Капитан танкера «Московский университет» Юрий Тульчинский: «Я сам видел – пиратов отпустили живыми»
Капитан и старпом танкера «Московский университет», освобожденного 6 мая, подтвердили версию представителей министерства обороны: морпехи не расстреливали пиратов, а отпустили.
Капитан и старпом танкера «Московский университет», освобожденного 6 мая, подтвердили версию представителей министерства обороны: морпехи не расстреливали пиратов, а отпустили.
Подтверждение прозвучало вчера в аэропорту «Домодедово», куда прилетели бывшие заложники. О том, что моряки «Московского университета» возвращаются домой, стало известно накануне вечером. Членов экипажа пришлось подождать. Сначала рейс задержался на час, затем, сразу после прилета, с моряками в течение получаса в VIP-зале общались представители компании «Новошип», которой принадлежит танкер «Московский университет». Лишь после этого к встречающим вышли капитан освобожденного судна Юрий Тульчинский и старший помощник капитана Михаил Мигунов. Остальные 10 членов экипажа остались в VIP-зале – по словам представителя компании «Новошип» Олега Степанова, люди очень устали.
Так что отдуваться за весь экипаж пришлось капитану Тульчинскому.
– Юрий, главный вопрос, который всех сейчас интересует: что стало с пиратами?
– Пираты были собраны на баке и допрошены по процедуре. После составления протоколов все, кто остался в живых, были посажены в лодку и отпущены. Я их видел. В этот момент, когда их отпускали, меня не было – я был на «Шапошникове», разговаривал с компанией. Но когда направлялся к своему судну, видел, как пираты стоят в лодке и что-то там между собой обсуждают. Я так понимаю, решали, что дальше делать. Добрались они до берега или не добрались, одному богу известно.
– Не обидно, что их отпустили?
– Обидно – не обидно, не нам решать. Все было решено на более высоком уровне.
– У вас на борту были две женщины. Как они отреагировали на случившееся?
– Как и положено реагировать в таких ситуациях. Экипаж был собран. Паники я не наблюдал. Все четко следовали нашим инструкциям. И после того, как мы забаррикадировались и оборонялись, никакой паники не было. Все дружно работали. Впрочем, всегда, когда в море возникают какие-то проблемы, они решаются сообща.
– Что же вы на самом деле делали внутри?
– Боролись, чтобы пираты не открыли. Укрепляли двери, потому что они ломились. Они пытались перерубить avk задвижки. Я так думаю, им бы понадобилось часов десять, чтобы открыть двери.
– Говорят, они их поджигали?
– Поджигали одну дверь. Но у нас все люди тренированные, обученные. Дверь сразу начали тушить с помощью огнетушителя и гидрантов.
– Сколько вы просидели в своем укрытии и как узнали, что началась спасательная операция?
– Около 20 часов. Операция началась после полуночи. Был произведен пробный облет на вертолете. Потом где-то в 1.30 началась первая атака с «Маршала Шапошникова», которая продолжалась примерно до 3 часов утра. Потом была вторая попытка.
– То есть штурмовали два раза?
– Да. Но надо понимать, что это была не совсем обычная операция. Наш военно-морской флот показал себя в высшей степени с положительной стороны. Мы им благодарны. Наши моряки, хоть военные, хоть гражданские, никогда друг друга не бросали.
– С кем вы поддерживали связь после захвата?
– Мы поддерживали связь с компанией – у нас был разговор по спутнику. Так же была связь с нашими непосредственными спасителями с корабля «Маршал Шапошников». Дважды выходили на связь с коалиционными силами. Но полагались мы только на наших российских моряков, которые после захвата судна пообещали, что придут нам на помощь. Наша основная цель была дождаться их и удержать оборону.
– Было страшно?
– Страшно стало уже потом. В первый момент было не до страхов, надо было действовать. Но думаю, не нашлось бы людей, которым не было бы в такой ситуации страшно.
– Вам полагается компенсация?
– У нас подписаны коллективные договора. И хотя сам договор конкретно не оговаривает таких ситуациях, наш профсоюз, думаю, проведет по этому поводу переговоры.
