Как живет экс-глава службы безопасности президента Александр Коржаков
Вот уже скоро 9 лет Александр Васильевич живет в подмосковной деревне Молоково, которую шутливо называет «Простоквашино». Генерал тогда ответил: «Я сделаю так, что Рублевка будет сюда приезжать». В сущности, он оказался недалек от истины
Вот уже скоро 9 лет Александр Васильевич живет в подмосковной деревне Молоково, которую шутливо называет «Простоквашино». Рассказывает, когда оформлял здесь землю, глава администрации его спросил – почему не на Рублевке? Генерал тогда ответил: «Я сделаю так, что Рублевка будет сюда приезжать». В сущности, он оказался недалек от истины.
В Тулу ближе
Из Москвы мы добирались до дома генерала два с половиной часа. Пару лет назад, в интервью «Собеседнику», тогда еще депутат Коржаков рассказывал, что ему приходится вставать в половине четвертого утра, чтобы непременно выехать до 5. Иначе в Госдуму неминуемо опоздаешь. Сейчас он советник-наставник Тульского губернатора. И убеждает, что проехать 250 верст до Тулы, которые ему приходится наматывать примерно два раза в неделю, оказывается гораздо быстрее, чем осилить 70 км до Москвы.
...Полтора километра от магистрали, через какую-то деревеньку – сплошь колдобины и ямы – и вот мы наконец добрались до указателя «Молоково». Дорога, как по волшебству становится ровной. Не автобан, конечно, но очень приличная. Слева деревянная церковь, справа помойка, которую Коржаков обозначил, как ориентир для поворота к его дому. Наверное, из эпатажа: его дом тут ни с каким другим не спутаешь, видно издалека.
Мишина любовь
На воротах табличка: «Осторожно, добрая собака. Кусается». И правда, едва завидев машину, из-за забора нас яростно облаивает белый огромный пес, итальянская пастушья овчарка (мареммо-абруцкая порода). Но как только в дверях особняка появляется хозяин, пес затихает. Он действительно оказывается добрым и удивительно умным. Генерал выпускает Мишу (так зовут собаку) за ворота.
– Теперь побежит искать свою любимую, – объясняет нам. – У нас летом умерла собака, Мишина любовь. Он до сих пор ее ищет. У нас всегда много животных. И уже было 4 пса, когда жена, возвращаясь домой, нашла на дороге коробку с четырьмя слепыми щенками. Кто-то их выкинул. Она их пожалела. Через два месяца это уже были такие крепенькие «бочонки» нечистопородных лабрадоров весом по 20 кг. Мы написали объявления, что отдадим псов в хорошие руки. Троих щенков тут же взяли – все знают: у Коржакова всегда хорошие собаки. А последний, девочка, так и остался у нас. И вот они с Мишей так полюбили друг друга, что не отходили друг от друга ни на шаг. Мы даже его возили к невесте его породы, он три дня пробыл там на даче, и ничего. А здесь – получились забавные щенки.
Но после этого мы стерилизовали ее, а она через несколько недель умерла. Ветеринар говорит, что клещ. А я не верю. Когда она умирала, у нас были гости, мы сидели в беседке. Миша был в вольере – не зачем ему попрошайничать у стола. Так она подошла к его вольеру – прощаться, собаки долго целовались, а потом она подошла к домику моей мамы и умерла прямо у нас на глазах. А он до сих пор ее ищет...
Рассказывая эту трогательную историю собачьей любви, Александр Васильевич водит нас по своей большой территории (50 соток), попутно показывая ухоженный сад, бассейн, вольер для немецкой овчарки Гоши:
– Гоша у нас самый старый, очень умный, но это пес серьезный, мы его только по вечерам выпускаем.
Показывает и пустой домик, в котором еще недавно жил медвежонок Егорка:
– Мне его подарили люди из Хакассии. Был очень добрый, никогда когти не выпускал. Но подрос, начал хулиганить, и мы его отдали в цирк.
И, с гордостью:
– Вот тут, внизу, видите, это речка Сеченка, там еще баня стоит моя. А левее – купол, как у часовенки. Это колодец с родниковой водой. Сюда вся деревня ходит за ключевой водой. Земля не моя, но я тут все обиходил, даже насос поставил, чтобы бабушкам местным с ведром не мучиться. Правда, насос через два дня украли, так что по-прежнему они воду черпают ведрами. А это уже моя территория – спортивная площадка. У меня внуки тут играют – по три раза на день всю деревню сюда приводят, потом в бассейн идут...
Домик для мамы
Напротив большого генеральского дома стоит маленький красивый деревянный.
