Какие же вы, взрослые, злые!

«Он бросил нас с мамой»

«Я очень боюсь, помогите мне!!! 20 июля этого года суд решил выселить мою маму, оставить меня одного. Я здесь прописан и мой «отец» Алексей Алексеевич Половинкин. Я никогда в жизни не называл его папой, он не разрешал, заставлял называть Алексеем. Моя мама живет здесь с того самого момента, как она и Алексей поженились. А сейчас Алексей хочет нас выгнать!»

Это строки из письма Даниила. Его родители Алексей и Елена поженились в 1988 году. После свадьбы Алексей привел молодую жену в двухкомнатную квартиру, где жили его отец и мачеха. Даниил родился через семь лет.

А в 1999 году Алексей уехал в Сочи на строительство гостиницы. На этом их семейная жизнь, по сути, закончилась, хотя Елена с сыном несколько раз к нему приезжала. В 2002 году Алексей перебрался в Старый Оскол, под Белгород, где встретил другую женщину.

Окончательно семья Половинкиных распалась в 2003 году, когда Алексей сообщил, что между ним и Еленой все кончено. Через три года они развелись официально, а еще через год Алексей потребовал: «Половинкина Елена Викторовна и Половинкин Даниил Алексеевич должны быть выселены из квартиры как БЫВШИЕ ЧЛЕНЫ СЕМЬИ собственника жилого помещения».

Судьи усмотрели в иске нарушение прав ребенка и его выселение запретили, а вот от Елены потребовали освободить жилплощадь. Весной прошлого года к женщине первый раз постучались судебные приставы.

– Это было страшно, – вспоминает специалист городского отдела опеки и попечительства Ольга Манина. – Приставы ведь пришли не выгонять маму на улицу, а разобраться в ситуации. Но она стала кричать. У ребенка при виде маминых слез началась истерика.


«Ты живи, а она пусть идет»

«Какие же вы, взрослые, злые!!! Всем на меня наплевать. Я хочу жить с мамой, в своей комнатке, где все мое, родное, где даже стены раскрасила моя мама, когда я был маленький, и мне очень нравится!!!»

Бывшие супруги Половинкины воюют из-за небольшой комнатки. Ее стены увешаны грамотами Даниила за победы на городских олимпиадах и похвальными листами за хорошую учебу. Над компьютером – шуточный сертификат, подтверждающий, что «Даниил Половинкин поработил мир и является его единственным и полноправным хозяином».

«Поработить мир» оказалось проще, чем его родителям договориться между собой.

– Бывший мой отец очень плохо себя ведет, – говорит Даниил, не сводя глаз с мамы, на которую очень похож. – Он просто мучает маму. Она одна меня выращивала. Приватизация заканчивается, а они собираются приватизировать квартиру. Все равно без меня ее не сделают. Я здесь прописан, а на моей доле мама сможет жить.

Даниил показывает мне в Google свой дом и объясняет, через какой модем подключается к Интернету. Если честно, я ни черта в этом не понимаю. Как не понимаю и того, почему ребенок должен говорить о приватизации и называть отца «бывшим».

Я спрашиваю Алексея, зачем ему эти суды, если он не живет в своей квартире, ведь получается, когда Елену выселят, их сын останется один. Другую комнату в квартире занимают бабушка-пенсионерка и дедушка, перенесший инсульт.

– Почему один? Со мной! – горячится Алексей. – Я же просто не могу в собственную квартиру войти, Елена сразу звонит в милицию – якобы избита, покусана, задушена мной. Меня забирают. Вот я и вынужден жить у брата, у племянницы, у друзей. Почему она не уйдет к своей маме, где прописана?

У Елены на самом деле есть запасной аэродром. Правда, совершать там «посадку» она не торопится. Говоря о маме, она осторожно подбирает слова: «Отношения с ней не сложились».

– Если бы у меня была нормальная мама, я бы подхватила ребенка и ушла к ней, – заключает Елена, и мне становится понятно, откуда у ее сына такое отношение к отцу. – Когда было очередное выселение, попросила Даню позвонить отцу, чтобы не выгонял, дал закончить школу, поступить в институт. Я тогда уйду к матери – одна как-нибудь справляюсь. Целый час он рыдал, умолял, но Алексей сказал: «Ты живи, а она пусть идет».


«А к нам сигналов не поступало»

«Алексей не вспоминает обо мне, даже на день рождения и Новый год не поздравляет. Ему не нужен я, он не хочет со мной общаться, ему нужна только квартира. Я не буду с ним жить. Я лучше пойду и повешусь. Я освобожу Алексею его долгожданную квартиру. Только очень маму жалко…»

Я не знаю, за что бывшие супруги могут так возненавидеть друг друга. Елена утверждает, что Алексей бросался на нее с кулаками, Алексей парирует, что Елена превратила жизнь его 80-летних родителей в ад. Она заявляет, что Даниил боится отца, Алексей жалуется, что Елена не дает ему общаться с сыном. Они еще много чего друг о друге говорят, но это неловко даже пересказывать.

– С Еленой мы сразу договорились: я отстаиваю права ребенка, а не пытаюсь выбить ей часть жилплощади, – говорит орловский правозащитник Дмитрий Краюхин, который защищает в судах интересы Даниила. – Она легко согласилась, потому что действительно претендует только на проживание с сыном до 18 лет.

Странно, но государственные органы, которые вроде бы отвечают за детей, почему-то в этой ситуации умыли руки.

– А к нам никаких сигналов не поступало, – вводит меня в ступор Валентина Ашихмина, ответственный секретарь комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав администрации Заводского района Орла. – Был единственный запрос из прокуратуры – обследовать жилищные условия квартиры, в которой прописана Елена Половинкина. Дверь нам открыла пожилая женщина. Сказала, что ее дочь с ребенком проживает по другому адресу. Других запросов не было, поэтому нам трудно как-то реагировать.

Отреагировал сам Даниил – написал письмо. Скорее всего ему просто хотелось выговориться, а нужных адресатов – уполномоченного по правам ребенка при президенте РФ Алексея Голованя и уполномоченного по правам человека в Орловской области Юрия Васютина выбрали взрослые. Взрослые сейчас помогают Даниилу составить обращение в Европейский суд по правам человека.

– Я не хочу, чтобы нас с ней разлучали, – объясняет мальчишка и начинает плакать: – Ну как так можно? Вот сидишь и волнуешься, что в любой момент придут приставы и маму на улицу выгонят.

Оперативный ответ орловского уполномоченного читаю с тихой злостью – похоже, Даниилу и правда остается надеяться только на Европу: «Дорогой Даня, пройдет совсем немного времени, ты станешь взрослым, сам разберешься в этой ситуации и, возможно, на многие вещи взглянешь по-другому, а сейчас постарайся взять себя в руки, ведь ты мужчина, хорошо учись и заботься о своей замечательной маме».
Загвоздка в том, что Даниил уже стал взрослым. И неизвестно, к чему такая «взрослость» может привести. По словам детского психолога Екатерины Швецовой, самые безобидные последствия – это неумение в будущем защищать себя в трудных ситуациях и противостоять обществу. Самые страшные – суицид.

Об этом, похоже, не думают ни в комиссии по делам несовершеннолетних, ни в школе, ни в отделе опеки. Но самое страшное, что об этом не думают мама и папа Половинкины.