Есть место в этом мире, где люди пилят гири
Этот очаг культуры появился в Северной столице стараниями Анатолия Котова. «Однажды меня как громом поразила фраза из «Золотого теленка», – смеется Анатолий. – «Войдем, – сказал Остап, – там, по крайней мере, прохладно. И потом, посещение музея входит в программу путешествующих врачей-общественников». С этой фразы все и началось».
Этот очаг культуры появился в Северной столице стараниями Анатолия Котова. «Однажды меня как громом поразила фраза из «Золотого теленка», – смеется Анатолий. – «Войдем, – сказал Остап, – там, по крайней мере, прохладно. И потом, посещение музея входит в программу путешествующих врачей-общественников». С этой фразы все и началось».
Изготовили фальшивый миллион
После этого Анатолий Котов взялся перечитывать тексты Ильфа и Петрова с красной ручкой, похожей на ту, какой Остап Бендер вел дело миллионера Корейко, выискивая в них «экспонаты» для будущего музея. И судьба начала постоянно подкидывать ему «бендеровские» вещицы. В детской песочнице Котов случайно наткнулся на пресс-папье с ручкой в виде серебряного слоника, стоявшее на столе в конторе «Рога и копыта». На чердаке дедовского дома обнаружил шахматный столик. Картину, висевшую в квартире возлюбленной Кисы Воробьянинова – Елены Боур, Котов нарисовал сам.
– Как-то раздался телефонный звонок, и приятный мужской баритон спросил: «Хотите иметь миллион, который Корейко отдал Бендеру?» – вспоминает Анатолий. – Разумеется, я согласился. «А какие там были деньги?» – не унимался собеседник. Я ответил, не задумываясь: «Девяносто девять пачек, по десять тысяч в каждой. Бумажками по двадцать пять червонцев. Сотую пачку Бендер разорвал и пересчитал». Звонивший оказался гендиректором издательской фирмы и напечатал мне обещанный миллион.
Есть в музее и подлинные вещи. Под стеклом в витрине хранятся свидетельство о рождении, фотографии и заявление, написанное рукой «великого комбинатора» при поступлении в Технологический институт императора Николая I в Петрограде. Точнее, документы связаны с именем человека, который и послужил прототипом сына турецкоподданного.
– Долгое время считалось, что Остап Бендер – собирательный образ. Но у «великого комбинатора» был реальный прототип – некий Осип Шор, которого друзья называли Остапом, – рассказывает Котов.
Настоящему Остапу показали кукиш
Если верить документам, в ноябре 1917 года Осип Шор поступил в Технологический институт императора Николая I.
Но революция разрушила планы честолюбивого юноши, и он был вынужден вернуться в Одессу. Возвращение заняло около года и сопровождалось массой примечательных историй: Шор выдавал себя за гроссмейстера, устроился художником на пароход, курсировавший по Волге, поработал пожарным инспектором и пожил у знойной женщины. Вернувшись в Одессу, он описал все перипетии своего путешествия Евгению Петрову.
– Весь рассказ Шора перекочевал на страницы «12 стульев», однако дружбы с авторами романа не получилось, – говорит основатель музея. – Однажды выпивший Осип встретил в ресторане уже известных Ильфа и Петрова и обратился к ним с речью: мол, пора поделиться доходами от романов, вы же использовали мой образ. На что Ильф якобы ответил: «Да от тебя в Остапе только скелет!» Это так оскорбило Шора, что на дружбе был поставлен крест.
Как там было на самом деле, теперь уже вряд ли удастся выяснить. Осип Шор умер в 1978 году в Москве.
– Людям нынче интерактив подавай, а у нас его полно, – смеется Котов. – Можно погудеть в клаксон от «Антилопы Гну», нарядиться в шарф и кепку Остапа, взять в руки дело Корейко и на минуту почувствовать себя «великим комбинатором». Хочешь ключи от квартиры, где деньги лежат, – пожалуйста. А уж с каким восторгом народ гирю пилит, словами не передать!
Изготовили фальшивый миллион
После этого Анатолий Котов взялся перечитывать тексты Ильфа и Петрова с красной ручкой, похожей на ту, какой Остап Бендер вел дело миллионера Корейко, выискивая в них «экспонаты» для будущего музея. И судьба начала постоянно подкидывать ему «бендеровские» вещицы. В детской песочнице Котов случайно наткнулся на пресс-папье с ручкой в виде серебряного слоника, стоявшее на столе в конторе «Рога и копыта». На чердаке дедовского дома обнаружил шахматный столик. Картину, висевшую в квартире возлюбленной Кисы Воробьянинова – Елены Боур, Котов нарисовал сам.
– Как-то раздался телефонный звонок, и приятный мужской баритон спросил: «Хотите иметь миллион, который Корейко отдал Бендеру?» – вспоминает Анатолий. – Разумеется, я согласился. «А какие там были деньги?» – не унимался собеседник. Я ответил, не задумываясь: «Девяносто девять пачек, по десять тысяч в каждой. Бумажками по двадцать пять червонцев. Сотую пачку Бендер разорвал и пересчитал». Звонивший оказался гендиректором издательской фирмы и напечатал мне обещанный миллион.
Есть в музее и подлинные вещи. Под стеклом в витрине хранятся свидетельство о рождении, фотографии и заявление, написанное рукой «великого комбинатора» при поступлении в Технологический институт императора Николая I в Петрограде. Точнее, документы связаны с именем человека, который и послужил прототипом сына турецкоподданного.
– Долгое время считалось, что Остап Бендер – собирательный образ. Но у «великого комбинатора» был реальный прототип – некий Осип Шор, которого друзья называли Остапом, – рассказывает Котов.
Настоящему Остапу показали кукиш
Если верить документам, в ноябре 1917 года Осип Шор поступил в Технологический институт императора Николая I.
Но революция разрушила планы честолюбивого юноши, и он был вынужден вернуться в Одессу. Возвращение заняло около года и сопровождалось массой примечательных историй: Шор выдавал себя за гроссмейстера, устроился художником на пароход, курсировавший по Волге, поработал пожарным инспектором и пожил у знойной женщины. Вернувшись в Одессу, он описал все перипетии своего путешествия Евгению Петрову.
– Весь рассказ Шора перекочевал на страницы «12 стульев», однако дружбы с авторами романа не получилось, – говорит основатель музея. – Однажды выпивший Осип встретил в ресторане уже известных Ильфа и Петрова и обратился к ним с речью: мол, пора поделиться доходами от романов, вы же использовали мой образ. На что Ильф якобы ответил: «Да от тебя в Остапе только скелет!» Это так оскорбило Шора, что на дружбе был поставлен крест.
Как там было на самом деле, теперь уже вряд ли удастся выяснить. Осип Шор умер в 1978 году в Москве.
– Людям нынче интерактив подавай, а у нас его полно, – смеется Котов. – Можно погудеть в клаксон от «Антилопы Гну», нарядиться в шарф и кепку Остапа, взять в руки дело Корейко и на минуту почувствовать себя «великим комбинатором». Хочешь ключи от квартиры, где деньги лежат, – пожалуйста. А уж с каким восторгом народ гирю пилит, словами не передать!