– Это я для мамы построил, – рассказывает генерал. – Она сюда каждое лето приезжает. Там все удобства, он только с виду деревенский дом. Моей маме скоро будет 91 год, у нее, конечно, есть помощница, но она сама себя обслуживает. Только вот очень плохо видит. Знаете, почему я здесь поселился? Вон там, чуть подальше стоял дом, где родилась моя мама. Вот я и решил, что буду жить здесь. Я же школьником сюда каждое лето приезжал. Не мог дождаться, когда занятия в школе закончатся. Каждую тропинку в лесах знаю. Кстати, тут я и научился ориентироваться в лесу. Теперь нигде заблудиться не могу. Даже в горах Чечни.
Плохо только, что у нас в деревне нет газа, – сокрушается генерал. – Никак не получается провести. Тут у нас граница двух районов. И ни одному из них мы не нужны. На поклон к губернаторам я идти не хочу – ни раньше к Громову, ни теперь к Воробьеву. Но два раза все же убеждал Облгаз включить нас в план. И оба раза глава района «отбирал» у нас возможность провести газ: мол, другим, более крупным поселениям он нужнее.
Будем надеяться, что скоро Европа перестанет покупать наш газ, девать его будет некуда, и они будут тут все газифицировать. Только дешевле он от этого не станет. Но, может, и нам пенсию будут прибавлять...
– У вас генеральская или депутатская?
– Генеральская. Ельцин мне дал в свое время всего 5 тысяч рублей пенсии, мои соратники в звании сержанта и то получали больше. Потом уже Путин дал мне приличную пенсию. А когда я уходил из Госдумы, у меня был выбор, но я оставил все же генеральскую. Хотя сейчас думаю, не ошибся ли? Вон, как им зарплаты-то подняли...
Архитектор ошибся
Дом генерала со стороны выглядит огромным.
– На самом деле тут всего три спальни, гостиная, кухня, подвал и чердак, – объясняет Коржаков. – Чердаком я называю свой кабинет наверху. Впрочем, он так почему-то значится и в плане БТИ. А большим дом кажется потому, что у нас потолки высокие. Пять метров внизу, по 3 м – на втором этаже. А вот с чердаком-кабинетом вышло так.
Там потолок 7 м – невероятное пространство. Это архитектор напортачил. Потом объяснял, что, мол, девочка из его бюро что-то не так в компьютер занесла... В общем, мне пришлось самому браться за дело, все проектировать, рисовать, придумывать.
Мы с женой крепко прикипели к этому дому. Где бы ни были, на второй день уже тянет сюда. Здесь аура хорошая, тишина, никаких заводов поблизости, вредностей...
Родословная
Заходим в генеральский дом. Там нас встречает «самый страшный зверь» – такса. А генерал показывает на свой большой портрет в гостиной – самый дорогой для него подарок:
– Это Илья Сергеевич Глазунов написал и мне подарил. У меня с ним всегда были очень теплые отношения. Я очень его люблю.
Вообще, видно, что в этом доме любят повсюду видеть родные лица. В той же гостиной на почетном месте – две большие фотографии в рамках: дочери генерала и внуки (их у него 7), сам он с женой Еленой. И множество портретов.
– Я специально искал художника и заказывал портреты отца и мамы, – гордится генерал. – У меня есть много данных практически о всех членах нашего рода. А этот дом, можно сказать, родовое гнездо.
Надо сказать, что деревня Молоково – старинная старообрядческая деревня, известная задолго до 17 века. Она дала стране двух генералов – Александра Коржакова и героя ВОВ Никиту Демина. А племянник Демина, Николай, – полковник ФСО, 20 лет был комендантом Большого Кремлевского Дворца. И, к слову, друг генерала и счастливый обладатель дочки пса Миши и его трагически погибшей любимой.
Кабинет-мечта
В кабинет генерала мы поднимаемся на платформе-подъемнике. Перед входом – охотничьи трофеи.
– Не мои, это все подарки, – рассказывает Коржаков. – Я в своей жизни охотился только на кабанов, оленей, маралов. Ни одной даже косули не убил. И уж конечно никакого зверья с вертолетов не стрелял. А знаете, что самое лучшее в олене? Когда идет дележ добычи, охотники обычно стараются взять ляжки или еще какие куски, где побольше мяса. А я всегда брал ребра. Такая божественная шурпа из них получается...
Первое, на что натыкаемся в кабинете – телескоп.
– Это мне подарили, – оправдывается генерал, словно ожидая, что его заподозрят в романтичности. – Я в него и не смотрел ни разу. Просто куда еще поставишь? Зато внуки приезжают, вытаскивают на балкон и любуются ночным небом.
