Пожарный случай

Этим летом 58-летний Александр Федягин, пожарный из нижегородского поселка Кузьмияр, едва не погиб, спасая его от лесного пожара. Рухнувшее горящее дерево проломило ему голову и повредило позвоночник. Теперь местные власти отказываются платить Федягину, который, по мнению врачей, выжил чудом, компенсацию, потому что лес он тушил в свой официальный выходной.

«Отступать было некуда»

– Этот выходной мне на всю жизнь аукнулся, – горько шутит теперь Федягин. Мужик он еще не старый и довольно крепкий – правда, теперь только на вид. У Федягина не поворачивается шея, а от головной боли после перелома черепа не спасают даже лекарства. Уже пятый месяц Александр лечится за свой счет – и этому лечению не видно ни конца ни края. Не видно и помощи от государства. Федягину даже грамоту не дали, хотя все те, кто тушил лес вместе с ним, получили благодарности и денежные премии.

– Меня будто бы вообще на пожаре не было, – удивляется он.

Поселок Кузьмияр с населением в 600 человек оказался в огненном кольце в конце июня. Тогда дым от лесных пожарищ еще не накрыл крупные города, новости о горящих деревнях не заполонили страницы газет, а в Воротынском районе уже действовал режим ЧС.

– Ни местные эмчеэсники, ни лесопожарный центр, ни работники лесничества сами справиться с огнем не могли, – рассказывает Федягин, который работал старшим водителем в поселковой пожарной охране. По сути, он эту самую охрану и возглавлял – весь кузьмиярский пожарный расчет состоит из одного шофера, который и на телефоне дежурит, и машину водит, и пожары тушит. Таких водителей в Кузьмияре – трое, Федягин за главного.

Поэтому, когда стали гореть леса, глава сельской администрации и поручил ему сколотить из односельчан пожарную дружину в помощь эмчеэсникам.

– Человек 50 я набрал. Хотя как набрал? Мужики сами вызывались лес тушить. Ведь отступать нам в общем-то было некуда.

От Кузьмияра до Нижнего Новгорода почти 200 километров, до райцентра Воротынец, расположенного на другой стороне Волги, – 50. Вокруг леса и непроходимые болота. В советские годы здесь добывали торф и поселок процветал. Но потом предприятие закрыли, в здании производственной больницы разместили психоневрологический интернат. Многие торфодобытчики тогда уехали за лучшей долей в города. В Кузьмияре остались только те, кто смог переквалифицироваться в санитары. Да еще такие, кому жизнь без леса не мила.

Для Федягина лес – естественная среда обитания, как вода для рыбы. Он родился в лесной сторожке и полжизни проработал егерем. В пожарную охрану подался в 2006 году – тогда, после принятия путинского Лесного кодекса, лесхозы стали расформировывать. Так что, когда огонь в районе разбушевался, бывшему егерю поручили еще и пожарных по лесам водить, потому что в местных чащах лучше его никто не ориентируется.

С 27 июня Федягин фактически не выходил из леса. Сутки в пожарке отдежурил, потом, не заходя домой, шел лес тушить. ЧП, из-за которого он стал инвалидом, случилось 3 июля, как раз накануне очередного дежурства.

«Он был, как зомби»

Мы идем с Александром туда, где он едва не погиб, прислушиваемся к скрежету раскачивающихся деревьев с обгоревшими стволами. Такой лес – опасный.

– У некоторых деревьев подгорели корни, они могут завалиться в любой момент, – пре-дупреждает Федягин. Точно так же в тот злополучный вечер он предупреждал пожарных из МЧС и тракториста, который опахивал лес.

– Вот, кажется, здесь меня накрыло, – Александр показывает на вывернутые с корнем сосны и березы.
Как выбирался из леса, Федягин не помнит. Мужики рассказывают, что шел на своих ногах, держался за голову, падал на колени, снова вставал.

