Города-герои.Сталинград

В год 65-летия Победы каждый месяц мы рассказываем об одном из советских городов-героев. В феврале – о Сталинграде, где прошла битва, решившая исход Второй мировой войны. Сражение шло 200 суток, в нем приняли участие 3 млн человек, что стало тогда абсолютным рекордом всех битв. «Собеседник» узнал, как сегодня живут местные ветераны, и нашел в Волгограде сразу два интересных места легендарного сражения, которые еще ни разу не упоминались в учебниках истории.

Последнего немца здесь пощадили

На окраине города я оказалась с человеком, который в свои 82 года до сих пор носит статус «ребенок Сталинграда». Знаменитую августовскую бомбежку 42-го года, унесшую тысячи жизней и разрушившую абсолютно все здания вдоль Волги, Юрий Панченко пережил в 15 лет.

– Подвал, где пленили фельд-маршала Паулюса, волгоградцы превратили в музей, – перекрикивая вьюгу, говорит Юрий Николаевич. – А овраг, на котором скрутили последнего немца, незаслуженно выпал из истории. Хотя именно тут фактически и закончилась Сталинградская битва.

Этот обрыв затерялся между глухих улиц, ведущих к тракторному заводу. Пробраться к нему по заваленным снегом пустырям совсем непросто. Лишь спустя полчаса мы подходим к маленькому танку: в годы войны здесь был дзот, где последнего врага и взяли.

– В начале февраля 43-го фашисты сопротивлялись вяло, но и их задерживали культурно. Знаю даже трогательную историю. Когда брали в плен полковника Мюллера, он подарил старшему лейтенанту Ивану Модекину часы, фотоаппарат, перчатки и пистолет – как победителю. Тогда они обменялись своими довоенными адресами, чтобы потом познакомиться с родителями друг друга. Но встретились два офицера вражеских армий спустя двадцать лет в городе, где воевали – в Сталинграде…

Мы с Юрием Николаевичем идем по самой длинной улице России – Второй Продольной. Во время войны, вспоминает мой провожатый, по ней постоянно возили хоронить десятки тысяч погибших. Котлованы для общих могил копали не мудрствуя – взрывами. А трупы доставляли туда даже на верблюдах, пригнанных из Калмыкии, потому что не хватало ни машин, ни телег, ни санок. На улицах города до сих пор можно найти осколки от сброшенных в 1942 году бомб – порой достаточно неглубоко копнуть землю.

– Всего пару лет назад три пацана откопали неразорвавшуюся бомбу. Проходящий мимо мужчина увидел, как они ее разбирают, кинулся и вырвал у ребят из рук. Сам погиб, но их спас… И этот случай не единичный, – с грустью говорит Панченко.

В современном Волгограде – все вперемешку. Например, над знаменитым «подвалом Паулюса» построили супермаркет.

– Здесь и впрямь как на войне: руководство магазина предпринимает все возможное, чтобы выкурить музей и получить еще пару комнат для витрин, но наши активисты мешают, – улыбается Юрий Николаевич.

На набережной 62-й Армии и улице 30-летия Победы – ночные клубы, вывески на ул. Красно-знаменской обещают эротический массаж, на 7-й Гвардейской – и вовсе стриптиз-бар. Ветераны не возмущаются, говорят: бизнесмены не виноваты, что каждая третья улица названа в память о Сталинградской битве. И шутят: шоубизнес о фронтовиках помнит, на 9 мая молодежь непременно справляет «зажигательную ночь Победы».

Вместо бомб – шоколадки

Юрий Николаевич привел меня к гостинице «Волгоград». Рядом жилые дома. 67 лет назад он лично наблюдал, как в последний раз над Сталинградом кружил немецкий бомбардировщик «Юнкерс-52».

– Он долго прицеливался и… сбросил груз. Батоны хлеба, плитки шоколада, боеприпасы, медикаменты. Это для немецких солдат, которые еще прятались в наших сталинградских подвалах. Но гуманитарную помощь подбирали и советские офицеры, – вспоминает Панченко. – Меня поразило тогда, что наши бойцы хорошо видели противника, но ни один не стал его сбивать. Почему? Это же было утро после сталинградской победы: солдаты лежали счастливые и усталые, им не хотелось опять подниматься и стрелять.

Юрий Николаевич через несколько лет после полета того бомбардировщика стал штурманом. Он прослужил в военной и гражданской авиации более 50 лет. Но историю эту не забыл. Пересмотрев сотни документов, обнаружил, что пилота, которого не стали сбивать, звали лейтенант Герберт Кунц.

«Боюсь, умру, а никто не заметит»

У 88-летнего ветерана Владимира Ананьева воспоминания о Сталинградской битве не такие позитивные. Фронтовая биография у него богатая: Владимир Федорович командовал отделением взвода разведки, минировал и разминировал…

– Однажды за короткий срок установил около 10 тысяч мин, – рассказывает Владимир Ананьев. – Может, потому они, чертовки, ко мне и благосклонны? Как-то за мной взорвалась 10-килограммовая бомба, а у меня только искры из глаз и память ухудшилась.

Чем меньше в Волгограде с годами становится ветеранов, тем лучше, с иронией отметил ветеран, о них заботятся власти.

– К 9 мая нам выделили на премии 17,5 млн рублей. Много? Конечно. А теперь разделите на 35 тысяч оставшихся в живых. Аж по 500 рублей на брата получится. Но это ладно. Главное, чтобы сын и внук меня не забывали, – вздыхает ветеран. После смерти супруги Владимир Федорович больше десяти лет живет в квартире один, но с хозяйством справляется: готовит, убирает и даже ходит на рынок. – Наследники звонят редко. Очень боюсь, что пропустят день, когда я умру. Не хочу три дня разлагаться в пустой квартире, неприятно это и стеснительно. Такие случаи у нас в Волгограде, увы, не редкость.

Известное и не очень


В Волгограде стоит самый большой в мире памятник войне. Знаменитая «Родина-мать» на Мамаевом кургане занесена в Книгу рекордов Гиннесса как самая большая статуя в мире. Ее общая высота – 85 метров: рост женщины – 52 метра, длина меча – 33 метра. Весит монумент более 8 тысяч тонн.

Волгоградцы уверяют, что знаменитая фраза «Гитлер капут» пошла отсюда – «вылетела, как ласточка, из сталинградского котла». Есть даже версия, что ее произнес в день своего пленения фельд-маршал Паулюс.

Помимо Героев СССР, Волгоград чтит память двух Героев России – погибшего в 2000 году в Баренцевом море командира субмарины «Курск» Геннадия Лячина и погибшего в 2008 году в Цхинвале майора Дениса Ветчинова.

Рубрика: Общество

Поделиться статьей
Рейтинг@Mail.ru Яндекс.Метрика