Кабинет у него – мечта. Тут и уголок тренажерного зала, и библиотека, и камин с телевизором...
– Знаете, оказалось, что мне даже нравятся сериалы, – признается Коржаков. – Только не любовное мыло по России, а стрелялки по НТВ. Еще я сейчас много читаю исторических книг. Ну, и конечно, пишу свою новую книгу.
Будет называться «Записки стреноженного генерала». Стреноженного – отчасти и в буквальном смысле. Я ведь перенес не слишком удачную операцию, у меня протез коленного сустава. Очень долго заживало, я чуть ли не год почти не ходил, а если и ходил, то с костылями. И теперь постоянно занимаюсь на тренажерах, но, видимо, уже не смогу вернуть былую подвижность.
Он действительно ходит, тяжело прихрамывая. При этом машину водит только сам. А вот от дальних поездок вынужден отказываться: на днях его позвали в Екатеринбург, не поедет.
Борьба с издательством
– Про что будет ваша новая книга?
– Все про тоже, что и первые две.
– Неужели вы еще не написали все, что знали про Ельцина и его окружение, до донышка?
– Нет, до донышка еще далеко. Но есть вещи, которые вообще никогда нельзя будет рассказать. А то, что есть еще чего написать, я понял, общаясь с читателями на конференциях. Они столько вопросов задают, про которые я не писал еще... У меня же тут огромный архив. Только вот времени нет: постоянно ко мне кто-то приезжает. Вот и вы тоже. Мне сейчас по графику надо на тренажере педали крутить, а я тут с вами... Но ничего, уедете, я займусь.
А знаете, когда я писал вторую книгу, я был депутатом. И спикер тогда был нормальный мужик – Геннадий Селезнев. Самый нормальный спикер, какого я знаю. Я к нему тогда подошел, объяснил про книгу, договор с издательством, и он разрешил мне 5 месяцев на работу не ходить. Я книгу-то написал, но, сидя дома, поправился на 15 кг.
– А сейчас сами пишете или кто-то вам помогает?
– Помогал поначалу один журналист. Но я его прогнал, когда он без моего ведома напечатал кусок из рукописи в какой-то желтой газете. Еще я сейчас пытаюсь наказать издательство «Алгоритм» за воровство. Это скандальное издательство – то они книги Муссолини печатают, то Геббельса, то еще что. А из моей (уже вышедшей) книги просто нарезали кусков, поставили их в произвольном порядке, дали свой заголовок, напечатали крупно мою фотографию на обложке и издали. Будто это моя новая книга. Я тогда еще депутатом был, обратился в МВД, Генпрокуратуру. Ко мне прислали какую-то девочку – это было ее первое дело. Так она чуть ли не меня же еще и обвинила. С ней директор издательства, видно, хорошо поработал: она утверждала, будто я с ними какой-то договор заключил. Теперь я вот в Следственный комитет обратился. Надеюсь, там разберутся.
Церковь, кладбище, дорога
Коржаков подходит к окну и показывает на озеро:
– Видите, какое большое? Площадь 8 га, глубина 6 м. Я его вычистил – и дно, и вокруг. Землю возили и ко мне на участок (он был раньше заболоченный, а теперь – на пригорке), и туда, где церковь стоит. Теперь в этом озере люди рыбу ловят – я же четыре машины карпов и других мальков туда запустил.
А церковь в деревне построил даже раньше своего дома. Три года ушло на ее строительство. Мы все это время с Леной жили в маленьком деревянном домике: церковь-то важнее. Она построена по чертежам одной сгоревшей северной старообрядческой церкви, которые мне принес Николай Демин. Но у нас церковь с отоплением, с подвалом для трапез и крестильных.
И на кладбище обязательно загляните – я его тоже благоустроил. Теперь это одно из лучших старообрядческих кладбищ в округе. Там могила моего отца...
Знаете, сколько я всего продал, чтобы это возвести? Честно говоря, больше всего мне жалко прижизненного бюста Суворова, которого мне подарили на 50-летний юбилей. Но жизнь есть жизнь: в деревне Молоково должно быть уютно людям.
...Мы попрощались с генералом и отправились в Москву. По дороге, которая, как выяснилось, в деревне Молоково тоже построена благодаря ему. А к той соседней деревне, где ямы и колдобины, он, увы, не имеет отношения.
Смотрите фотогалерею Все тайны дома экс-главы службы безопасности президента Ельцина Александра Коржакова [ФОТО]
Читайте также:
