Бунт в пожарном порядке

В Воронеже в последние дни было неспокойно – в город нагрянул глава МЧС Сергей Шойгу с тотальной проверкой местного гарнизона пожарной охраны. Но первой он посетил спецчасть, сотрудники которой написали открытое письмо. 37 подписавшихся пожарных требовали разобраться с произволом руководства. И «Собеседник» решил выяснить, что происходит в части.

Фактор Шойгу

Здание СПЧ-1 ГУ «Специальное управление ФПС №37 МЧС России» выгодно отличается от мрачных строений на улице Бахметьева. Воронежская пожарная спецчасть, напрямую подчиняющаяся Москве, порадовала свежепокрашенным забором и новенькой зеленой черепицей. Видно, что министерство не скупится на финансирование.

В письме, благодаря которому мы оказались возле этого великолепия, пожарные жаловались на действия начальника управления Федора Пономарева. Они писали, что с них регулярно снимают половину премий, заставляют в рабочее время заниматься строительством в части, а в свободное – делать ремонт в начальственных квартирах. Иными словами, сотрудники оказались на положении рабов и любое проявление их недовольства пресекается угрозами увольнения. Сергей Шойгу заявил, что, если виновные найдутся, их постигнет суровая кара, и покинул город, оставив комиссию для проверки фактов. Все упомянутое в письме руководство до окончания проверки отстранено от исполнения своих обязанностей.

Из Воронежа практически сразу пришла благая весть о том, что пожарные отрекаются от своих слов и подписей: мол, у нас все хорошо, жизнь наладилась. А из разговоров с сотрудниками администрации ФПС №37 вышло, что все благополучно не только внешне: письмо пожарных – неизвестно откуда взявшийся пустой звук.

– Я лично ничего о подобных фактах не слышал, – поделился один из офицеров, отказавшийся представиться.

– Думаю, дело в том, что у нас в гарнизоне ожидалась плановая проверка и, вероятно, кто-то в ее преддверии решил устроить такую провокацию.

Я – начальник, ты – никто

В отличие от юлящих представителей администрации и пресс-службы МЧС, решившей в данной ситуации сохранять полный нейтралитет, рядовые сотрудники части, оставлявшие автографы под письмом, не стали отказываться от своих слов.

– То, что пишут, будто мы все отреклись от письма – ложь, – заявил пожарный Дмитрий (имя изменено – ребята все еще опасаются мести начальства). – Действительно, отказавшиеся были, но их всего трое. Не знаю, почему они это сделали. Скорее всего во избежание возможных неприятностей. Но все остальные продолжают настаивать на своем. Мы ни от чего отказываться не собираемся. Люди просто устали. Когда ты всего себя отдаешь работе, хочется как минимум человеческого к себе отношения.

Со слов Дмитрия вышло, что под письмом подписались практически все те, кто выезжает на пожары.

– Штат у нас сейчас раздут неимоверно, причем за счет администрации, – рассказал он. – Численность личного состава – 250 человек, а пожарных из них всего 44, причем вместе с водителями. Все остальные – начальство.

Одним из пополнений «численности личного состава» оказалась дочь начальника Федора Пономарева – Елена. Девушка закончила Институт МВД и сразу же встала в ряды сотрудников.

– Мы периодически встречаем ее в отделе кадров, – поделился Дмитрий. – Только работают с документами, что-то оформляют совершенно другие люди, она обычно ничего не делает. Такое ощущение, что ее должность называется просто «ДОЧЬ».

По словам пожарных, обстановка в части стала накаляться

5 лет назад, с приходом отца Елены. Начались поборы. Сотрудники рассказывают, что со скромных премий – рядовому и младшему начсоставу выплачивается от 6000 до 15.000 рублей – им пришлось ровно половину возвращать руководству. Людей просто ставили перед фактом. Поначалу 50% снимали при выплате. Потом ввели зарплатные карточки. Так что теперь приходится деньги обналичивать и отдавать (кстати, подсказка комиссии: такие операции легко проверяются). Зарплата пожарного при этом – от 9 до 11 тысяч рублей в зависимости от стажа. Для Воронежа, как сообщил нам один из коллег Дмитрия, это очень мало.