– Мы к нему: «Василич, что с тобой?», а он весь в кровище, молчит, как зомби, все куда-то идти хочет, – вспоминает односельчанин Сергей Кирдяпкин, который, как и большинство кузьмиярцев, тоже лес тушил. – Усадили его в машину – и к паромной переправе. На ту сторону отправили, а там уж его на скорую погрузили и в Воротынец в больницу повезли.

Хирург Воротынской районной больницы Николай Самойлов за 40 лет работы насмотрелся на разные травмы:
– У Федягина случай был тяжелый. Пришлось всю ночь повозиться. У нас же здесь такой аппаратуры, как в Нижнем, нет.

На страже бюджета

В больнице Александр пролежал два месяца, а когда выписался, узнал, что компенсации за травму ему не полагается. Юрий Щеголев, глава Каменской сельской администрации, к которой прикреплен поселок Кузьмияр, отказался оформить акт о несчастном случае на производстве.

– Я приехал больничный лист сдавать, а он мне говорит: у тебя не производственная, а бытовая травма – ты же в выходной день лес тушил, – рассказывает Федягин. – И не стал ни больничный закрывать, ни акт подписывать.

Этот самый акт – бумага важная. Без нее фонд социального страхования ни расходы на лечение не возместит, ни надбавку к пенсии по инвалидности не доплатит. А Федягин, ставший инвалидом второй группы, уже потратил на лекарства все свои сбережения – 20 тысяч рублей. За «производственную» инвалидность государство платит пенсию 7400 рублей, за обычную – 4500. Для глубинки разница существенная. Федягин, когда здоров был, получал в месяц 5 тысяч.

Глава администрации Щеголев считает, что Федягин пытается заставить его нарушить закон. Мы сидим у него в кабинете, и он нервно листает Трудовой кодекс:

– Здесь написано, что травма считается производственной, если несчастный случай произошел во время работы. А у Федягина был выходной! Я подпишу, а потом приедет проверка и с меня начнет спрашивать, почему я государственные деньги разбазариваю. Все добровольцы были прикреплены к Борскому лесопожарному центру. Значит, он и должен отвечать за травму!

«Дураков больше нет»

Однако там уверяют, что мобилизацией населения занималась сельская администрация – ей и отвечать.

– Я этого Федягина на работу не нанимал, – объясняет мне Анатолий Алешин, руководитель лесопожарного центра. – Так что основной работодатель у Федягина – Щеголев. Почему он не подписывает акт о несчастном случае, для меня загадка.

В Министерстве экологии Нижегородской области, в чьем подчинении находятся лесопожарные центры, придерживаются этого же мнения.

– Тогда действовал режим ЧС, поэтому все разговоры про выходные – отговорки, – уверяет Павел Мокеров, начальник отдела охраны лесов.

Чтобы понять, кто все-таки должен оплачивать травму, Федягин обратился в районную прокуратуру. Сейчас идет проверка, но кузьмиярские мужики для себя уже выводы сделали.

– Ты там у себя в газете напиши, что, когда в следующий раз леса гореть будут, пусть сами начальники их и тушат, – говорил мне перед отъездом Сергей Кирдяпкин. – Потому что среди нас больше нет дураков, которые хотели бы потом остаться, как Федягин, ни с чем.

Я пообещал Сергею и пишу, чтобы довести до сведения начальников всех мастей: в следующий раз тушить леса, ребята, вам придется самим. Раз не можете разобраться, кто за что отвечает.

возвращаясь к напечатанному

Мордовских тушителей поблагодарил глава республики. Письмом

В августе мы рассказали о мордовских пенсионерах Михаиле и Валентине Крючковых, которые спасали родную деревню Ясная Поляна от лесного пожара, по сводкам МЧС не существующего («Пожарище, которого как бы нет» – №31’2010). 28 июля Крючковы остались один на один со стихией и всю ночь боролись с огнем, пока не подоспела помощь.

После нашей публикации местные власти все же признали, что пожар был. А пенсионер Михаил Крючков получил благодарственное письмо от главы республики Николая Меркушкина.

– Письмо, конечно, красивое, в рамочке, – говорит Крючков. – Но сыт им не будешь. Лучше бы премию какую-нибудь дали.