь требует крепости духа и глубокого понимания жизни.
– А жена тебя ревнует к работе, к тусовкам?
– К работе нет, она совершенно адекватный человек. Я с таким же успехом мог бы и ее ревновать к сцене. А светские мероприятия терпеть не могу. Будь мы все аристократами в пятом колене, будь у нас в крови вся эта светская жизнь, можно было бы с полным правом устраивать рауты, но тут ведь понаехала «рязанщина», которой кто-то снял плохенький клип, и теперь она дерет нос кверху и высокомерно спрашивает у тебя: «Как же вы не знаете, кто я такой?!» В общем, пародия… Недаром меня назвали Тарзаном, именно назвали, не сам я. Человек, который это придумал, видел, кроме длинных волос, еще и то, что, уже живя в этой тусовке несколько лет, я чувствую себя в ней дикарем. Я все время «в домике» – надеваю шляпу и очки, пытаюсь отгородиться от этой мишуры, на которой вынужден присутствовать из карьерных соображений. Конечно, мое детство в маленьком городке и военное прошлое в отношении к этому всему тоже сказываются.
– Получается, ты больше любишь сидеть дома?
– Дом – это очень важно. Я привыкаю к месту, и мне очень сложно переезжать не физически, а морально. Вроде уже ориентируешься везде с закрытыми глазами, знаешь, что где лежит, а тут все по новой. Поэтому могу сказать, что уют и постоянная квартира для меня важны. Это прекрасно, когда после сумасшедшего дня или после гастролей ты приезжаешь домой и у тебя есть место, где можно отлежаться, откуда потом опять рвешься в бой.
– Какой же дом у такого обеспеченного человека, как ты?
– Я очень люблю модерн. Не понимаю нагромождения всяких комодов, ковров, жизни, как в музее. Может, это неуважительно по отношению к истории, но я не люблю антиквариат и отказываюсь его понимать. В квартире все должно быть функционально, продуманно, много воздуха и пространства, в этом состоит ее уют. Стены можно покрасить в теплые тона, сделать мягкий свет, и будет прекрасно. Вот в Арабских Эмиратах сейчас сносят все старые дома подчистую и строят жилища с помощью новых технологий. Это мне близко по духу, хорошо их понимаю.
– Но такое жилище, о котором ты говоришь, подразумевает идеальный порядок. Ты чистюля?
– Да, чистоту и порядок я люблю, даже могу сам прибраться, если надо. Но делаю это очень редко, наверное, я мог бы быть аккуратнее, ничего не раскидывать. Всю жизнь борюсь с собой в этом смысле, но пока сам себе проигрываю (смеется).
– А как же военное прошлое – не помогает?
– В этом нет. А вообще оно на меня повлияло сильно и сейчас проявляется во многих чертах. Ведь бывших военных, как известно, не бывает. До сих пор, например, очень пунктуален, прихожу в точно назначенное время, чем безмерно удивляю всю эту братию от шоубизнеса. Потом, считаю, что военная выправка, которая у меня до сих пор сохранилась, очень выгодно выделяет меня среди коллег.
– Есть ли у тебя, как у бывшего офицера, свои принципы? Чего бы ты никогда не стал делать из-за денег?
– Отношусь к деньгам совершенно неряшливо и считаю, что о них и говорить не стоит. Не так давно мы с Натальей были на отдыхе в Майами. Нас пригласили на день рождения какого-то богача. Он долго рассказывал мне о своем бизнесе, о том, сколько зарабатывает, и прочем. Из вежливости я долго слушал, он рассказывал про какие-то двадцать миллионов, которые кому-то дал, но потом я не выдержал и спросил: «Как ты думаешь, меня действительно интересуют только твои деньги и больше ничего?» Мне совершенно непонятно, как можно интересоваться чужим кошельком. Просто отвращение такие люди вызывают, у них душа-то есть? Поэтому ради денег я бы не стал делать вообще ничего, если бы без них можно было жить в нашем обществе. Еще, конечно, очень сильно стимулирует наличие ребенка, семьи, ведь ему надо развиваться, получать все необходимое. А сам махнул бы куда-нибудь – и все…
– В смысле? Ты думаешь о том, чтобы уехать из России?
– Есть страны, куда уезжают наши соотечественники и возвращаются совершенно другими. Это Китай, Таиланд, Тибет. Там на первое место ставится духовное. Люди ходят в лохмотьях, едят через день, и при этом они совершенно счастливы. И получается – в чем смысл существования? Бабла намолотить? Бизнес построить? Да этих бизнесменов убивают через день, за решетку сажают… Кому и зачем это надо? Лучше сидеть счастливо в горах Тибета и размышлять о вечном. Поэтому я очень хочу посетить такие места, но совершенно сознательно оттягиваю этот момент, потому что чувствую, что могу плюнуть на все и просто остаться там навсегда!