– Раньше, правда, нам премии вообще не платили, – продолжает Дмитрий. – Да и зарплату часто задерживали. Но у нас был энтузиазм, на нем и работали. А когда все-таки стали выплачивать премии, то руководство открыто давало понять, что эти деньги  исключительно их заслуга. А мы здесь вообще никто! И это притом что на пожары мы выезжаем. И вся часть построена нашими руками – от КПП до общежития.

Бегство в общагу

Кстати, об общежитии. В письме пожарные указали, что им приходилось делать ремонт в квартире заместителя Пономарева – Сергея Горбунова. Оставленная Шойгу комиссия быстро опровергла этот факт, установив, что г-н Горбунов скромно живет в общежитии на территории части. Как выяснилось, этот вывод оказался поспешным, а шпаклевка стен и поклейка обоев – отнюдь не плодом воображения огнеборцев.

– То, что Горбунов живет в общежитии, действительно так, – сообщил Дмитрий. – Когда о нашем письме стало известно наверху и начался шум, мы застали Сергея Викторовича у нас на КПП с вещами. Он спешно переехал из квартиры в часть. В его квартире ремонт делался года два назад. У нас недавно было собрание с участием комиссии из Москвы. И наш сотрудник там сообщил, что его заставляли этим заниматься. Он, к сожалению, не смог назвать точный адрес. Дело в том, что он проживает в области и город знает плохо. Его сажали в служебную машину и отвозили на место. Не знаю, удастся ли комиссии установить точный адрес. Мы даже не сомневаемся в том, что эта квартира зарегистрирована не на Горбунова.

Из рассказов пожарных мы выяснили, что квартира, в которой делался ремонт, находится в районе Березовая Роща. Район этот в городе считается элитным, и неспроста. Во-первых, до центра – 10 минут. Во-вторых, кругом – тишина и красота. С одной стороны – Центральный городской парк, с другой – опытные поля сельхозакадемии. Трехкомнатная квартира в хрущевке в этом районе стоит порядка 2,5 млн рублей. Примерно по таким же ценам продаются «трёшки» в новостройках, но в спальных районах.

Дело не в деньгах

Как оказалось, у комиссии МЧС работы – непочатый край, и не только в Воронеже.

– Все, что указано в обращении, имеет место быть не только в этой ПЧ, но и практически во всех частях пожарной охраны, – поделился бывший сотрудник ФПС №37 Николай Шевелев. – Так как в наш век развитой бюрократии почти невозможно получить деньги на нормальное и своевременное обслуживание техники и поддержание бытовых условий. Но тут дело даже не в деньгах, а в том, как Федор Пономарев и его команда относятся к подчиненным. Они обращаются с личным составом, как с рабами, и этим самым вызвали волну возмущений. Именно это поведение руководства заставило меня в свое время уйти из ФПС №37 даже через увольнение.

Оказалось, что начальство еще не все грани своего поведения продемонстрировало. Перед тем как мы распрощались с Дмитрием, он сообщил:

– Сейчас они составили письмо на имя Шойгу, в котором говорится, что наш личный состав не имеет претензий к руководству. И вот уже три дня пытаются заставить нас все это подписать. Но личный состав это требование пока игнорирует.

Кажется, Сергей Кужугетович рановато уехал из Воронежа.

Семь сотен на обои

На интернет-форумах пожарные гораздо более откровенны. «Как я рад, что свалил из этого ада, каторги, рабства, – пишет юзер sadunaga на open-letter.ru. – Придя работать молодым лейтенантом, попал на стройку, мол, переодевайся – будешь копать фундамент, штукатурить, плитку класть, мусор носить. Все этому научились. Так прох*рачишь до ночи, а потом утром на оперативке мозг вынесут за то, что у тебя на участке ничего не сделано по инспекции… И не скажешь ничего против, так как найдут, за что строгий выговор дать, по статье уволить, что осуществлялось неоднократно на практике. С зарплаты инспектора группы профилактики пожаров в 7400 рублей заставили сброситься по семь сотен на стеклообои в инспекторскую, да еще и самим поклеить».